Темная сторона медали - Сергей Мусаниф

Дворец эльфов, увиденный мною воочию, оказался совсем не так прекрасен, как о нем рассказывали, и воображения отнюдь не поражал. Либо врали слышанные мною баллады и сказания, либо полтора дня интенсивного штурма пагубно сказались на данном образчике архитектуры.

Да, штурм продолжался целых полтора дня. Эльфы, прекрасно понимавшие, что в свете последних событий пощады им от меня не дождаться, дрались отчаянно, показывали чудеса доблести и героизма и сумели продержаться тридцать с лишним часов.

Но сейчас все было кончено. Не было в этом мире силы, способной противостоять Легионам Проклятых бесконечно.

Легионам Проклятых и мне, их верховному главнокомандующему.

Пресветлого Короля ко мне на аудиенцию пришлось в буквальном смысле тащить. Эдвина, закованного в помятые и заляпанные кровью остатки брони, несли двое демонов. Они бросили его к моим ногам, отошли на пару шагов назад и замерли, как хорошо вышколенные собаки.

Эдвин выглядел паршиво. Правая рука была отрублена у локтя, а обрубок наспех замотан окровавленными тряпками. Лицо пересекали три глубокие раны от удара мечами, из бока торчал арбалетный болт, и было удивительно, что парень все еще жив. Вероятно, легенды о живучести эльфов несильно преувеличивают.

Эдвин дышал, а в глазах его, как ни странно, было осмысленное выражение, правда, несколько диковатое. Наверное, не привык он смотреть, да еще снизу вверх, как кто-то сидит на его троне.

– Здравствуй, Эдвин, – сказал я. – Вот мы и увиделись с тобой лицом к лицу, как я тебе и обещал.

– Будь ты проклят! – сказал он и добавил еще что-то на эльфийском, непонятно зачем. Я понимаю любые языки, а демонов ругательствами не удивить. Ну и черт с ним, пусть говорит по-эльфийски. Очень скоро эльфийский присоединится к компании мертвых языков.

– Я уже проклят, – сказал я Эдвину. – Причем довольно давно. Лучше скажи, как ты хочешь умереть? Быстро и безболезненно или долго и мучительно? Я чисто из академического интереса спрашиваю.

Он молчал.

– Понимаю, – сказал я. – Тебе уже все равно как умирать, и это правильно. Когда ты проиграл, нет никакой разницы между быстрой и медленной смертью. Как бы ни повернулась история, одни сделают из тебя мученика, а другие выставят глупцом, и от тебя тут уже ничего не зависит. Это факт, но это печально, ибо мне нужен стимул, который заставит тебя говорить.

Он молчал.

– Я вошел в твою обитель, – сказал я. – И убил всех, кто встретился мне на пути. Но я знаю, что на данный момент многие эльфы, среди которых подавляющее большинство составляют ваши женщины и дети, укрылись в глухой чаще за дворцом.

Он молчал.

– Они не знали, что лес окружен, – продолжал я, – и что мои солдаты уже готовят факелы. Только от тебя зависит, запылает ли этот лес или нет. Полминуты на размышление.

Граф убит.

Палыч убит.

Хэмфри убит.

Хан орков убит.

Повелитель зомби убит.

Деррик убит.

Киндаро убит.

Остатки орков ютятся по пещерам.

Хорошо, что никого из них сейчас нет рядом. Они были преданными слугами, но часто пытались оспаривать мое мнение и осмеливались иметь собственное. У Повелителя Хаоса не может быть таких слуг. У него должна быть армия, состоящая из солдат, а не единомышленников. Солдат, выполняющих любые приказы и не задающих вопросы.

Человечество считало всех моих предков демонами, и основная ошибка предыдущих Лордов состояла в том, что они демонами не были. Они были слишком похожи на людей.

И проигрывали раз за разом.

Может быть, люди – это тупиковая ветвь развития.

Кажется, мне удалось заинтересовать последнего эльфийского короля. Он поднял голову и посмотрел на меня снизу вверх, как и положено смотреть на нового владыку мира.

– Ты привел Тьму.

– Это свершившийся факт. Чем ты недоволен? Ты так долго вдалбливал мне, что я должен занять предназначенное мне место, так долго распинался о том, что я должен быть злом, а теперь предъявляешь какие-то претензии? Тебе кто-нибудь говорил, что ты не очень последователен?

– Чего ты хочешь?

На его губах вырастали и лопались кровавые пузыри. Любой человек на его месте уже давно бы умер. Но жизненная сила эльфа и его ненависть ко мне продлевали его существование.

– Я хочу информацию, – сказал я. – И если ты дашь мне правдивый ответ, то я сию минуту уйду отсюда, уведу свое войско и не буду останавливаться, и поджигать лес, и высылать вокруг отряды для зачистки местности. Я даже тебя не добью, и ты умрешь здесь, тихо и спокойно, возможно, в окружении последних своих сородичей. Как тебе такой вариант?

– Как ты можешь знать, что я скажу правду?

– Я поверю тебе на слово, – сказал я. – Да и какой смысл тебе сейчас врать?

– Дай слово.

– Какое?

– Выполнить все то, о чем ты сейчас говорил.

– Я, Темный Лорд, Девятый в своем роду, Повелитель Хаоса, Хозяин Тьмы, Пожиратель Смерти и Владыка Легионов Проклятых, даю тебе свое слово, павший король. Дай мне информацию, и я не буду добивать тех, кто еще жив. Но поторопись, ибо бои в округе еще идут, и с каждой минутой выживших становится все меньше.

– Спрашивай.

– Где Восьмой меч?

Я собрал коллекцию из Семи мечей, как и собирался, любовался ею минут пять. А потом открыл портал и шагнул в жерло вулкана. Оставил там мечи, выбрался наружу и… ушел.

Я могу разбудить вулкан и уничтожить мечи в любую минуту.

Извержение снесет с лица земли три небольшие деревеньки и город, но оружие моей погибели исчезнет вместе с ними. Нельзя держать такие вещи под боком, особенно когда со всех сторон тебя окружают самые натуральные исчадия ада.

Я могу уничтожить мечи, но пока не буду этого делать. Я не буду их уничтожать, потому что вместе с ними может уйти и сила Браслета, а Браслет нужен мне для того, чтобы защитить от демонов, которых я призвал.

Браслет не должен потерять силу. Семь мечей под контролем, никто не знает, где они спрятаны, никто не сможет их найти. Осталось отыскать только один, если он на самом деле существует, и тогда никто не сможет встать между мной и моей новой целью.

– Восьмого меча нет. И никогда не было.

– Мне говорили обратное.

– Сплава не хватило на еще один полноценный клинок. Я выковал кинжал.

– Пусть так, – сказал я. – Пусть будет кинжал. Где он?

– И ты до сих пор не знаешь?

– Я не могу обнаружить мечи с помощью магии, – сказал я. – И я не стал бы спрашивать, если бы уже знал.

– Это… забавно…

Он засмеялся. Залитый кровью, порубленный па куски, лежащий у моих ног и умирающий, он смеялся.

Мне это не понравилось.

Может, стоит отрубить ему вторую руку?

Словно прочитав мои мысли, Эдвин перестал смеяться.