Окольцованные злом - Мария Семенова

— Вы насчет Криулиной? — И. о. заведующей, морщинистая пожилая брюнетка, мельком взглянула на милицейский документ, вздохнув, нервно сунула руки в карманы халата. — Так вроде бы суд уже был, восемь лет ей дали…

— Да нет, бог с ней, с Криулиной. — Подполковница посмотрела на притулившийся в углу холодильник «ЗИС» — Господи, сколько же ему лет? — и, не спрашивая, уселась. — Меня интересует ваш бывший воспитанник, Михаил Васильевич Берсеньев.

— Ах вот оно что… — Заведующая поднялась из-за стола и, оказавшись вдобавок ко всему колченогой, неловко пошагала к дверям. — Подождите, пойду узнаю насчет ключа. А то он был на связке У бухгалтерши, ее ведь тоже того… — И, сделав неопределенный жест рукой, она захромала по коридору.

На стене негромко тикали часы с выцветшей надписью по кругу: «Пятьдесят лет Октябрю», в углу на разъехавшихся ножках скособочилась огнеопасная «Радуга». «Да, обстановочка. — Астахова вздохнула, достала было сигарету, но передумала. — Мрак». Наконец ключ отыскался, и, двинувшись за заведующей следом, Антонина Карловна скоро очутилась в подвале, в котором было тепло и сыро. Под ногами хлюпала сырость, пахло крысами и болотной тиной. Миновав ржавые залежи кроватей, поверх которых прели свернутые рулонами матрацы, они остановились у железного стеллажа.

— Какой, говорите, год выпуска-то? — Заведующая поднялась на цыпочки, разворошила стопку папок и, поднеся одну из них к лицу, близоруко сощурилась: — Вот он, Берсеньев Михаил Васильевич собственной персоной. Если хотите, идите наверх, там светлее.

— Ничего, мне недолго. — Астахова придвинулась к грязной, тускло мерцавшей из-под пыли лампочке и принялась шуршать листами. — Ага, вот, в годовалом возрасте после смерти родителей Мишаню отправила в детский дом его бабушка по причине невозможности ухода. А проживала старушка по улице Халтурина, дом такой-то. Спасибо большое. — Антонина Карловна вернула папку заведующей и вдруг почувствовала горячее желание убраться отсюда побыстрее. — Не провожайте, я сама.

На улице было все так же — сыро и пакостно. Вечерняя мгла уже опустилась на городские улицы, гнойный свет ртутных ламп разгонял ее лишь частично. «Да, тяжелое детство было у Мишани…» Астахова покурила, села в троллейбус и через полчаса очутилась в небольшом дворике на Миллионной улице.

Поднявшись на второй этаж, она остановилась перед дверью, косяк которой был облеплен доброй дюжиной звонков, и, не обнаружив ни одного, связанного с семейством Берсеньевых, нажала на первый попавшийся. Было слышно, как в глубине квартиры загудело, затем раздались тяжелые шаги, и низкий женский голос спросил:

— Вам кого?

— Открывайте, милиция. — Подполковница поднесла к глазку обложку своего удостоверения, щелкнул замок, и она очутилась в длинном, теряющемся в полумраке коридоре.

Перед ней стояла настоящая русская красавица — пышная, с косой, румяная, широкоплечая, прямо-таки девушка с веслом в теплом стеганом халате. Посмотрев на ее мощный бюст, Астахова улыбнулась:

— Скажите, а что, Берсеньевы не живут здесь больше?

— Это я не знаю. — Красавица повела под халатом могучим бедром и наморщила крупный, в черных точечках нос. — Мы с супругом тут всего с неделю как прописаны. У Пантюховых вам спросить надо, у деда ихнего, он давно здесь живет. Вон их комната. — Красавица ткнула пальцем в соседнюю дверь и белой лебедью поплыла к высунувшемуся в коридор супругу, а подполковница, дивясь и покачивая головой, постучала.

Дед Пантюхов действительно был стар, почитай девятый десяток разменял, однако с ним Астаховой пообщаться не довелось.

Дело в том, что сын его, Егор Семенович, тоже хорошо помнил Берсеньевых и, будучи человеком хлебосольным, усадил подполковницу за стол, рассказав за чаем нижеследующее.

Пантюховы были коренными питерцами, в этих вот хоромах семейство их проживало еще с революционных времен, да и теперь, к слову сказать, перспектив выехать из коммуналки тоже не предвиделось, — пока ни один новый русский глаз на нее не положил, дом-то капитального ремонта требует. Так вот, где-то в начале шестидесятых в двух самых дальних по коридору комнатах поселились Берсеньевы — муж с женой и теща. Глава семейства — военный летчик, майор, супруга — операционная сестра в роддоме, мамаша ее на почетном отдыхе. Все хорошо, только детей у них не было. И вот вдруг раз — появился у них наследник, горластый такой, Мишкой звать. Катали его всем семейством в коляске, нарадоваться не могли, а тут еще майор «Москвича» купил, бежевого такого, вообще полный ажур. Только через эту машину и хлебнули они лиха. Повез как-то майор жену с сыном в гости, ну принял, конечно, на грудь да и влетел на всем ходу под «МАЗ» — один только Мишка и остался жив, чудом. Теща с горя в лежку, через полгода ее совсем кондратий хватил, а пацаненка, соответственно, отправили в детский дом. Такая вот история.

— А не скажете, Егор Семенович, — Антонина Карловна намазала печенье толстым слоем малинового джема и принялась за вторую чашку чая, — в каком роддоме Мишина мать работала?

— Доподлинно помню. — Улыбаясь от возможности помочь хорошему человеку, Пантюхов распушил седые, завитые кверху усищи. — На Петроградской, меня как-то майор подвозил в ту сторону.

Вроде бы делать здесь уже было нечего, однако, чтобы хозяев уважить, Астахова торопиться не стала и поднялась, только когда беседа за жизнь иссякла:

— Спасибо за чай, вы мне очень помогли.

Следующий день выдался хлопотливым. Прямо с утра на службе случился жуткий завал, а едва, одолев напасть, Антонина Карловна решила расслабиться, как нагрянули хмыри из прокуратуры — душу мотать. Битый час подполковница строила куру, прикидывалась шлангом, крутила восьмерины: мол, не знала, не догадывалась, не брала, так что в роддом на Петроградскую сумела вырваться лишь после обеда.

— Я к заведующей. — Показав в приемном покое удостоверение, она получила халат, краткий разъяснительный инструктаж и направилась на второй этаж. Заведующая отыскалась в ординаторской, в конце коридора.

— Добрый день, как мне найти Светлану Васильевну? — Астахова, постучав, заглянула в кабинет.

— Проходите, это я. — Пожилая осанистая дама поставила на стол чашку с кофе и внимательно посмотрела на гостью. — Что у вас за вопрос?

— Полагаю, много времени не займет. Подполковник Астахова, из Главного управления. — Она ловко развернула красную книжицу и, не давая прочитать свою сугубо хозяйственную должность, довольно косо посмотрела по сторонам. — Меня интересует один человек, работавший здесь раньше.