На лезвии ножа - Klea

- Гарри, стой! - закричал призрак, завидев гриффиндорца. - Там ло…

Последующие слова потонули в жутком грохоте. Из-за поворота, громыхая металлическими латами, появились… рыцарские доспехи. Гарри в другой ситуации очень долго бы смеялся, глядя на не слишком уверенные движения этого псевдо-рыцаря, если бы тот в свою очередь не размахивал двуручным топором, стремясь добраться до юноши и порубить его в мелкий винегрет. Гарри достал палочку и направил на нападавшего. К его изумлению, ни одно из известных и подходящих по случаю заклинаний не остановило эту пародию на грозного командора. Не долго думая, Гарри развернулся и побежал в обратную сторону.

Грохот за спиной не прекращался, а значит, преследователь не хотел угомониться. На бегу Гарри лихорадочно пытался подыскать в своем арсенале нужное заклинание, но в голову как назло ничего лезло, кроме одного не столь актуального на данный момент вопроса: кто натравил на него это убожество? В поле зрения уже показалась мраморная лестница, ведущая к классу заклинаний, и тут Гарри осенило. Он развернулся и, направив палочку в стык лат, произнес заклинание «Diffindo». Металлическая перчатка с лязгом упала на каменный пол. Гарри как сумасшедший повторял заветные слова вновь и вновь, пока рыцарь не развалился по частям. Только тогда юноша смог облегченно вздохнуть. За пробуждение памяти он мысленно поблагодарил Седрика, ведь именно на этом месте они встретились во время подготовки к первому этапу Турнира. В тот раз Гарри использовал это же заклинание, но куда в более мирных целях. Звонок, призывающий на урок, возвестил о том, что предаваться воспоминаниям не место и не время. Гарри схватил шлем и кинул его вниз. Так, на всякий случай. Посчитав свою миссию на этом выполненной, он помчался в обратную сторону.

На его удивление Хмури ничего не сказал по поводу опоздания. Прирожденный практик, он разбил ребят на пары и устроил показательные дуэли. Нужно ли говорить, что все, кто занимался с Гарри, выглядели, куда выигрышнее тех редких лентяев, которые не входили в расширенный состав АДа. Это еще раз доказало Гарри, что он делает нужное дело. И что если разразится открытый конфликт, то его друзья, приятели и просто знакомые будут иметь шансы выжить в той мясорубке, к которой подталкивают мир два обезумевших от полноты власти мага. Это позволяло Гарри смириться с превращением того, что начиналось как факультатив, в полноценную работу. Занятия теперь длились пять дней в неделю, и с каждым днем учеников становилось все больше, а требования к учителю все выше. И Гарри старался не подводить доверившихся ему.

Прошла неделя, за время которой не произошло ничего особенного и состояние полной боевой готовности, возникшее после сражения с проклятыми доспехами, стало сходить на нет, когда Гарри снова оказался в смертельно опасной ситуации. На этот раз угроза пришла оттуда, откуда ее никто не ждал.

* * *

Тренировки по ЗОТС проходили даже в выходные, на что согласились даже вечно занятые квиддичные команды. В конце концов, следующая игра должна была состояться только после каникул, а в связи с происходящим в мире не было уверенности, что до этого времени ничего не случится. С легкой руки Малфоя, которому не нравилось состоять в Армии Дамблдора, факультатив был назван клубом «Опасное приключение», тогда как его члены получили гордое звание приключенцев. К всеобщему удивлению новое название прижилось. Особенно оно нравилось Рону, который согласно кивал головой и говорил, что все правильно, а битва в Министерстве лишь подтверждает это. Гарри и Гермиона пытались убедить его, что произошедшее никак нельзя назвать битвой, так, мелкий вооруженный конфликт, в котором им ужасно повезло. Но Рон продолжал гордиться своим участие в той вылазке, подчас забывая, чем все закончилось для его друга.

Гарри старался не обращать на это внимания, но в спарринг с Роном никогда не вставал, понимая, что это может плохо кончиться для них обоих. На этот раз его партнером по тренировкам стала Гермиона, тогда как Малфой, как один из опытнейших дуэлянтов, должен был приглядывать за остальными. Слизеринец как всегда ухмыльнулся и, сказав «Конечно, профессор», удалился третировать хаффлпаффцев. Гарри поклонился стоящей напротив девушке и встал в стойку, взяв палочку наизготовку. Обычно в их сражениях право первого хода принадлежало Гермионе. Она начала с обычного обезноживающего проклятия, призванного склеить ноги вместе и помешать дальнейшему передвижению. Гарри пришлось поставить щит и ответить заклятием парализации. Далее действия пошли по нарастающей: темп все увеличивался, а проклятия становились все изощренней. Но Гарри доверял своей подруге.

Их отношения очень изменились за последние полгода. Все, что происходило с Гарри, отдаляло его от друзей, но при этом заставляло относиться к ним, как к родным брату и сестре. Он всячески старался оберегать их покой, чтобы лишний раз не волновать. Может быть, ему и хотелось бы поделиться с ними своими переживаниями, но юноша чувствовал, что это может привести к тяжелым для всех последствиям. Давая Клятву мага, Гарри был искренен до конца, более всего он желал, чтобы виденное им в зеркале Эризид стало реальным. Может быть, они позволят ему стать крестным для одного из своих детей, если Темному Лорду разрешено будет иметь крестника. Но чтобы все это стало возможным, нужно было сохранить друзьям жизнь, а это значило держать их подальше от тех неприятностей, которые как магнитом притягивал Мальчик-Который-Выжил. Одна из таких неприятностей обрушилась на него в этот самый момент незнакомым заклинанием.

- Cainicero! - выкрикнула Гермиона, и с палочки сорвался черный луч, который ударил ровно в центр лба, коснувшись знаменитого зигзагообразного шрама. Гарри хотел было чем-то ответить, но тут его горло сжалось, дышать стало нечем, в глазах потемнело, и юноша почувствовал, как падает. Краем уха он слышал возглас подруги, а затем на него навалились воспоминания. Это были самые тяжелые видения прошлого, какие только можно было придумать, и одно из ключевых мест занимали в нем смерть Седрика Диггори и Сириуса, но потом всплыло еще более страшное, доселе забытое, событие. Он - маленький мальчик, лежащий в своей кроватке, смотрит на крутящиеся над его изголовьем игрушечные луну, звезды и кометы, более похожие на снитчи с одним крылом. Малыш тянет свои ручки к этой игрушке, пытаясь ее достать, но тут его привлекает шум снизу. Крики, женские крики. Это мама! Мама кричит, малышу становится страшно. Он начинает громко плакать, больше всего на свете желая, чтобы мамины ласковые руки прижали его к себе и утешили. Это желание исполняется быстро. Молодая женщина с распущенными пушистыми волосами и такими родными глазами вбегает в комнату, хватает своего сына и пытается выскользнуть из комнаты, но уже слишком поздно. Фигура в темной мантии появляется в дверном проеме.