Зачарованный город «N» - Ева Никольская

По просьбе Повелителя Сэн с юного возраста обучал принца воинскому искусству, азам магии, и наиболее важным, с его точки зрения, наукам. О язвительных замечаниях учителя относительно успеваемости подопечного парень до сих пор вспоминал с легкой дрожью в ладонях. А чего стоили наказания! То уши вырастали на пол головы, то ноги прилипали к полу на несколько часов, то еще какая-нибудь напасть случалась. И каждый раз наместник тихим, незлобным шепотом предлагал нерадивому ученику подумать над своим поведением. А потом были бесконечные уроки, изматывающие тренировки и… два круга испытаний: Огонь и Вода… Пройти их приказал ему сам правитель. Просто для того, чтобы проверить, что именно унаследовал от него сын. Тогда принц едва не расстался с жизнью, но кто-то вытащил его полумертвого из огненного ада и не дал в последствии утонуть. Эван догадывался, кем именно был таинственный спаситель, но вопросов не задавал, видя хмурое выражение на лице наставника. В гневе он бывал страшнее самого Светлоликого. Но иногда по вечерам они просто беседовали за чашкой чая, и эти моменты принц любил больше всего, потому что тогда он не чувствовал себя одиноким.

Светлоликий являлся для принца идеалом: загадочным, далеким, непостижимым. Существо иного порядка, могущественное, целеустремленное… жестокое. Его не интересовала жизненная суета, он являлся неотъемлемой частью своих подземелий, но ему там было тесно. Таланты Повелителя, как и его амбиции, требовали выплеска за пределы города, к чему он и стремился постоянно. Было ли ему дело до сына, который не оправдал надежд, оказавшись обычным человеческим мальчиком, а не всеобщим избавителем от наложенных на Неронг чар? Вряд ли. Редкие встречи, сухие фразы… а иногда скупая похвала, которая казалась Эвану чем-то сверхъестественным, и потому необычайно ценным. Ради нее он был готов на все, даже на бесчисленные походы в горы, где каждый раз на его глазах заканчивалась в жутких муках чья-то жизнь. Но парень всеми силами стремился заслужить расположение этого излучающего свет божества, по — другому он к нему относиться не смел. Удивительно, как Сэн умудрялся находить с ним общий язык. Они казались такими разными, словно две противоположности. Единственным, что их объединяло, кроме дружеских отношений и каких-то общих дел в прошлом, была непоколебимая целеустремленность.

Бросив прощальный взгляд на удаляющихся Аше-Аров, принц развернулся и зашагал вглубь пещеры, намереваясь как можно скорее преодолеть горные туннели и вернуться домой. У него накопились кое — какие вопросы к наместнику, который, разбудив парня ни свет ни заря, приказал ему срочно отправляться встречать новую Сейлин. А он, идиот, обрадовался, по — привычке веря каждому слову своего учителя.

А может, Зоя все-таки не подошла Повелителю? Но почему же тогда Сэн не позволил ему даже взглянуть на нее перед уходом? Паршивое настроение парня продолжало падать. Все просто! Наместник торопился сплавить его подальше, рассказывая сказки про то, что Таас уже нашел другую подходящую девушку в одном из далеких миров и, если повезет ей дойти до гор, она станет избранной. Но, ни девушка, ни посланник не появились на пустоши в назначенный час, а это значило, что Эвана обманули. Если бы что-то не заладилось, призрачная оболочка кота все равно отметилась бы в назначенном месте, но… ее там не было!

Погруженный в свои мысли, принц шел по до боли знакомому пути, на автомате перескакивая через неровные участки камня. Его глаза хорошо видели во тьме, но тело двигалось, больше опираясь на давно заученный маршрут, чем на зрение. Молодой человек не доставал кристалл, дополнительный источник света ему не требовался. Пропитанный сыростью и холодом мрак казался живым. Шаги в окружающей тишине звучали до противного громко, где-то впереди журчала вода, предостерегающе трещала какая-то местная живность — окружение вело свою игру, но Эван не замечал этого.

«Мальчиш-ш-шка, — прошипела темнота, когда его спина скрылась из виду. — Глупый самоуверенный мальчишка. Голову надо оторвать тому, кто тебя обучал. Как можно не замечать опасность, которая находится так близко?»

Из продолговатой расщелины шагнула высокая фигура и, пошатываясь, двинулась к тому месту, где несколько часов подряд безмолвным изваянием простоял принц. Отпрыск Светлоликого не интересовал мужчину, ему был нужен тот, кто, повинуясь приказу хозяина, летел в указанное место встречи.

Стервятник сидел, не шевелясь, на выступе скалы и смотрел на своего хозяина мутными желтыми глазами. Его бурые перья трепал ветер, жидкий хохолок на голой голове развивался, периодически путаясь в миниатюрных рожках. Тонкий длинный клюв был чуть приоткрыт. А большие когтистые лапы, казалось, росли из красно — коричневой поверхности камня, настолько похоже смотрелись их цвета. С расстояния в несколько шагов местного падальщика можно было бы и не заметить, очень уж хорошо умели эти птицы маскироваться под окружающий ландшафт. Но поблизости, кроме поработившего его волю Аше-Ара, никого не наблюдалось. И патруль, и Эван, уже минут двадцать, как покинули это место, а маануки вместе с крылатыми собратьями вышеупомянутой особи, слабо интересовались последней. Хозяин считывал память стервятника, временно ставшего его дополнительными глазами и ушами.

«Так-так… Значит, Мира-Нин уже окончательно восстановилась после своей травмы, раз отправилась патрулировать пустошь, — думал он, просматривая картины, запечатленные в сознании птицы, погруженной в гипнотический транс. — Ей еще долго придется тренировать ноги, чтобы сделать их такими же сильными и ловкими, как прежние. Ну, ничего. Ни один урок не проходит зря. Сама виновата», — губы ее бывшего наставника чуть дрогнули, ознаменовав слабую улыбку.

Мужчина был так же неподвижен, как и его пернатый лазутчик. Красные глаза его стали темными, их отстраненный взор мог бы напугать случайного свидетеля, но таковых, к счастью (для свидетелей) не было. Ментальная связь тянула из обоих участников много энергии. И, если источник информации переносил установившийся контакт спокойно, то ее получатель с каждой минутой все сильнее слабел. Нанесенная эйсардом рана заживала слишком медленно, несмотря на то, что организм Аше-Ара тратил огромные силы на ее лечение. Различные настои и порошки тоже помогали плохо. Кровотечение было остановлено, но для полного выздоровления этого, увы, оказалось недостаточно. Шея — самое уязвимое место у представителей белокожей расы, не среагируй охотник (хоть и с опозданием, но все же) на тот роковой выпад, и его жизнь вполне могла закончиться прошлой ночью.