Кровная месть - Фридрих Незнанский

   — Это не так,— горячо попыталась спорить Нина, но, когда натолкнулась на внимательный и сострадательный взгляд священника, осеклась. Он ведь произносил вслух то, о чем она догадывалась, но боялась подумать.

   — Поверьте мне, — продолжал отец Александр тихо. — Ваш муж и ваши дети никогда не нуждались в отмщении. Они и сейчас со скорбью и ужасом смотрят на ваши дела и плачут о вашей духовной погибели.

   Тут Нина разрыдалась, и отец Александр, не спешил утешать ее, просто стоял рядом и тихо молился про себя. Она достала из сумочки платок, промокнула слезы на щеках и сипло спросила:

— Что же, я теперь уже конченый человек, по-вашему?..

   — Совсем нет, — возразил отец Александр. — Вы знаете, я ведь перед тем, как стать священником, тоже был отчаянным грешником. Правда, я был ближе вашего к церкви, но тем более страшен был мой грех, грех против церкви. Я не утверждаю, что теперь уже спасен, но я достиг мира в собственной душе. Я сознаю всю страшную меру своей греховности и вычерпываю ее по мере сил. Признайте и вы свое падшее состояние, и Господь даст вам силы преодолеть себя.

— Что я должна делать? — спросила она неуверенно. Отец Александр помолчал.

   — У вас есть прекрасная возможность положить начало своему покаянию. Вы говорили, что остался еще один, главный виновник смерти вашего мужа?

   — Я не уверена, — сказала Нина. — Есть подозрения на это, но если это так...

   — Так вот, представьте, что это действительно так,— сказал отец Александр, — и простите его.

Нина даже отшатнулась от него.

— Простить?

   — Да, — сказал священник твердо. — И этим вы выкажете свою готовность противостоять сатанинским искушениям.

   — Но тогда, — растерянно пробормотала Нина, — тогда все потеряет смысл!..

   — Да,— сказал священник.— Именно так. Все, совершенное вами доселе, потеряет смысл. А разве вы хотите, чтобы этот страшный смысл оставался и преследовал вас?

   — Я не смогу, — покачала головой Нина. — Я ни за что не смогу...

   — Сможете, если сильно захотите,— возразил отец Александр. — Господь вам поможет, Нина. Обязательно поможет. Надо только захотеть.

   На обратной дороге Нина с изумлением вспоминала этот разговор, потому что теперь, за рулем «джипа», несущегося по загородному шоссе, она видела все совсем иначе. Там, под сводами храма, она трепетала и благоговейно внимала словам седого священника, но теперь все это казалось ей безумием. Она не могла всерьез принять рассуждений о бесновании, о неком духовном вирусе, а уж идею прощения Соснова она отвергала всем своим существом едва ли не с рвотными позывами. Она пыталась доказать себе, что ее поездка к священнику была глупым недоразумением, но кончилось все тем, что она просто заплакала. Ее не оставляла мысль о том, что души убиенных мужа и детей на самом деле плачут о ней и зовут ее опомниться.

   Нет, конечно, она никак не могла бы простить Соснова в случае доказанности его вины, но в самом этом предложении была какая-то манящая парадоксальность, какой-то вызов, который ее, несомненно, привлекал. И, представляя себе на мгновение, как она его прощает, Нина чувствовала прилив сердечной теплоты и удивительного мира в душе. Что-то здесь было удивительно притягательное, и всю дорогу до Москвы она не могла отрешиться от мыслей об этом. Во всяком случае, призналась она на въезде в столицу, от прежней унылой безысходности не осталось и следа. Ей опять предстоял жестокий выбор, и она готовилась к нему.

55

   Вадим Сергеевич Соснов выбрался из служебной машины и стал подниматься по ступеням к подъезду «Белого дома». Как всегда, вокруг было много разных людей, кое-кто с ним здоровался, и он неизменно каждому вежливо отвечал. То, что называлось в прессе словом «лобби», представляло собою в отечественном варианте просто околопарламентскую тусовку. Многие из вращавшихся здесь людей действительно представляли собою какие-то промышленные и коммерческие отрасли, но большинство просто ротозейничало, испытывая несомненное удовлетворение от близости к «коридорам власти». У самого входа он вдруг услышал:

— Вадим!

   Он даже не сразу понял, что обращаются к нему, но потом остановился и оглянулся. Эффектная женщина в больших черных очках шагнула к нему.

— Вы меня? — спросил он недоуменно.

   Женщина сняла очки, и он тотчас узнал Нину Ратникову.

— Нина, ты?

   Ее внешний вид никак не предполагал тяжелых потрясений в недавнем прошлом, она была хорошо одета, модно причесана и выглядела прекрасно.

   — Мне надо с тобой поговорить,— сказала она чуть взволнованно.

   Вадим Сергеевич глянул на секретаршу Лену, и та шепнула:

— Шерифы.

   Он и сам помнил про делегацию американских шерифов, которую доверили сопровождать именно ему, парламентарию, ведавшему вопросами правопорядка.

   — Нина, милая, — сказал он с сожалением. — Я в ближайшие три часа буду отчаянно занят.

   — Я думаю, ты и потом не освободишься, — сказала Нина, чуть усмехнувшись. — Что ты скажешь об ужине в ресторане? У меня есть на примете один ресторанчик на Арбате, мы могли бы там встретиться.

   Вадим Сергеевич невольно поразился некоторой абсурдности ситуации — на пороге «Белого дома», в присутствии его секретарши и референта, при всей этой ротозейной компании, женщина приглашает его на свидание.

   — Прекрасно, — кивнул он. — Я буду там ровно в семь. Как он называется, этот ресторанчик?

   Весь день потом он думал об этом приглашении, приблизительно догадываясь, о чем там может пойти речь, но все же заинтригованный. Еще год назад он испытывал бы при этом совсем другие чувства, но за этот год слишком многое в его жизни изменилось. Теперь он мог себе признаться, что где-то глубоко внутри он ждал ее появления, и объяснение, которое им предстояло, должно было и его избавить от долгого внутреннего напряжения.

   Когда в половине седьмого он покинул рабочее место, телохранитель Женя, ждавший его внизу около машины, спросил:

— Домой, Вадим Сергеевич?

   — Нет, — сказал он. — Придется тебе, парень, поработать сегодня сверхурочно. Едем в ресторан.

— Как скажете, — буркнул тот без вдохновения.

   К Арбату подъехали переулками, и Вадим Сергеевич не без удовольствия прошелся пешком по этой всегда оживленной и кипящей жизнью улице. Телохранитель Женя шел сзади и нервничал.

   Спустившись по ступеням в подвальное помещение, где располагался ресторан, Вадим Сергеевич обратился к метрдотелю, и тот немедленно провел его к отдельному столику.

   — Нина Алексеевна скоро должна быть, — сказал он, поклонившись.

   Соснов кивнул. Стол был сервирован по высокому классу, стоял в глубине зала, и такая позиция позволяла ему без помех оглядеться. Ему понравилась и обстановка, и небольшой джазовый оркестр, негромко наигрывавший популярные некогда мелодии, да и кухня была приличная, если можно было ее оценить по внешнему виду блюд. Соснов с легкой усмешкой вспомнил, что последний раз он был в ресторане с Ниной в Новороссийске, отмечал с нею окончание курса в университете. Тогда и обслуживание, и кухня были попроще, но насколько легче были их отношения. Теперь он даже не знал, о чем с ней говорить.

   Нина появилась минут через десять, и он встал, приветствуя ее. При этом краем глаза заметил, что телохранитель Женя сидит за служебным столиком и угрюмо попивает пиво из высокого бокала. За все время своего пребывания на высоком посту Соснов ни разу не имел случая проверить надежность своей охраны.

   — Ты стала такая красивая, — заметил Соснов, когда они сели. — Что с тобой случилось? Получила наследство?

   — Да, — кивнула Нина.— Ты уже слышал про то, что произошло в зале суда в Измайлове?

   Вадим неторопливо открыл шампанское, остановив знаком кинувшегося к нему на помощь официанта, и разлил по бокалам.

   — Давай сначала выпьем,— предложил он.— Я очень рад тебя видеть, Нина.

   Нина не ответила, но послушно чокнулась с ним и отпила глоток.

— Они убиты, Вадик.

   — Я знаю,— сказал он.— Ты должна быть полностью удовлетворена.

И приступил к закускам.

   — Я еще не знаю,— сказала Нина.— Это произошло буквально на моих глазах, и я до сих не оправилась от потрясения.

   — Это действительно было так эффектно? — спросил Вадим.

Нина пожала плечами.

—     Это было неожиданно и страшно, — сказала она. Вадим не спеша прожевал салат и спросил:

— Так о чем ты хотела со мной поговорить?

   — Об убийстве, — сказала Нина. — Ты наверное уже знаешь, эти подонки утверждали, что они выполняли указание какого-то большого человека.

   — Ты хочешь спросить, не я ли этот большой человек? — усмехнулся Вадим.

Нина кивнула, глядя на него пристально.