Пилот Дома Арнгейм - Антон Валеев

— Этот корабль уже побеждал… — безразлично бросил Тодд.

— С Тоддом в качестве пилота. — добавила улыбаясь Хелга. — Он у меня лучший…

Вадим, посмотрев на довольно стоящего Тодда, опять промолчал.

— Ну что господин О?… — нетерпеливо поторопил его с восхищениями Хенфайгель. — Может вы…

— Называйте его полковник О… — поправил, удивившегося глазами Главу Штаба, фон Эрлах. — Генерал Май, ну вы то что–нибудь скажете?…

— А я что?… — удивился тот, не особо обращающий внимание на великолепный корабль, и занятый разглядыванием стоящих вдалеке палаток. — Это там у вас, кухня?…

Вадим молчал.

— Полковник, у тебя от восхищения дар речи пропал или что? — крикнула не выдержав Хелга. — В чём дело? Ну скажи что–нибудь…

Вадим ушедший за корабль, по–прежнему молчал, продолжая внимательный осмотр.

Корабль был создан для гонок. Корабль был создан для побед. Невероятно стильный, по меркам моды кораблестроения. С вычерненным корпусом, по которому тянулись, подчеркивая «мускулистость», золотые обводы, с тонированным дорогостоящим стеклометаллом «фонаря» кабины, с антигравитационным «шасси». Создавалось впечатление, что безумной мощи, спортивные двигатели типа «хольдоран–доро» изготавливались под корпус, а не наоборот. Так вписывались большие, многосоставные и «гибкие», вытянутые задние сопла, с «отрицательным» вектором тяги, в общий вид корабля. Двигатели совмещали различные режимы работы, и корабль обходился без разделения «плазменных» и более «горячих» фотонных двигателей. Скромной декоративной полосой тянулась по узкому носу, антенна внешнего «многоцелевого» радара, одной из новейших разработок в этой области…

«Маркин Оттон‑100 А. Е.» — сделан на заказ… — подошёл к нему Эрнст Хенфайгель, гораздо более уважительно смотря на внешне молодого парня, после представления его полковником. — Место пилота не хотите осмотреть?…

— Да всё понятно… — Вадим напряженно думая обернулся к нему. — Сплошь удобства, и стиль… Корабль безусловно очень хорош, я даже не знаю, есть ли красивее его класса… К тому уже побеждал… — он замолчал, ему было очень неудобно перед Хенфайгелем. А уж как ему было неудобно перед Тоддом и Хелгой, лучше было и не говорить…

Всё дело было в том что полковник О решил, пусть его пристрелят прямо здесь, но на нём он не полетит. Вот на своем «Арчере» полетит… И на неизвестном ему «СУ‑620» полетит… И на старом «F-90» полетит… И вообще на чём угодно полетит, хоть руками махая… Но именно на этом, «Маркине Оттоне» — нет… Корабль был обречен. Это чувство было очень стойким и сильным. В чем тут дело, он и сам точно не знал. Могли быть любые причины, от технической поломки до совершенно иррациональных… Он пытался изменить пси–вывод, тянул время, но свою интуицию он слушал всегда больше чем, что бы то ни было…

Оставалось со всем возможным тактом объяснить присутствующим свою точку зрения. И Вадим с ничего не выражающим лицом подошёл к ним. Это «ничего» было, вероятно, настолько сильным, что всем всё сразу стало понятно…

— В чём дело?… — рассержено спросила Хелга. — Что не так?…

— Вадим… — редкий случай обращения по имени показал полное недоумение Тодда. — Вадим, он тебе не понравился? Я не понимаю… — он приобрёл свой обычный высокомерный вид. — Ты говорить разучился?…

— Ты ему Тодд не груби… — вдруг весело вставил генерал Май. — А то он тебе как скажет…

— Да я… — Тодд помолчав продолжил. — Но молчать тоже, по–моему, совсем не вежливо, мы же ждём…

— Да собственно мне нечего сказать… — начал Вадим. — Хороший корабль…

— И он тебе категорически не нравиться… — с некоторой обидой продолжил за него Тодд. — Ты меня извини, но это не дело личных предпочтений…

— Я вам историю расскажу… — опять отвлёкся от созерцания, накрывающихся вдалеке столов, генерал Май. — Хотя нет не буду, по моему военная тайна… Но если пилот не хочет лететь на данном корабле — это святое…

— Этот корабль не «не нравиться»… — Вадим заговорил примирительно. — Но он, что называется «обречен» и отнюдь не на победу… Мне можете поверить.

— И что ты предлагаешь? — спросил Тодд. — Твой корабль не «поверен» и не подготовлен для Гонок.

— Любой другой… — Вадим присел на бетонный выступ тянущийся по стене кораблехранилиша, ранее занимаемого памятным «Доджем». — У вас же не один корабль…

Тодд фон Эрлах, какое–то время поборовшись со своими чувствами, видно победил.

— Господи Хенфайгель, — он неожиданно повернулся к ожидающему указаний Главе Штаба Гонок. — Пришлите людей, проверить корабль на предмет технического состояния и… возможной диверсии. Осторожно. При обнаружении подобного сообщите немедленно. — он обратился к Вадиму. — Если всё нормально с кораблём ты полетишь?

— Нет. — покачал головой полковник.

Тодд вздохнул обречённо и посмотрел на молчащую сестру, в свою очередь с интересом разглядывающую Вадима.

— Хорошо, полковник…Может ты и прав. Скорее всего прав, раз ты… полковник. — «близкий родственник Дома» прибавил Хенфайгелю. — Вам будет предоставлен корабль, за какое время его можно подготовить?… Даже не так. Его необходимо успеть подготовить согласно требованиям Гонок. Люди должны быть самые надёжные…

— Я буду присутствовать… — поднялся Вадим. — Всё равно надо «трубы» снимать, по тихому. Хоть и не хочется…

— Мы справимся, господин фон Эрлах. — ответил Хенфайгель. — Полковник, генерал, госпожа Хелга… Позвольте пригласить вас к столу…

И генерал Май сразу оживился.

Приём проходил по странной причине не в одном из особняков Дома Арнгейм, а снятом для этой цели шикарном ресторане отеля «Ливота Эксцельсиор Инн». А Вадим, утомлённый долгим и «важным» интервью, спонтанно возникшим на поле аэропорта, на фоне строений Штаба, из–за шайки галдящих репортёров. Самолично приехавших взглянуть на, столь «распиаренного» в его отсутствие, Пилота Дома Арнгейм. И после до погружённого в свои мысли, до такой степени, что он даже не участвовал в выборе костюма, организованного всё той же Хелгой, полковника дошло — что это не приём собственно Дома Арнгейм. А общий, всеми Домами и инициированный. Просто саму организацию взял Дом Арнгейм, и то потому, что «выпала» его очередь.

Но в принципе это совершенно не волновало Вадима, он вообще впал в состоянии ступора, когда увидел сам приём. Конечно он на особо богатых приёмов не бывал, но то что здесь обязательной частью были танцы, было плохим сюрпризом… И не просто танцы…

…Потоки света лились с капителей хрустальных колонн, по выложенному драгоценным мрамором полу скользили бесшумные официанты, выплывая важно на пустую середину зала, по периметру которого и были расставлены, перегруженные едой столы. Проносились с огромными овальными подносами туда обратно, стояли по десятку за спинами гостей, готовые вмиг наполнить опустевший бокал, подать огня или выполнить любое другое пожелание, сидящих за столами представителей и Глав Домов. Столы перемежались декоративными, сверкающими струями фонтанчиков и классическими разрисованными статуями, и посреди просторного зала, над низким, тянущимся скульптурами, огромным фонтаном, гордо вращалась модель системы Эта.

А в воздухе вспыхивали цветными огнями, под представления, стоящего на сцене, в одном конце зала громкогласного человечка, гербы и названия Домов Ливоты. Взрёвывали их гимны… И в промежутках оркестр наполнял воздух нежным и мощным вибрато древних, известных произведений — в такт энергичному дирижёру взлетала и опадала сотня смычков, всевозможных струнных инструментов…

— Хорошо что мы слегка опоздали… — фыркнул на ухо полковнику О, генерал Май. — Я такие приёмы повидал, повеситься можно пока каждый своё… достоинство предъявит…

Их провели через одну из многочисленных дверей и без лишнего шума посадили с краю длиннющего стола Дома Арнгейм, лицом к залу, через бесконечное пространство которого виднелись такие же столы, посередине которых возвышались, на почетных, увенчанных золотыми гербами, тронах, Главы Домов.

Полковник О оказался между генералом Маем и возбужденно раздувающей нос Хелгой, готовой судя по виду что к танцам, что к боевым действиям… Немного наклонившись вперёд с целью осмотра сидящих, полковник узрел через десяток человек справа, приветливо махнувшую ему полковника Варенталь и мигом возникшие, чуть ли не в другом конце стола, сосредоточенное лицо Тодда фон Эрлаха, прибывшего ранее них. Более никого знакомых не встретилось, хотя и показалось что где–то мелькнул Лист, Эвандер Причет, но твёрдой уверенности у Пилота Дома не было…

— Сегодня… В этот невыразимо прекрасный день… — рвался на части ведущий, не слишком видный полковнику из — за центрального фонтана зала. — Мы наконец переходим к тому…