Свет Дивояра - Марина Казанцева

Теряясь в догадках и не веря своим глазам, Лён искал на заросшей невысокой, ровной травкой вершине холма следы каменной кладки. Он же помнил правильные очертания заросшего дёрном и травой фундамента. Не было ничего, всё было пусто.

И тут услышал ржание своего коня: лунный жеребец вытянул шею и кого-то приветствовал взмахами крыльев.

Лён посмотрел в ту сторону и увидал: издалека несутся к нему два всадника на летучих скакунах. Нет сомнения: это дивоярцы.

Глава 23

— Это Брунгильда, — вдруг сказал Сияр.

— Откуда ты можешь знать? — изумился хозяин, разглядывая двух магов, что быстро поднимались к нему по пологой стороне холма — шлемы не дают рассмотреть их лица. Но в походке, в уверенных движениях, в ощутимой силе, несомненно, узнаются дивоярцы.

— Это мой отец — Светанго! — гордо отвечал Сияр. И сорвался с места, и помчался к рослому, прекрасному, с серебряной гривой и хвостом коню. И удивительно: встретились оба, как родные: обнюхались, прижались шеями и принялись так ласково играть, как только могут кони — безгрешные, чистые своими таинственными душами совершенно неземные существа. Едва ли Сияр мог ошибаться — они признали друг друга, это несомненно. Вот и дивоярцы очень удивились, даже остановились, изумлённо рассматривая игры коней. Женщина убрала руку с рукояти меча.

— Кто ты, незнакомец? — спросила она, подходя вместе со своим спутником к Лёну. И сняла свой крылатый шлем.

В первый миг он хотел сказать: здравствуй, Брунгильда! Но тут же и осёкся: эти синие глаза его не узнавали, и это лицо было лицом юной валькирии. Её волосы не пепельные — цвета воронова крыла, а фигура более тонка, но чувствуется в ней большая сила.

Он в замешательстве молчал, но тут снял дивоярский шлем второй человек — мужчина. Едва сдержав вскрик, признал Лён в этом человеке — кого бы? Вольта Громура! Молодого — такого, каким видели его студенты на уроке автопревращений! Невозможно сомневаться: это его смоляные завитки, его смуглая кожа, его глаза! Нет двухцветной бороды, нет чуть заметных морщинок под глазами. И он не узнает своего студента!

— Скажи нам, друг, — заговорил Вольт, быстро обшаривая взглядом фигуру Лёна. — Мы видели здесь что-то странное, чего не можем объяснить.

— Подожди, Вольт, — остановила его валькирия, — мы не знаем, кто этот человек.

— Посмотри, у него на груди знак Дивояра, у него меч нашей стали, его конь — лунный, и он знает твоего Светанго, и Светанго его знает!

Молодой Громур протянул руку и указал на медальон магистра, который вручили Лёну перед его назначением на пост придворного мага Сильвандира.

— Да, вижу, — сдержанно отозвалась Брунгидьда, — но я его не помню. Я не видала этого лица среди наших братьев.

Её синие глаза холодно и испытывающе смотрели на Лёна, его оружие, одежду, медальон, остро проникали в самые зрачки, быстро оценивая его: враг или друг?

— Мы наблюдатели, — наконец, сказала она, — и обнаружили нечто странное в этом месте, но не могли толком понять, что происходит. Видно только, что в зоне происходит что-то странное, словами не передать! Как будто земля и воздух затанцевали, задрожали, пошли волнами! Мы решили, что эти искажения — начало нового прорыва. А у нас, как назло, все боевые части стянуты на другом фронте. Мы думали, тут тоже началось вторжение, а позвать на помощь было некого — вот и кинулись вдвоем, хоть разобраться в обстановке. Но, кажется, всё мирно и тихо — ложная тревога. Ты видел здесь что-нибудь, незнакомец?

— Нет, я ничего не видел, — солгал он, ибо как можно было объяснить все странности происшедшего с ним.

— Скажи, незнакомец, как тебя зовут, почему ты странствуешь вдали от Дивояра, раз уж у тебя есть все признаки принадлежности к нашему славному браству? — с заметным дружелюбием заговорила Брунгильда.

Этого вопроса Лён ожидал. Кем назваться? Сказать свое настоящее имя — и через тысячу лет Брунгильда снова встретит его под тем же именем. Но раз та, поздняя валькирия его не узнала, значит, его тайна проникновения в прошлое осталась нераскрытой.

— Меня зовут Румистэль, — твёрдо заявил он, — я странствующий маг, судьба забросила меня в далёкие миры, и я искал выхода в Селембрис. Я рад знать, что мой путь окончен, и я снова с братьями.

— Я слышал о пропавших в иных мирах магах, — дрогнувшим голосом сказал Громур, — плохая это судьба.

— Мы уже думали, что прорвало ещё в одном месте, — добавила валькирия.

— Ещё в одном? — не понял Румистэль.

— Да, наши силы стянуты в одно место, где случился магический прорыв

— враждебные твари валят валом. Идёт война, Румистэль.

— Где это?.. — дикая догадка вспыхнула в его сознании, и мысленно он умолял: Судьба, не надо так жестоко!

— Там произошёл прорыв. Наши части стянуты в том месте, братья сдерживают напор чудовищ. Вот почему мы с Брунгильдой остались без подмоги — мы наблюдатели, стражи.

Приходилось лишь догадываться, о чем они таком говорят и что значит "наблюдатели".

Надеялся он, что при пересечении зоны сказки, он попадёт в свой мир, свое время, где его тоже ждёт долг — перед другом, перед Дивояром. Но ничего не случилось: трое всадников пересекли неглубокую извилистую речку по мостику и вышли в пустынном месте, среди сплошных лесов. Здесь была совсем другая картина, нежели ранее. Вон там, к востоку, должно лежать королевство Сильвандир. А вон там — Бреннархайм. Все предположения Лёна о свойствах заповедных зон оказались неверны, и он не знал как объяснить то, что с ним случилось — как будто это какая-то игра, затеянная кем-то свыше, а он лишь пешка в этой истории, где правила никому не известны. Одно лишь ему стало понятно: что произошло с Финистом — то преображение, которое с ним произошло буквально в течение пары минут.

Вначале Лён подумал, что видит ускоренное действие времени, как наблюдал это однажды — когда под хроноволну попали герцог Ондрильо и несчастная Ираэ. Но та картина за плечами князя… Этот калейдоскоп миров, и то, что сказал Финист. Очевидно, долгая жизнь была у сына саламандры, и собрал он много-много кристаллов, пока хрупкая человеческая природа не перестала более служить мощному духу огненного князя. И та прозрачная преграда между ними в последний миг перед расставанием навеки была преградой времени. И причиной этому был его меч — меч Джавайна, который он призвал к себе на помощь. Только думал Лён, что своей волей подчинил себе меч князя — пока Финист владел этим таинственным оружием, которое всё больше и больше задает Лёну загадок. Но вот увидел точно такой же меч в руке князя — он через века только должен найти своего нового хозяина, последнего потомка Гедрикса. Вот почему между ними встала преграда времени и отбросила Лёна, но — куда?