История Франции т. 2 - Альберт Манфред(Отв.редактор)

Выступление потерпело неудачу. Оно не было подготовлено, не было своевременно возглавлено. Рабочие явились невооруженными, а между тем их ожидали 60 тыс. стянутых в Париж вооруженных солдат. «Истинное счастье, что, вопреки Г. Флураису, на похоронах Нуара не началась заварушка. — писал Энгельс[536] Марксу — …Подумать только! 200 000 безоружных рабочих должны были из открытого поля (т. е. находясь вне крепостных стен. — Ред.) завоевать Париж, занятый 60 000 солдат!»[537] Организационная слабость революционных сил была со всей очевидностью продемонстрирована событиями 10–12 января. Ни деятели Федеральной палаты рабочих обществ Парижа, ни руководящие члены парижской организации Интернационала не возглавили движение.

Политическая обстановка в стране все более обострялась 19 января разразилась стачка 10 с лишним тыс. рабочих металлургических предприятий Шнейдера в Крезо, подавленная вооруженной силой и повлекшая за собой аресты. За стачкой последовали события 7–8 февраля, вызванные арестом Рошфора за статьи в «Марсельезе» в связи с убийством Нуара. В Ла-Вилетте, Бельвилле, Тампле, на площади Шато д’О, у тюрьмы Сент-Пелажи и в других пунктах Парижа были сооружены баррикады, раздавались возгласы «Да здравствует республика!». За «участие в мятеже» были привлечены к судебной ответственности 94 человека, главным образом рабочие. Но и на этот раз социалистам в обращении членов парижской организации Интернационала к рабочим пришлось признать, что «момент для решительных и немедленных действий еще не наступил»[538].

Между тем подъем рабочего движения нарастал. Дальнейшие крупные стачки произошли в Сен-Кантене, Лионе, снова в Крезо, в Фуршамбо, в Париже и в других промышленных центрах, в частности в департаменте Верхний Рейн. В окрестностях Лиона в первые месяцы 1870 г. бастовало около 7 тыс. сельскохозяйственных рабочих[539]. В еще большей степени, чем прежде, стачки приводили к созданию новых профессиональных объединений и секций Интернационала. «Франция скоро вся покроется секциями Интернационала», — писала в конце апреля газета «Солидарите». В Париже в то время существовало 16 секций МТР, куда, по сообщению Варлена, входили 25 из 40 профессиональных объединений, составлявших парижскую Федеральную палату. Объединение парижских секций Интернационала в единую федерацию становилось неотложной задачей в условиях быстрого нарастания политического кризиса.

Созданию Парижской федерации МТР сопротивлялась правопрудонистская группа Голена. Варлену и другим парижским социалистам удалось сломить противодействие прудонистов, и 18 апреля 1870 г. на общем собрании членов парижских секций под председательством Варлена была создана Парижская федерация Интернационала. Об этом знаменательном собрании, на котором присутствовало 1200–1300 членов МТР, Поль Лафарг восхищенно писал 20 апреля Марксу: «Что было прекрасно на этом собрании — так это потребность в централизации, которую испытывали все члены, ясное и четкое понимание рабочим классом своей индивидуальности как класса, своего антагонизма к буржуазии. Как счастливы были бы Вы, рыцарь классовой борьбы, присутствовать при проявлении этих чувств»[540]. И далее Лафарг подчеркивал, что именно «благодаря Интернационалу, который со времени последних выборов добился громадных успехов, как и благодаря Федеральной палате рабочих обществ, рабочий класс в настоящее время сознает свою силу и хочет действовать во что бы то ни стало»[541]. Лаура Лафарг 18 апреля 1870 г. сообщала Марксу: «Интернационал делает здесь чудеса. Рабочие явно питают к Товариществу неограниченное доверие; секции образуются ежедневно»[542].

Первым крупным политическим актом вновь созданной Парижской федерации Интернационала была широкая пропагандистская кампания, имевшая целью разъяснить трудящимся массам подлинный смысл плебисцита, назначенного бонапартистским правительством на 8 мая. Декретом от 23 апреля французский народ призывался ответить путем голосования на вопрос, одобряет ли он либеральные реформы, осуществлявшиеся императором с 1860 г., и ратифицирует ли он опубликованную 20 апреля новую, либеральную конституцию, в которой эти реформы зафиксированы. При такой постановке вопроса утвердительный ответ означал одобрение не только конституции, но и всего государственного строя, возглавляемого Наполеоном III. Опубликованное одновременно с новой конституцией обращение к французскому народу за подписью императора не оставляло сомнений на этот счет. «Дайте мне новое доказательство вашей приверженности, — говорилось в нем. — Ответив утвердительно на поставленный вам вопрос, вы отвратите угрозу революции, поставите на прочный фундамент порядок и свободу и облегчите переход короны к моему сыну».

В совместном манифесте Парижской федерации МТР и Федеральной палаты рабочих обществ, опубликованном 24 апреля в «Марсельезе», указывалось, что единственным правильным ответом на плебисцит является воздержание от голосования, ибо никакая монархическая конституция не способна удовлетворить трудящихся. Только демократическая и социальная республика является предметом их законных стремлений. Они должны поэтому добиваться осуществления таких социальных преобразований, как превращение рудников, каналов, железных дорог, банков из средств эксплуатации в общественные предприятия, функционирующие в интересах народа. Далее перечислялись другие требования, фигурировавшие в избирательной программе парижских социалистов 1869 г. Особенностью манифеста являлось обращение к труженикам деревни, в котором подчеркивалась общность их интересов с интересами трудящихся города. Руанская, Марсельская и Лионская федерации МТР опубликовали схожие манифесты.

По мере приближения дня плебисцита усиливались преследования социалистов, главным образом членов Интернационала. Все средства террора и провокации были пущены в ход, чтобы обезглавить французские секции. В циркуляре за подписью Эм. Оливье, разосланном 30 апреля генеральным прокурорам, им предоставлялись широкие полномочия на арест членов Интернационала и прочих лиц, «занимавшихся на публичных собраниях подстрекательством к убийству императора». Глава либерального кабинета указывал своим агентам: «Мы не можем пассивно наблюдать, как в стране разливается революционный поток». Предписания ускорить «вылавливание членов Интернационала», имеющего свои организации «во всех крупных городах», рассылались и в следующие дни. «Не проявляйте колебаний… ударьте главным образом по руководящей головке» [543], — гласил один из циркуляров, разосланных по всей стране.

Благодаря грубому давлению на крестьян, а также благодаря сфабрикованному очередному «делу о покушении на жизнь императора», благодаря бешеной травле социалистов правительство Наполеона 111 получило 7 358 786 утвердительных голосов, что составляло около 70 % участвовавших в плебисците. 1 577 939 человек (14,8 %) голосовали против и 1 894 681 (15,6 %) воздержались. Вместе с тем результаты плебисцита содержали в себе и тревожные симптомы для бонапартистского правительства. В крупных городах процент противников империи и воздержавшихся был достаточно велик. В Париже, например, только около одной трети участников плебисцита ответили утвердительным голосованием. Голосование в армии также дало малоутешительные результаты. В одном только парижском гарнизоне 46 тыс. солдат высказались отрицательно. По данным французской оппозиционной печати, «часть армии не только голосовала против империи, но и высказалась за республику» [544]. Парижский корреспондент русской газеты «Nord» сообщал в Петербург: «Император очень взволнован оппозиционным голосованием в армии»[545].

Маркс и Энгельс считали великолепным поведение французских рабочих во время плебисцита. «Эти люди теперь снова начали действовать, а это их стихия, в этой области они мастера», — писал Энгельс 19 мая Марксу. Несколькими днями раньше Энгельс следующим образом оценивал общие результаты плебисцита: «Итоги в крупных городах Франции очень хороши. В остальных местах имела место фальсификация, и они не идут в счет»[546]. Маркс с величайшим одобрением отзывался и о самоотверженной антибонапартистской борьбе французских членов Интернационала после плебисцита. Преследования не приостановили деятельности Интернационала, как и не ослабили стачечного движения во Франции. В мае — июле 1870 г. оно еще шире распространилось по стране.

Начавшийся 22 июня 1870 г. в Париже третий процесс Интернационала наглядно показал, каких успехов он достиг со времени второго процесса, несмотря на непрерывные правительственные гонения. Само обвинительное заключение по делу 38 привлеченных к судебной ответственности заключенных свидетельствовало об этом: в нем был приведен обширный документальный материал, конфискованный полицией при обысках. «Это было один из самых захватывающих процессов», — писала впоследствии Луиза Мишель, сообщавшая, что в зале суда присутствовало около 3 тыс. человек[547]. Убежденность и мужество, с каким подсудимые — в большинстве своем 25-30-летние рабочие — отстаивали свои социалистические убеждения, произвели огромное впечатление на аудиторию. Процесс вместе с тем показал, что даже передовые французские рабочие, члены Интернационала, не освободились еще в 1870 г. от влияния прудонизма. Наиболее зрелым в идейном отношении, несмотря на молодость (ему было 26 лет), среди подсудимых был Лео Франкель. Согласно приговору, вынесенному 8 июля, Варлен (заочно, ибо он эмигрировал 21 апреля в Бельгию), Жоаннар, Комбо, Мюра, Малой, Пенди, Элигон были приговорены к году тюремного заключения и денежному штрафу, остальные — к 2 месяцам тюрьмы и штрафу. Парижская организация Интернационала была объявлена ликвидированной.