Мифы Ктулху - Роберт Ирвин Говард
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Афганец выбросил из патронника стреляную гильзу и перезарядил винтовку.
— Последний патрон, сахиб.
Клэрни кивнул:
— И у меня три штуки.
Искать боеприпасы на трупах было бесполезно — уцелевшие разбойники, прежде чем ретироваться, обшарили своих павших товарищей. Стив встряхнул флягу: воды осталось мало. Он знал, что у Яра Али ее чуть больше. Дородному афридию, выросшему в жарких бесплодных краях, требовалось меньше воды, чем американцу, хотя тот был поджарым и жилистым, как волк.
Клэрни свинтил колпачок с фляги. Делая скупые глотки, он восстанавливал в памяти цепь событий, которая привела его в этот дикий край.
Двое странников, искателей приключений, оказались вместе по воле случая, и теперь их связывала глубокая взаимная приязнь. Свой поход Стив и Яр Али начали в Индии, пересекли Туркестан, а затем Персию. Очень необычная получилась у них команда — и способная на многое. В каждом жила неуемная тяга к странствиям, каждый стремился к вожделенной цели. Они внушали себе, и довольно успешно, что разыскивают таинственное, неведомое миру сокровище. Может, горшок с золотом, зарытый у края еще не родившейся радуги?
В древнем Ширазе компаньоны услышали легенду о Пламени Ашшурбанипала. Дряхлый персидский купец сам едва ли верил в то, о чем рассказывал путникам. В далекой юности повстречал он безумца, с чьих лепечущих полубессмыслицу уст сорвалось это название. Тогда, пятьдесят лет назад, юный перс путешествовал с караваном скупщиков жемчуга по южному берегу Персидского залива. Услышав там легенду о редчайшей жемчужине, хоронящейся в сердце пустыни, торговцы вознамерились ее отыскать. Драгоценность, якобы поднятую с морского дна ныряльщиком и украденную шейхом одного из тамошних племен, они не нашли, зато встретили по дороге турка с пулей в бедре, едва живого от голода, жажды и кровопотери. В предсмертном бреду он говорил, что далеко на западе, среди ползучих песков, стоит безмолвный и безлюдный город из черного камня. А еще этот человек рассказал о пламенеющем самоцвете, который сжимают костлявые пальцы сидящего на древнем троне мертвеца. Турок не осмелился забрать камень. По его словам, в том городе царит необъяснимый ужас. Этот ужас, да еще жажда изгнали пришельца обратно в пустыню, и там он повстречал бедуинов. Они-то и ранили его. Турку все же удалось оторваться от преследователей, но он насмерть загнал коня.
Злополучный охотник за сокровищем испустил дух, не успев рассказать, как ему удалось добраться до мистического города. Но старый купец полагал, что этот человек пришел в Черный Город с севера. Скорее всего, дезертир из турецкой армии предпринял отчаянную попытку достичь залива.
Караванщики не рискнули пойти вглубь пустыни на поиски города. По словам старца, они были убеждены, что это древнее-предревнее обиталище зла, о котором упоминается в «Некрономиконе» безумного араба Аль-Хазреда, — град мертвых, в незапамятные времена зачарованный гнусными чарами. В легендах можно найти смутные упоминания о нем. Арабы называют его Белед-эль-Джинном, Городом Демонов, а турки — Кара-Шехром, Черным Городом. Светящийся же камень зачарован, он когда-то принадлежал царю, которого греки именовали Сарданапалом, а семитские племена — Ашшурбанипалом.
Восток богат на мифы, сказки и небылицы, их тысячи и тысячи, — какой только чепухи не услышишь! Но Стива эта история совершенно заворожила, и он убедил себя, что в ней сплошная правда, — а значит, у него и Яра Али появился шанс найти тот заветный горшочек у радуги. До афганца же и раньше доходили слухи о городе среди песков. Их приносили караваны, что шли на восток по холмам Персии и пустыням Туркестана, а затем пересекали страну великих гор. То были туманные и обрывочные упоминания — словно далекий шепот черного города джиннов, таящегося в мареве зачарованной пустыни.
И вот компаньоны пустились по следу легенды. Они вышли из Шираза, и добрались до деревни на арабском берегу Персидского залива, и там кое-что узнали от человека, который в молодости промышлял ловлей жемчуга, а на склоне лет сделался разговорчивым. Старик узнал немало легенд от побывавших в его деревне гостей из ближних и дальних племен, а до этих племен добирались вести от диких кочевников. Снова Стив и Яр Али услышали рассказ о Черном Городе с исполинскими каменными статуями зверей и о скелете султана с блистающим камнем в руке.
Вот тогда-то, молча кляня себя за безрассудство, и решил Стив добраться до этого города, а Яр Али, твердо веривший, что все на свете происходит по промыслу Всевышнего, согласился сопровождать друга. Оставшихся денег как раз хватило на двух ездовых верблюдов и скромный запас пищи. Карту заменяли россказни о предполагаемом местонахождении Кара-Шехра. А что еще нужно авантюристам, чтобы очертя голову ринуться в неизвестность?
День за днем преодолевали компаньоны трудный путь, погоняя измученных животных, экономя пищу и воду. А когда забрались в самую глубь пустыни, на них обрушилась слепящая песчаная буря. Тогда-то и лишились они верблюдов. Дальше шли пешком, увязая в песке, изнемогая под палящим солнцем, мучительно отмеряя долгие мили. Теперь жизнь зависела от воды в быстро пустеющих флягах и пищи, которую Яр Али нес в суме. Друзья уже не мечтали разыскать мифический город, просто брели наугад и чаяли наткнуться на источник. Знали, что невозможно добраться пешком до ближайшего оазиса, оставшегося позади. Шагать вперед и надеяться на чудо — отчаянный выбор, но другого все равно не было.
А потом из дымки на горизонте вынырнули ястребы пустыни и напали на путешественников. Те наскоро вырыли мелкий окоп; завязалась перестрелка. Дикие всадники носились кругами во весь опор, пули залетали в импровизированное укрепление, швыряли обороняющимся в глаза песок, вырывали клочья из одежды. Но благодаря случайности обошлось без ранений. «Единственная наша удача», — отметил Стив, кляня себя на все корки. Дернул же его черт пуститься в безумную авантюру! Мыслимое ли дело — вдвоем отправиться в пустыню и вернуться оттуда живыми, уже не говоря о том, чтобы вырвать из ее бездонного чрева тайны веков! А эти бредни о мертвом городе, о скелете, сжимающем в руке пламенный камень! Как же можно было соблазниться такой чепухой?! «Не иначе, у меня тогда был помрачен разум», — решил американец.
Получается, что лишения и опасности — отличное лекарство для рассудка.
— Ладно, старина, — сказал Стив, поднимая винтовку. — В путь. Может, мы
