Сиротка. Дыхание ветра - Мари-Бернадетт Дюпюи

— Мне бы хотелось жить в Калифорнии, — мечтательно протянула она. — Я бы больше не мерзла. К тому же там можно встретить кинозвезд. Кларк Гейбл, самый красивый мужчина в мире! Ты на него малость похож… Я тебе льщу!

Любовник не отвечал. Она пристально посмотрела на него. Трамбле курил, прикрыв глаза. Его изрядно портил насмешливый оскал. Поль с его иссиня-черными волосами, бледной кожей и пронзительным взглядом, добивался успеха у женщин, прежде всего благодаря бархатному тембру голоса, в котором сквозила чувственность. Он злоупотреблял присущим ему обаянием.

— Мы отправимся в Калифорнию, если сделаешь по-моему, — помолчав, ворчливо ответил он. — Завтра я позвоню Шарденам и укажу им, куда положить деньги. Риска никакого. Когда похищаешь ребенка, родители скорее дадут разрезать себя на куски, но не станут предупреждать полицию.

До Луи из соседней комнаты доносились невнятные отголоски разговора. После новой поездки в фургоне на протяжении дня у него все поднималась температура. За ночь, проведенную в Шамборе, малыш так настрадался от холода и страха, что разболелся. А на рассвете случилось еще одно событие, оставившее жуткий нестираемый отпечаток в его памяти. Человек, одетый в черное, тот, что разлучил его с матерью и родным домом, вел себя грубо и жестоко. «Бедный котик!» — твердил Луи, ненадолго выходя из забытья.

На рассвете Поль Трамбле вконец разругался с отцом. Закария Бушар вмешался. Крики ссорящихся звенели в морозном утреннем воздухе. Луи, проснувшись, прижал к себе изголодавшегося котенка, свернувшегося клубком под одеялом.

— Вы жалкие оборванцы! — вопил похититель. — В штаны наложили от страха! Деньги лежат у вас под носом. А вы бросаете меня после всего, что я для вас сделал. Тем хуже для вас! Выметайтесь! Отправляйтесь на ваш треклятый поезд, и чтобы я вас больше не видел!

Луи слышал раскаты голоса и звук хлопнувшей двери. Полю Трамбле предстояло в одиночку осуществить свой замысел: безрассудно затеянное похищение, которое его сообщники сочли безумием.

Разъяренный, он ворвался в комнату, где заперли Луи.

— Вставай, пора в путь! — бросил он, схватив мальчика за волосы.

Вспугнутый котенок встрепенулся и, прыгнув, впился когтями в руку Трамбле, оцарапав его.

— Откуда взялось это отродье? — выкрикнул он, резко дернув рукой.

Луи толком не понял, как именно похититель прикончил котенка. Его жалобное предсмертное мяуканье до сих пор стояло у мальчика в ушах. Луи решил, что и ему уготована та же участь. Пережитый ужас спровоцировал лихорадку.

Когда Альбертина заглянула к нему в полдень, мальчик спал. Она не посмела будить его и унесла обратно чашку с молоком и сухарики. Вдовушка не распознала, что у малыша жар.

Она с раздраженным видом слушала уклончивые объяснения любовника.

— Самое сложное — это решить, где произвести обмен, — говорил он, качая головой. — Нужно найти удобное место, подальше от жилья. В поселке Валь-Жальбер почти никого нет, но это слишком близко к дому Шарденов. Дебьен тоже не подходит. Никто не должен заподозрить, что ты в деле.

— Я бы на твоем месте — с выкупом или без выкупа — отвезла малыша к монахам маристам в Тромп-Сури. Я тебе уже говорила о них. Они возделывают землю у озера в приходе Сен-Андре дель Эпувант. Мать мне рассказывала о тамошней катастрофе. Вода из озера хлынула в речку Метабетчуан, и потоки ила вперемешку со стволами деревьев и всякими обломками вынесло обратно в озеро Сен-Жан… Ну вот, я прекрасно понимаю, что тебе чихать на мои рассказы. Поль, ты можешь остаться здесь. Отвези ребенка к монахам, скажи, что нашел его. Я не успокоюсь. Если тебя арестуют, никто не усомнится, что я твоя сообщница!

Поль Трамбле выпрямился во весь свой рост, смерив любовницу жестким агрессивным взглядом.

— Прекрати нести вздор! Тебе нечего бояться. Я у тебя нечасто бывал; ты столько на это жаловалась. И потом, что плохого, если кузен заглянул в гости?..

— Не делай такие глаза, можно подумать, что ты хочешь меня ударить! — воскликнула Альбертина. — Я рада буду оказаться с тобой в Штатах. Мы оба там сможем работать и быть счастливы. И вполне можно обойтись без этих денег! Я вообще не понимаю, к чему ты в это впутался. Мстить хотел твой отец. Тебе вовсе не обязательно дергать за веревочки. Поль, неужто ты правда все это затеял, чтобы обеспечить мне роскошную жизнь?!

Она напрашивалась на поцелуй, но он резко оттолкнул ее.

— Ну конечно, но здесь еще замешана гордость, — признался он. — Мне было десять лет, когда пропал Фиделиас Трамбле. Шли дни, а о нем ни слуху ни духу. Мой отец с одним из братьев и с Закарией, который был вроде как его партнером, искали его несколько недель. Родственники чего только ни передумали. Бедная бабушка стерла четки, молясь, чтобы Господь вернул ей мужа. Мы впали в нужду, и становилось все хуже. Год спустя все думали, что Фиделиас сбежал, оставив нас помирать с голоду. Я рос, и была эта тяжкая тайна и стенания бабушки. Это ведь горько, когда нет могилы, куда можно прийти. Закария считал, что Фиделиас, должно быть, утонул в Перибонке или его загрызли волки.

Поль Трамбле снова сел, бледный, с блуждающим взором. Налив себе стакан настойки карибу, он продолжил:

— Мой отец жил, постоянно терзаясь. Он долго пытался отыскать Фиделиаса, но его никто не видел… Год назад Закария услышал от одного индейца историю о том, что индеец монтанье по имени Магикан двадцать пять лет назад убил какого-то золотоискателя. Он почуял, что напал на след. Заставил индейца разговориться, платя за выпивку. Выяснил, что несчастного Фиделиаса прикончили и зарыли в землю без отпевания.

Альбертина впервые слышала об этом. Ошеломленная вдовушка уселась за стол напротив Трамбле.

— Так если вы знаете, кто виновен в его смерти, нужно сообщить в полицию!

— Виновник умер от туберкулеза в своей резервации. Но его сестра Тала жила на берегу Перибонки вместе с сыном, который женился на девушке из Валь-Жальбера. И не на простой девушке! На певице, известной в Квебеке, Монреале и Нью-Йорке… А ее мать владеет целым состоянием.

— Это еще не повод похищать малыша! — возразила Альбертина. — Что тут поделаешь? Есть богатые и есть бедные!

— Моя семья всегда жила в нищете, — злобно бросил он. — Я поклялся, что вытащу их оттуда. Мне удалось поступить в коллеж, но потом пришлось оставить занятия, чтобы помогать родителям. Лора Шарден — она-то не страдала во время Великой депрессии! Если бы ты видела, в каком доме они живут! Лучший дом в Валь-Жальбере, из отличного кирпича под великолепной крышей, крытой зеленым гонтом, хрустальные люстры. По вечерам — я видел, когда следил за домом, — там зажигают лампы и дом напоминает замок.

— Ну, ты преувеличиваешь! — возразила молодая женщина.

— Ни капли! Ты знаешь, как разбогатела эта Лора Шарден? Вкалывать ей не пришлось! Достаточно было выйти замуж за богатого промышленника из Монреаля, тот быстро сыграл в ящик, завещав ей все, чем владел. Альбертина, в этом скверном мире справедливостью и не пахнет! Может, это она поднесла ему бульончику в одиннадцать часов, чтобы поскорее от него избавиться. И теперь бьет баклуши, заказывая товары аж во Франции, сдается мне. Шампанское, гусиную печенку, роскошные платья…

В темных глазах Трамбле вспыхнул злобный огонек. Он в ярости грохнул кулаком по столу и, скрипнув зубами, добавил:

— Если она хочет получить своего парнишку, пусть раскошеливается! Сперва я хотел заставить спеть ее дочку. Таков был мой план. Пусть платит жена Дельбо, а коли нет, донесу на ее свекровь Талу, которая приложила руку к убийству Фиделиаса. Один бог знает, какова ее роль. Но удача мне улыбнулась. Шарденов мальчишка сам попался мне в руки. Я был бы идиотом, если бы не воспользовался случаем.

Альбертина молча встала. Ее беспокоила одна деталь. Поставив на стол две суповые тарелки, она задумчиво сказала:

— Во всяком случае, ты прекрасно осведомлен насчет этих людей! А как ты все это разузнал?

— Через их соседку. Нетрудно заставить кумушку развязать язык… Давай есть, что ли! Я проголодался.

Поль Трамбле и так уже слишком много наговорил. Он заронил в душу любовницы крупицу ревности. Внешне она никак не отреагировала. Когда они отобедали, Альбертина решила заняться Луи.

— Да ты приляг, Поль. Не стоит возвращать ребенка матери в таком виде: грязный, голодный. Я его выкупаю и покормлю рагу. Я несколько раз к нему заходила, просто сердце щемит, как гляну: малыш лежит связанный у меня в доме!

Подозрительный от природы, Поль помотал головой.

— Нет уж, я не пойду спать, оставив его тут с тобой! С бабами поди знай. Давай нянчись, коли это тебя позабавит. Я подожду. Кажется, я придумал, как забрать выкуп.

Окно в комнатке было плотно занавешено. Снаружи сильно подморозило. Норд-вест задувал между скал, возвышавшихся над речкой Метабетчуан. Проснувшийся Луи решил, что это свирепо воет сотня волков, готовых сожрать его. Вдруг дверь отворилась и на пороге возникла женщина.