Главная улица - Синклер Льюис
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я превратилась в настоящую, типичную провинциалку. Скромную, нравственную, благополучную, оберегаемую от жизни. Провинциальная дама! Яд провинции, провинциальная добродетель. Волосы скручены как попало! Что Эрик нашел в этой замужней старой деве? А я нравлюсь ему! Потому что я единственная женщина, которая к нему хорошо относится. Скоро ли он разочаруется во мне?.. Я сама разочаровалась в себе… Неужели я так стара, как… как полагается в мои лета?..
Нет, я не стара! Я просто стала небрежна. Одеваюсь, как старая дева. Надо выбросить все, что я ношу. Черные волосы и бледные щеки — к ним подойдет костюм испанской танцовщицы: роза за ухом, красная мантилья через плечо, другое обнажено…»
Она схватила губочку, нарумянила щеки, до боли натерла губы кармином, порывисто расстегнула ворот и стала, подбоченившись, как танцуют фанданго. Но тут же опустила худые руки и покачала головой. «Сердце не танцует!» — сказала она. Застегивая блузку, она покраснела.
«Во всяком случае, я изящнее Ферн Маллинз…
Боже мой! Когда я приехала сюда из Сент-Пола, девчонки подражали мне. Теперь я сама пытаюсь подражать девчонке из того же Сент-Пола».
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
IКак-то в субботу утром в начале сентября Ферн Маллинз вбежала и крикнула Кэрол:
— Во вторник начинаются занятия! Я должна еще раз покутить, прежде чем посадят под замок. Устроим сегодня пикник на озере. Поедем, миссис Кенникот! Может быть, и доктор согласится? Сай Богарт хочет поехать; он еще мальчуган, но очень живой.
— Кажется, доктор занят, — степенно ответила Кэрол. — Он говорил, что его вызывают за город. Но я охотно поеду.
— Вот и чудесно! Кого бы еще взять?
— Пригласите миссис Дайер, как солидную даму, она очень милая. Может быть, поедет и Дэйв, если освободится в магазине.
— А Эрик Вальборг? По-моему, он гораздо шикарнее здешних городских молодых людей. Вам он, кажется, нравится?
Таким образом, благопристойный пикник в составе Кэрол, Ферн, Эрика, Сая Богарта и четы Дайеров был намечен и утвержден.
Они поехали в березовую рощу на южный берег озера Минимеши. Дэйв Дайер паясничал напропалую. Он лаял, приплясывал, надевал шляпу Кэрол, спустил за шиворот Ферн муравья, во время купания (женщины скромно переодевались в автомобиле, опустив занавески, а мужчины разоблачались за кустами, восклицая: «Только бы не уколоться об ядовитый шип!») брызгал на всех водой и нырял, стараясь поймать свою жену за ногу. Он заразил и других. Эрик показал античный танец, который видел в каком-то варьете, а когда все уселись за еду вокруг разостланного на траве пледа, Сай взобрался на дерево и начал бросаться желудями.
Но Кэрол не могла веселиться.
Она причесалась на пробор, надела матросскую блузку с большим синим бантом, короткую полотняную юбку, белые парусиновые туфли и очень помолодела. Зеркало заверило ее, что она выглядит точно так же, как в колледже, что шея у нее гладкая, а ключицы едва выступают. И все-таки она была подавлена. Во время купания она наслаждалась свежестью воды, но ее сердили шалости Сая и непомерная резвость Дэйва. Танец Эрика ей понравился. У него не могло быть дурного вкуса, как у Сая или Дэйва. Она ждала, когда он подойдет к ней. Но он держался в стороне. Своей жизнерадостностью он, по-видимому, завоевал симпатии Дайеров. Мод наблюдала за ним и после еды крикнула ему:
— Подите сюда и садитесь возле меня, гадкий мальчик!
Кэрол стало больно, когда она увидела, с какой готовностью он стал «гадким мальчиком», подсел к Дайерам и с жаром принял участие в не особенно умной игре, состоявшей в том, что Мод, Дэйв, Сай и он хватали друг у друга с тарелок ломтики холодного языка. Мод, казалось, немного опьянела от купания. Она заявила во всеуслышание, что доктор Кенникот очень помог ей, назначив диету, но уже одному Эрику вполголоса она поведала о том, как она необычайно впечатлительна, как страдает от каждого резкого слова и нуждается в мягких и внимательных друзьях.
Эрик был мягок и внимателен.
Кэрол говорила себе: «У меня много недостатков, но я не ревнива. Я люблю Мод, она очень мила. Но не слишком ли она гонится за мужским вниманием? Замужняя женщина заигрывает с Эриком!.. Да… Смотрит на него так томно и мечтательно. Безобразие!»
Сай Богарт разлегся между корней большой березы; он курил трубку и поддразнивал Ферн, уверяя, что через неделю, когда он опять будет школьником, а она — его учительницей, он будет подмигивать ей в классе. Мод Дайер предложила Эрику пойти на отмель полюбоваться «прелестными маленькими пескариками». Кэрол осталась в обществе Дэйва, который старался занимать ее смешными рассказами о пристрастии Эллы Стоубоди к шоколадному драже. Кэрол видела, как Мод, чтобы не поскользнуться, опиралась рукой на плечо Эрика.
«Безобразие!» — опять подумала она.
Сан Богарт накрыл своей красной лапой нервную руку Ферн, и когда она, немного рассердившись, вскочила и крикнула: «Пустите, говорят вам!», — он ухмыльнулся и помахал своей трубкой, этакий неуклюжий двадцатилетний сатир.
«Безобразие!»
Когда Мод и Эрик вернулись и группировка изменилась, Эрик шепнул Кэрол:
— На берегу есть лодка. Давайте улизнем и покатаемся.
— Что подумают остальные? — встревожилась она.
Мод Дайер устремила на Эрика влажный, собственнический взгляд.
— Пойдем! — сказала Кэрол.
С деланной развязностью она крикнула остальным:
— Прощайте все! Мы пошлем вам радиограмму из Китая!
Когда весла ритмично заскрипели и заплескались, когда Кэрол увидела, что плывет по призрачной нежно-серой поверхности, над которой разливается бледный закат, досада на Сая и Мод куда-то улетела. Эрик гордо улыбался своей спутнице. Он сидел без пиджака, в тонкой белой рубашке. Кэрол смотрела на него и чувствовала, что с ней мужчина, видела мужественные очертания его тела, узкие бедра, ту легкость, с какой он греб. Они разговаривали о библиотеке, о кинокартинах. Он мурлыкал, а она тихо подпевала: «Плыви, моя гондола». Дрожь ветра пробежала по агатовому озеру. Всколыхнувшаяся вода была похожа на панцирь из вороненой стали. Ветер обвевал лодку прохладной струей. Кэрол прикрыла воротником матроски обнаженную шею.
— Свежеет! Пожалуй, надо вернуться, — сказала она.
— Не стоит так скоро возвращаться к ним. Они начнут острить… Будем держаться у берега.
— Но вы сами любите острить. Вы с Мод отлично развлекались.
— Ну вот! Мы только прошлись по берегу и говорили о рыбной ловле.
Она почувствовала облегчение и угрызения совести перед своей приятельницей Мод.
— Понятно. Я ведь пошутила!
— Знаете что, причалим здесь, посидим на берегу — этот орешник защитит нас от ветра — и посмотрим на закат. Озеро-как расплавленный свинец. Только минутку! Мы оба ведь не хотим возвращаться и слушать их разговоры.
— Да, но…
Кэрол молчала, пока он усиленно греб к берегу. Киль зашуршал по камешкам. Эрик стоял на переднем сиденье и протягивал ей руку. Они были одни среди тишины и тихого плеска озера. Она медленно встала, медленно перешагнула через воду на дне старой лодки. Доверчиво взяла его руку. Молча сидели они на стволе старого дерева в золотисто-алых сумерках, говоривших о том, что пришла осень. Листья лип трепетали над ними.
— Хорошо бы… Вам все еще холодно? — шепнул он.
— Чуть-чуть! — Она дрожала, но не от холода.
— Хорошо бы зарыться вон в те листья, лежать и смотреть в темноту.
— Да, хорошо бы.
Она ответила так, будто они молчаливо условились не понимать этого дословно.
— Поэты говорили: «Смуглая нимфа и фавн».
— Нет. Я больше не гожусь в нимфы. Я слишком стара… Эрик, я и вправду старая? Поблекшая провинциалка?
— Да что вы! Вы моложе всех… У вас глаза девочки. Они у вас такие, словно… словно вы всему верите! Даже когда поучаете меня, я чувствую себя на тысячу лет старше вас.
— Вы моложе меня на четыре или на пять лет.
— Все равно! У вас такие невинные глаза и такие нежные щеки… Это глупо, но, глядя на вас, мне иногда хочется плакать: вы так беспомощны. А мне хотелось бы защитить вас… только жаль, не от чего!
— Я молода? Правда? Честное слово!
Она впала на миг в тот детский шутливо-просительный тон, каким говорят иногда даже самые серьезные женщины, если мужчина, чье общество им приятно, обращается с ними, как с маленькими. Детские нотки в голосе, по-детски надутые губы, робко поднятое вверх лицо.
— Ну, конечно!
— Как мило, что вы в это верите! Уи… Эрик!
— Мы будем встречаться с вами? Часто?
— Может быть.
— Вам в самом деле было бы приятно зарыться в эти листья и смотреть, как звезды проходят над головой?
— Я думаю, лучше посидеть так.
Он сжал ее пальцы.
— Да… Эрик, нам пора назад.
— Почему?
— Сейчас, пожалуй, поздновато разъяснять вам такие понятия, как приличия и пристойность.