Хранители - Матильда Грин

– Здесь стоит еще одна достопримечательность, – сказала она, – Это пушка, копия турецких стрелковых орудий XIX века. Подойдя поближе, вы можете увидеть выгравированный на ней вензель русского царя Александра I. Эта пушка стреляет. Она стреляет, например, каждый вечер в 9 часов – это наша традиция. Она также может выстрелить в честь наших гостей.

Пушка, действительно, представляла интерес. Она была намного меньше тех, которые я видел у входа, и гораздо более изящной.

– Вон там, на воде стоит еще один фрегат – прогулочный – это уменьшенная стилизация кораблей XVIII века. На нем можно совершить приятное буржуазное путешествие вверх по Дону.

Нижняя обшивка корпуса корабля была выкрашена в белый цвет, на нем развевались флаги и паруса выгибались по велению ветра. Я завороженно смотрел на него и на зеленеющий берег напротив, который теперь был намного ближе. Я с наслаждением вдыхал чистый речной воздух, ветер густо веял в лицо. Не хотелось уходить, но моя спутница уже тянула меня обратно.

– Хочу успеть показать вам наши залы.

Возвращаясь на берег, я любовался фрегатом. Его окна величаво смотрели на речные волны. И снова мне явно показалось, что из глубины первого из них вынырнуло чье-то бледное лицо, обрамленное копной коротких волос. Как бы внимательно я ни вглядывался в темноту окошка, мне все же пришлось моргнуть. Через мгновение привидение исчезло. Заметив, что я остановился, Арина вопрошающе посмотрела мне в глаза.

– Так, ничего, опять показалось, – пробормотал я, – но все-таки интересно, может у вас там живет какой-нибудь лохматый сторож…

Поднявшись с мостов, мы повернули направо. Я сразу обратил внимание на балконы, увитые зеленеющими прутьями вьющихся растений. Нетрудно было вообразить, какая красота встречала здесь посетителей летом. Первое, что я увидел, войдя в зал, была длинная стойка бара и пестрый ковролин. Деревянные колонны подпирали деревянные же своды потолка, который от входа волнами спускался вниз. Свет проникал не только через панорамные окна, но и через застекленные отверстия в потолке. Сразу за баром стояло старое фортепиано с большим канделябром на нем, а следом я увидел сцену, в глубине которой висел обрамленный красными кисточками бархатный герб заведения в виде фрегата. Ресторан был еще закрыт, так как я приехал утром, но зал был уже убран, официанты, сделав свое дело, видимо, разбрелись, чтобы подремать перед приемом первых посетителей, сонный бармен сновал за стойкой. Поздоровавшись со мной, он продолжал заниматься своими делами, а гид, между тем, продолжала:

– Это наш новый Императорский зал. Попасть из него в старые залы, можно по специальному подземному переходу: мы называем его «метро».

Мы повернули за сценой и прошли мимо еще одного дивана на зеркальной площадке с освещенным портретом Императрицы на стене справа. Этот портрет усиливал ощущение царской роскоши, охватывающее посетителя.

Арина щелкнула выключателем, и справа я увидел освещенный тоннель. Гладкие кирпичные стены с низкими потолками были похожи на подземелье средневекового испанского замка. Оставалось добавить факелы на стенах, и впечатление было бы полным. После первого поворота мы попали в длинный коридор, слева открывалась небольшая комната с круглым столом, свечами, диванами и зеркалом в глубине. Рядом с зеркалом еще одна дверь скрывала потайные покои. Справа за деревянными окнами виднелись репродукции дворцовых картин. Моя фантазия разыгралась, атмосфера этого места захватывала воображение. Мы прошли еще одну подобную комнату с таким же столом и различными картинами. Арина вела меня все дальше, и вот, миновав еще одно огромное зеркало, мы повернули направо и, поднявшись по ступенькам, оказались в холле небольшой квадратуры, чьи низкие окна выходили на уже виденную мной ранее зеленую лужайку. Здесь я тоже увидел царские кресла, а также несколько мужских и женских манекенов, одетых в придворные костюмы. Я не мог не сфотографировать их, как, впрочем, и многое из того, что я видел здесь.

Пока я выбирал нужный ракурс, моя спутница вытащила из кармана ключи и с энтузиазмом направилась к еще одной двери.

– Я хочу показать вам нашу особую комнату, впрочем, не единственный здесь зал, больше похожий на музей. Этот зал зовется «Казачий курень» и предназначен для приема особых гостей, встреч на высшем уровне и т.д..

Я замешкался, фотографируя холл и манекены, поэтому Арина вошла первой и, шевельнув тяжелую красную портьеру, скрылась в глубине. Я последовал за ней мимо большого серванта красного дерева, обратив внимание на мертвую тишину, которая царила здесь. Арина стояла у ковра во всю стену, увешанного всякого рода оружием. Я восхищенно раскрыл рот: то, что я увидел, впечатляло. Здесь были мечи и сабли, старинные пистолеты, стрелы, прочее старинное оружие. Мелодичный голос Арины нарушил тишину.

– Здесь, как и еще в одном уникальном зале нашего ресторана, собрана коллекция оружия, которое принадлежало казакам, их атаманам, воинам донской земли. Оружие тщательно подбиралось в течение многих лет и составляет часть коллекции владельца этого заведения…

– Их можно потрогать? – спросил я.

– Можно, только осторожно, – пошутила она и с улыбкой указала рукой на длинные шесты с волчьими хвостами наверху, – бунчуки, которые, по историческим сведениям, появились на этой территории еще в XVI веке и были заимствованы у монголо-татар, не являлись оружием, а служили опознавательным знаком местонахождения атамана на поле боя. – Арина продолжала рассказывать, указывая рукой на оружие, висящее на ковре, – Тут же вы видите булаву – символ атаманской власти, кистень, пер……, – она осеклась и слегка побледнела.

– Странно, – сказала она, – тут должно быть два пернача. Они парные, так же, как и кистени и я совсем недавно видела их здесь.

Она была права: на ковре, напротив железного оружия с длинной рукоятью и множеством отходящих от нее крупных лезвий, которое напомнило мне молдавские буздуганы, на ковре виднелась вмятина и торчала оборванная проволока, которая держала бы его пару в двух местах.

– Может быть его унесли, чтобы наточить, – предположил я, но шутка оказалась не совсем уместной.

– Знаете, у нас все возможно. И все же, это странно…, – она отошла от ковра, прошлась до другого конца комнаты, повертела головой.

Тут я обратил внимание, что в центре комнаты стоит круглый сервированный стол с нависающей над ним тканевой люстрой. По всему периметру зала стояли большие зеленые растения в кадках. В левом углу, то есть сразу от входа висели старинные иконы и лампадка, и я направился к ним, чтобы рассмотреть поближе.

Коренные русские в большинстве своем православные христиане. Ведущими религиями признаны здесь также ислам, иудаизм и буддизм. Однако, помимо этого здесь существует много религиозных ответвлений и общин, которые