Однажды в морге - Евгений Кукаркин

- Тебя бы, мудака, ни одна баба так не причесала.

- И слава богу.

- Ах, ты вонючий козел, Да с твоей трахалкой, только в клозет смотреть...

Ее понесло. Я обхватываю Лидку и несу к двери, потом открываю ее ногой и выталкиваю бушующую женщину в коридор. После этого закрываю двери на защелку.

- Открой, - визжит Лидка и барабанит в доски.

Но я иду к своему месту и начинаю одеваться.

- Довел бабу, - комментирует Гошка.

Кого он подразумевал меня или Кольку - непонятно. Стук в дверь прекратился.

- Я тебе еще покажу, - раздался последний вопль и все стихло.

Я приехал домой около 12 ночи. Кошка не встречает, на кухне горит свет. На столе записка.

"Валя! Я тебе приготовила поесть. Все под полотенцем. Инна."

Под полотенцем жареная картошка и чай. Я на цыпочках прохожу к спальне. На кровати спит Инна в обнимку с кошкой. Ничего себе, прописалась девица.

Утром мы встречаемся за столом.

- Доброе утро, - говорю я, входя на кухню.

- Привет.

- Как спалось?

- Чудесно. У тебя так тихо, не то что дома. Там окна на шоссе и все время трещат автобусы и троллейбусы, а гул машин всю ночь... Я похозяйничала. Вот завтрак.

На столе опять яичница и бутерброды с колбасой.

- У тебя какие сегодня планы?

- Честно говоря, никаких. Начались каникулы и у меня масса времени.

- Может прогуляемся по городу. Зайдем в музей.

- Пошли.

Сегодня выставка - искусство резьбы по камню. Я вожу Инну от изделия к изделию и рассказываю о полудрагоценных и драгоценных камнях.

- Это флюориты, как интересно художник их приспособил в этой сценке. Сам камень красивый, от зеленого до сиреневого, но он очень часто в паутинках трещин и от этого не всегда используется камнерезами. Я когда то воровал их с завода мешками...

- Как это? Ты был на заводе по обработке камней.

- Нет. Это машиностроительный завод. Для получения крепких сталей, этот камень закладывали небольшими порциями в доменную печь. Там флюорит привозили вагонами и сбрасывали в сараи.

- Так ты работал на заводе?

- Пришлось, прежде чем поступить в медицинский, два года отработал там.

- А что ты делал потом с этими флюоритами?

- Ничего. Зимой закрывали окна и между окон, в ряд, закладывали красивые куски. Когда появлялось солнце, то камни начинали играть разным цветом.

- А откуда у тебя такие познания о камнях?

- Мама была геологом. Она собирала коллекцию. Потом, у меня много книг Ферсмана, Комаровского, американца Коллинга...

- Тебе еще не скоро на работу?

- Остался час.

- Я приготовлю вечером поесть.

- Купи, что-нибудь. У тебя деньги есть?

- Есть, но мало.

- На, возьми. Там дома, в кухонном столе, есть еще. Если надо, возьмешь от туда.

Работа началась со скандала. К главному вызвали Кольку и Лидку. Через пол часа, возбужденная Лидка прибежала ко мне.

- Ну, гад, я ему...

- Что, опять?

- Вчера будильник помнишь?

- Помню.

- Я его Колькиному пациенту в живот вшила.

- Как это?

- Так. Пока тот бегал кляузничать к главному, я, у только что проверенного им мужика, вспорола брюхо, сунула будильник и на три шва зашила. А сегодня утром в хранилище... представляешь, вдруг труп под простынею как заклацкает, все мужики - санитары со страху разбежались. Утренняя смена врачей, тоже чуть не обмочилась. Ну а когда разобрались, сразу схватились, кто его исследовал. Сначала потянули к главному Кольку, тот конечно понес на меня...

- Ты призналась?

- Не-а...

- Все равно дознаются. Ты же будильник у санитаров стащила...

- Никто ничего не скажет.

- Если что то раскроется, тебя выпрут.

- Не выпрут. Гошка уходит, врачей почти нет. Никто на эту сраную работу идти не хочет. Только мы идиоты, как ты говоришь, парии общества, можем копаться в этих гниющих телах...

- Ох, Лидка, плохо это все кончиться...

- Не каркай. Мы с тобой попозже поговорим. Я пошла в свою залу...

Только она уходит, вбегает Колька.

- Где Лидка?

- Пошла к себе.

- Ты уже слышал, что эта стерва сделала?

- Ты про что?

- Она, гадина, будильник вшила в труп.

- Коля, к ней лучше сейчас не ходи...

- В гробу я ее видел и в белых тапочках. Подумаешь, цаца какая. Главный еще, говнюк, сделал вид, что не ведает, кто это сделал. Говорит, надо разобраться и провести негласное расследование. Чего расследовать то, ясно, что она...

- Ты лучше сходи посмотри, почему мне сегодня никого не везут...

- Как не привезли? Я же наметил кого...

- Пойди разберись.

Разбирался Колька полчаса. Наконец появился Трофим со своей противной каталкой.

- Трофим, чего вы там так долго? Мертвых нет, что ли?

- Энтих... полно. У нас... энто... за-бас-тов-ка. Мертвяки... того... звенят...

- Понятно объяснил. Вали на стол.

Трофим скидывает труп.

Прошел час. Я уже закончил исследование и заполнял акты вскрытия, как вдруг в ко мне ворвалась Марта, с глазами, в размер с блюдце.

- Валька, Валька, беда. Там Лидка...

Она прижалась к косяку двери и завыла. Я бросился в Лидкину комнату.

На полу истекая кровью, лежит Колька. Его горло рассечено, от туда толчками идет кровь, рядом с ухом лежит окровавленный скальпель. Я сразу понял, он... мертв. В углу стоит Лидка и бьется в руках Гошки.

- Пусти..., так ему и надо, этому мудаку.

Я подошел и дал ей пощечину. Голова Лидки мотнулась и она затихла, обмякнув в Гошкиных руках.

- Отпусти ее.

Гошка осторожно отводит руки. Лидка шатается, потом хватается руками за голову и медленно идет в сторону раздевалки. В комнату вбегает главный.

- Жив?

- Нет.

Главный опускается над Колькой.

- Да, это конец. Валя, вызывай милицию. Гоша, проследи за ней, не выкинула бы она еще что-нибудь.

Морг заполняется милицией. Приехал следователь Мишка. Он отозвал меня в сторону.

- Ты здесь самый мудрый, старик. В двух словах, как ты смотришь на эту драму.

- Лида, постепенно сходила с ума. Не женское это дело заниматься такой грязной работой. У нее уже было несколько срывов, перед этой трагедией. Нервы Лиды были на пределе, вот и... Колька подвернулся. Я считаю, это надо рассматривать, как несчастный случай, связанный с болезнью.

- Спасибо, старик. Потом подробно поделишься с нами о ее срывах, а сейчас я отвезу подозреваемую в КПЗ, а ты побыстрей дай заключение... по трупу.

Мы сидим в комнатенке для отдыха и молчим. Гошка развалил на столе свой примитивный ужин и не притрагивается к нему. Марта, с глазами полными слез, уныло смотрит в окно. Я только что дал заключение по поводу смерти Кольки и теперь, расслабившись в кресле, переживаю случившееся.

- Ребята, - Гошка прервал молчание, - а я видел...

Я и Марта выжидающе смотрим на него.

- Видел, как душа выходила из Коли. Так... опять дымком и растаяла под потолком.

- Ты же говорил, что она выходит через несколько дней после смерти.

- А эта вышла сейчас...

Мы опять замолчали, а у меня тревожно сжалось сердце. Неужели еще один. Уходил бы он побыстрей, может у монахов успокоится и выздоровеет.

До конца рабочего дня время тянется медленно. Пытаюсь отвлечься работой и сегодня перекрыл норму, обработав после перерыва три трупа, вместо одного.

Я и Гошка уже вымылись, оделись, сдали халаты тете Даше и тут я схватился, Марта к нам не зашла.

- Гоша, не знаешь, где Марта?

- Там, наверно у себя.

Я бегом бегу в ее раздевалку. Полуодетая женщина плакала над столом.

- Марта, пора уходить.

- Валька, у меня ничего не осталось, понимаешь, ничего. Последняя надежда, Колька... и того не стало...

- Это еще не конец. Кто-нибудь еще у тебя появится. Надо надеяться...

- Никто... никто не появится. Нас все шарахаются, когда узнают чем мы занимаемся, так и... исчезают. Нормальные люди не воспринимают нас...

- Значит надо искать ненормальных.

- Сам ищи, а я еще хочу почувствовать себя женщиной, хочу капельку счастья и не с идиотами.

Она опять заплакала. В раздевалку ввалился Гоша.

- Марта, пойдем я тебя доведу до дома.

Мы ее одеваем и Гошка бережно ведет на улицу.

По прежнему у меня дома гостит Инка. Она сготовила ужин, накрыла его салфеткой и спит в спальне с ленивой кошкой.

После завтрака, я начинаю собираться.

- Ты куда? - спрашивает Инна.

- Схожу в институт к профессору Калмыкову, он меня зачем то просит зайти к себе в институт. Уже вызовов пять делал, а мне все некогда.

- Давай я тебя подвезу.

- Если это возможно, я не против.

Мы едем в ее "жигулях".

- Ты хочешь уйти из морга? - спрашивает она.

- Нет.

- Тогда зачем же вызывает профессор? Я с ним пару раз встречалась в коридорах, серьезный мужик.

- Не знаю. Я свою работу уважаю. У нас работает женщина-врач, она ненавидит эту работу и готова ее променять, хоть на каплю женского счастья. Ей нужен человек который бы ее любил, согрел, она даже не хочет от него помощи, только бы... любил. Я заметил, женщины в морге совсем бескорыстны и за каплю счастья готовы все отдать.