Очерки из истории русской церковной и духовной жизни в XVIII веке - Евгений Николаевич Поселянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но хороша была и паства! И Посошков, и св. Димитрий приводят случаи ужасающие, не бывшие, к сожалению, редкими: «Я истинно таковых стариков и при Москве видал, что лет под 60 и больше жития своего имеют, а у отцов духовных на исповеди не бывали не ради раскольничества, а ради непонуждения пресвитерского». (Посошков)
И святитель говорит: «Иные уже 10 лет, иные 20 не причащаются. А иные во всю жизнь свою не знают, что то есть причаститися Божественных Таин!! Разве когда младенец был крещен, тогда и причащен».
Конечно, глубокое невежество духовенства было причиною такого положения дела в народе. Ведь народ этот был по-своему набожен, жаждал впечатлений духовных. Но никто не объяснял ему, в чем сущность веры. Никто, например, не сказал, что значит для души и для спасения святое причащение. И Посошков выразительно объясняет о священниках: «ни сами разумеют, ни нас учат».
Нравы народные были темны: бедность, суеверия, необузданность. Раздоры крестьян разных владельцев были постоянным явлением, и дрались шибко. Например, в Ростовской области крестьяне стольника Бутурлина чистили покосы. Как снег на голову являются крестьяне Дашкова «великим собранием с дульем и бердышами, и тех Бутурлина крестьян с товарищи убили замертво, ограбили кафтаны и шапки, и рукавицы, и топоры, и с воротов кресты, и мошны с деньгами обрали, и впредь они, крестьяне, похваляются на крестьян таким же убивством!»
Вот выразительный пример неладов попа с приходом. Священник из Углича бьет челом: «Прихожане, а его, попа, дети духовные, упиваются допьяна, в церкви Божии не входят, и ему, попу, ни в чем не послушны. И поносят его, попа, не былыми словами за то, что он, поп, их, приходских людей, против-де правила святых отец учит, не святит колодезя». А прихожане показывают, что поп не ходит к ним на дом, не дает креста, дерется – кулаком ушиб прихожанина.
Чего епархиальное начальство могло ожидать от духовенства, видно из наказа святителя одному иеромонаху, которому разрешено было в миру править требы: «во пиршествах не упиватися до пьянства, и в корчмы не входить, кощунство и смехотворения не делать, ниже пения срамословных песен или иже таковых слушати, или смотрети».
Выше было уже показано, как тяжело было экономическое положение народа и духовенства, и все это еще более смущало общий темный фон тогдашней епархиальной жизни. Вот в такой-то среде пришлось действовать святителю Димитрию.
Он принялся действовать мягкими мерами: посланиями, проповедями, школами для детей духовенства.
Послания святителя к духовенству дают богатый бытовой материал. Вот, например, одно из ужасных явлений того времени, описанное святителем: «Некие злонравные иереи грехи детей своих духовных изъявляют, обличают и, егда бывают пьяны, с укоризною поносят». Тут же святитель говорит о тайне исповеди, прибегая к художественному сравнению: «Грехи – камни, нас отягчающие. Милосердие Божие – море. Как камни, в море вверженные, никому уже не ведомы, так должно быть и с грехами, ввергаемыми исповедью в море милосердия. Иерею, поведавшему тайну исповеди, не уйти вечных адских мук».
Вот другой недостаток: «Иереи ленятся ходить к больным, еже исповедати и причасти их, а наипаче к людям убогим и нищим не хотят ходить, и много нерадением их без исповеди и без причастия Божественных Тайн умирают». Святитель напоминает, что Христос спросит с иерея и о богатом, и о нищем.
Интересно распоряжение святителя о хранении запасных Даров. Не на дому у священника между клопами, тараканами и сверчками, а в церкви или в особой клети, в сосуде.
Восставал он против всякого небрежения священников к службе. Один священник служил литургию без служебника, делая лишь возгласы. Когда его спросили, почему он так делает, он отвечал, что уже прочел священнические служебные молитвы дома! Иногда священники служили, не протрезвившись, сквернословили в алтарях, грубо бранились. Святитель заповедует читать молитвы с умилением, говоря, что молитвы «без внимания и умиления есть кадильница, бряцающая без огня и ладана».
Послание святителя кончается так: «Аще призрите и отвержете мои слова, страшный суд Божий и казнь вечную примете. Аз же чист буду от погибели вашей, от нее да избавит нас Христос Бог наш».
Лучшим способом для улучшения духовенства было подготовление образованных деятелей, и для этого св. Димитрий завел у себя учебное заведение – семинарию общесословного состава. Она составляла предмет неусыпных его забот. Интересен порядок жизни семинаристов, заимствованный из тогдашних латино-иезуитских заведений. Дурные ученики сидели сзади. Лучший назывался императором и сидел впереди на особом месте, которое всякий новый император занимал с особым церемониалом. Рядом с императором сидел первый сенатор. Все это развлекало учащихся в их жизни, которую и без того нельзя было назвать скучною. Они гуляли в поле, катались в лодках по озеру Неро, посещали митрополита в его селах. Кормили их сытно. Летом давали вишни, яблоки, груши. Обращение учителей было мягкое и преследовалось не столько неуспешность, сколько лень и дурное поведение. Малоспособным учителя советовали просить помощи у святых.
Вообще быт школы имел характер семейный, благодаря отношению к воспитанникам святителя. Часто он посещал их, присутствовал на уроках. Отобрав способнейших, сам обучал их: зимою толковал им Ветхий Завет, летом на своей даче в Демьянах – Новый. При богослужении митрополичьем они пели, сопровождая иногда даже его для этого в другие места. Святитель сам исповедовал их и приобщал, обещал молиться за них, если по смерти получит милость у Бога, увещевал их учиться, раздавал им деньги, брал прилежнейших на летние вакации к себе на дачу. И уже отучившихся учеников он не оставлял своим попечением. Если древнерусская школа грамотности, давая ученикам православное настроение, обучала лишь чтению, письму и пению, то ростовская школа святителя Димитрия была шагом вперед, давая изучение греческого и латинского языка, на котором писалась вся тогдашняя наука. Простота, семейное начало при твердости режима составляли достоинство ее. Конечно, это благое дело должно было дать богатые плоды. Но она существовала недолго.
Странна была церковная политика Петра. С одной стороны, он требовал распространения просвещения, с другой – отнял у духовенства
