Ублюдок - Ирина Воробей

Заверещал звонок, а она все еще не знала, что делать. Вдруг ей на глаза уже в который раз попалась дверь на балкон. Благо, за шторой ее не должно было быть видно. На улице стоял не ласковый май, а поздний промозглый сентябрь, но выбирать не приходилось. Девушка пулей вылетела на балкон и закрыла за собой дверь ровно в тот момент, когда Марк открыл входную и пригласил ребят войти.

Он широко им улыбался, хотя внутри  все еще кипел от злости на Веру. Только улыбчивое лицо Марины успокаивало душу. Она хорошела с каждым разом. Либо промежуток времени, в течение которого они не виделись, с каждым разом возрастал, и Марк скучал все сильнее. Марина не обладала высокой и стройной красотой, как Вера. Толстушкой она тоже не была, но за счет небольшого роста казалась полнее. И тем не менее в ее фигуре он находил больше красивого, нежного и женственного. Тонкая талия и широкие бедра притягивали  идеальной пропорцией мужские взгляды. Волосы она всегда аккуратно складывала в низкий пучок на затылке. Неправильные черты лица отличались мягкостью и выразительностью, особенно ярко-зеленые глаза. Многим людям с первого раза казалось, что она носила специальные линзы, но это был ее природный цвет. Марк всегда сравнивал их с двумя крупными изумрудами в красивой оправе из черных ресниц. И сейчас эти глаза с добродушной улыбкой смотрели на него. Марк не был сентиментален, но, как любой влюбленный без памяти дурак, таял при этом взгляде, словно лучи светящихся глаз отогревали его после продолжительной морозной зимы.

Игорь тоже дружелюбно улыбался. Красавцем его никто не считал. Скорее, он был мужественен, о чем говорили накачанные мускулы, коренастое телосложение и грубые черты лица: квадратный подбородок, широкие скулы, высокий лоб,  большой с легкой горбинкой нос. Лицо его при этом сохраняло наивность, почти такую же, как у Веры. Он всегда был сущим ребенком. И Марине, пожалуй, именно это в нем больше всего и нравилось. Марк же, напротив, всегда хотел казаться серьезным, мрачным и загадочным, будто жил вместе с графом Дракулой в его отшельническом замке за кладбищем.

Вера наблюдала за всем в тонкую расщелину между стеной и балконной шторой одним глазом, чтобы оставаться незамеченной. На неостекленном балконе холодный осенний ветер обдувал ее со всех сторон. Отсутствие чего-либо на теле, помимо плаща, давало о себе знать. Вера ахнула, вспомнив, что платье так и осталось лежать брошенным на полу. Игорь уже поднимал его, ухмыляясь.

– О, что это тут у тебя? – шутливо коварным тоном произнес он, демонстрируя порванное платье Марку.

Гости расхохотались. Марине при этом как будто бы стало легче.

– Где ты прячешь счастливую обладательницу этого платья? – спросила она кокетливо.

Марк смутился сначала, но потом отобрал тряпку из рук Игоря и отшвырнул подальше, куда-то за диван.

– Все понятно. Балуешься, значит, перед зеркалом? – спросил друг.

– У каждого свои слабости, – отшутился хозяин.

И все трое снова расхохотались. Марк смеялся, а сам насмехался над Игорем, над тем, что тот даже не подозревает, чье платье только что трогал. А Вера, как глупая любовница, пряталась сейчас на балконе. Его смешила вся абсурдность ситуации, но прожигала досада, что не с кем было этим поделиться.

Игорь с Мариной сходу кинулись в кресла-мешки спиной к балкону. Вера, наконец, выдохнула. Почему-то до этого ей казалось, что ее легко заметить. Но теперь она могла следить за ними и оставаться в тени.

Марк глядел на девушку мечты тоскливыми глазами, стараясь не выдавать себя. Игорь с Мариной желали ему счастья, а он пропускал все мимо ушей. Дурацкие пожелания на праздники никогда не сбывались. Ему столько раз желали счастья, но он ни один день в жизни не был по-настоящему счастлив. Поздравив его, они стали рассказывать простые вещи о своей жизни, которые ему тоже не были интересны.

Вместо этого он вспоминал, как впервые увидел Марину на приветственном собрании их курса. Она стояла у доски объявлений, пухлая, растрепанная и потерянная. Искала аудиторию и с опаской оглядывалась по сторонам на толпу снующих студентов. Он первым к ней подошел. Он первым с ней заговорил. Она первой улыбнулась ему. Только в аудитории к ним подсел Игорь. Тот не сразу обратил внимание на Марину. А Марк любовался ей все собрание, восхищаясь нестандартной красотой.

Ему никогда не нравились одинаково устроенные красотки «90-60-90» с плоскими лицами и бездушными глазами, которые магнитились к его толстому кошельку, стильному внешнему виду и блеску металла спорткара. Парень всегда удивлялся, почему они тянутся к нему, ведь кошелек он набивал себе не сам. Его полностью содержал отец, стилист подбирал одежду, а автомобиль помог выбрать профессиональный дилер. Сам из себя он никогда ничего не представлял. Но красивые девушки вились вокруг него. Он быстро научился этим пользоваться.

А Марина смотрела на него, как на человека. Марк не сразу понял, что она ко всем так относится, потому изначально принял это за симпатию. Тем больнее было узнавать потом, что он всего лишь один из множества ее хороших знакомых, которых она внимательно слушает и которым искренне сочувствует. Она грустила вместе с ним и радовалась за него без фальши. Ему было достаточно только этого, чтобы поверить в ее любовь. Оказалось, это были просто доброта и чувственность. Настоящая любовь выражалась по-другому. Он мог наблюдать ее теперь, видя, как нежно девушка смотрит на Игоря, как ласково гладит его по плечу и с каким задором смеется над его шутками. Глаза Марка сощурились. Радовала только полуголая Вера на балконе за их спинами.

Девушка уже дрожала от холода, а Игорь с Мариной все не собирались уходить. Заказанные пиццы были съедены. Все трое весело проводили время, судя по доносившемуся сквозь закрытую дверь дружному гоготу, раздававшемуся с пятиминутной частотой. Вера сто раз пожалела, что вообще написала Марку вчера. Она вся тряслась. Голые бедра покрылись густыми мурашками. Ветер продолжал обдувать лицо, особенно щеки и губы, которые она периодически облизывала, отчего они начали трескаться. На балконе у Марка валялись только велосипед, запчасти к нему и инструменты. Вера мечтала о горячей чашке чая. Заставляла себя прыгать, бегать на месте и даже танцевать, но это мало помогало. Ветер с каждым новым упражнением как будто нарочно крепчал, сбивая на «нет» все ее усилия.

Затем девушка, отчаявшись, начала засыпать от холода, сев прямо на бетон. Но как только ее веки сомкнулись, дверь балкона открылась изнутри, и из-за шторы показался Марк.

– Ты жива еще?

Вера резко проснулась и накинулась на парня с объятиями, повиснув на нем, как обезьянка,