Барон - Андрей Двок

Авторитет командира в среде воинов зарабатывается не только фехтовальным мастерством и умением управлять войсками. Справедливость, щедрость и удача — тоже обязательные спутники командира. За такого командира его солдаты порвут любого. И про которого, состарившись, будут с гордостью рассказывать своим детям и внукам. Хотелось бы мне стать таким командиром для своих бойцов.

Я мог бы в течение нескольких секунд закончить бой победой, но решил устроить небольшой спектакль. Выдал что-то в стиле китайского фильма о кунг-фу: высокие прыжки, шпагаты и прочую клоунаду. Пришлось лишь в завершающей стадии удары придерживать, чтобы все не закончилось слишком быстро.

Мне для этого хватило бы и скорости, и силы, и выносливости. Да еще и мечи у нас были короткие. Лепота! Абсолютно неэффективно, но очень, очень эффектно. Уже через минуту вокруг площадки восхищенно орали и мои бойцы и, обычно показательно невозмутимые, расены с махаратшцами.

Добившись желаемого впечатления и совершенно дезориентировав соперника, я сильным ударом выбил у него из рук меч, подсечкой с разворота (некоторые, делая загадочное лицо, называют этот прием «хвост дракона») обрушил Ланса на землю и мечом обозначил сокрушительный удар в голову. Иппон!*

* — самая высокая оценка, которой боец может достичь в боевых искусствах, как правило в таких как дзюдо, карате или джиу-джитсу.

Вокруг просто рев стоит, а лица Мабона и Буеслава прямо светятся от удовольствия. Какое же решение принять по молодому баронету? Он кажется мне смелым, немного наивным, пока не умеет контролировать свои эмоции, зато неплохо фехтует и терпеливо переносит боль. Не любит проигрывать и не сдается до последнего. Попробую дать ему шанс.

Я посмотрел в ошарашенные глаза лежащего на спине Демара и протянул ему руку:

— Поднимайтесь, баронет. Хороший бой.

— Какой же, хороший? — растерянно пробормотал Ланс, ловко поднимаясь на ноги и начиная отряхиваться.

— Ну, а что вы хотели? Всегда есть кто-то, кто окажется сильнее, — спокойно ответил я Демару.

— Даже сильнее вас? — хитро стрельнул в меня взглядом Ланс.

Я тут же вспомнил, что в момент встречи со своим наставником по фехтованию на полуторных мечах, он был сильнее меня в этом умении. Но промолчал.

— Наверняка где-то есть такой воин, но мне он пока не встретился, — под хохот окружающих ответил я Демару. — Предлагаю вам службу в тяжелой кавалерии у баронета Агро Кедрика.

— Но… — Ланс беспомощно оглянулся на свою клячу.

— Лошадь и вооружение получите от меня, — успокоил я его. — Но не сразу. Дестриэ — это большой дефицит и пока придется пользоваться другой лошадью, попроще.

— Но вашу мы конечно сразу же заменим, — я продолжил под сдавленные смешки. — А вот вооружение я вам предоставлю в ближайшее время. Так вы принимаете мое предложение?

— Почту за честь, — баронет снял шлем и поклонился.

— Хорошо. Остальное обговорите с корнетом Кедриком, — и я указал Демару на Агро, а сам повернулся к Тессену. — Капитан, зовите старшего махаратшцев.

Элдор махнул рукой и ко мне подошел один из воинов султаната. Спокойное коричневое обветренное лицо, черные вьющиеся волосы, темные глаза. С возрастом я не разобрался. Вижу, что не двадцать кругов, но вот сколько точно?

Командир отряда всадников был среднего роста, одет в кожаный ламинарный доспех, а в руках держал железный шлем с белым бурнусом. Взгляд дерзкий, но без излишней наглости.

— Сиятельний хедив*, — воин выполнил поклон и замер в ожидании.

* — хедив — владелец феода в Султанате Махаратш.

Говорит на староимперском махаратшец с акцентом, но более мягким, чем, например, рычащий акцент тилинкитов. Я уже неоднократно встречался с выходцами из султаната и все эти непроизвольные замены «ы» на «и», «ч» на «ш» и частая подмена «о» на «а» меня не смущают. Вполне понятная речь.

— Как тебя зовут и с какой целью ты со своими людьми прибыл в мои земли?

— Сиятельний, меня завут Аббас, — еще раз поклонился махаратшец. — Мой атряд «Степние волки» — эта опитние наемники. Уже многа кругов ми служим разним хедивам, о маем атряде знают во всех гильдиях наемникав. И клянусь, никто не скажет о нас плахого слова.

— Больше десяти кругов жизни Судьба носит нас па землям Этерры, — продолжил Аббас, видя, что я его не перебиваю и внимательно слушаю. — Маи люди устали ат странствий и хатят наканец найти Дом.

— Почему же тогда не Махаратш? — мне действительно стало интересно, ведь Султанат — это их родина.

— Ми умеем толька воевать, а дома многа таких, как ми, — немного подумав, все же честно ответил Аббас.

А на мое задумчивое молчание быстро добавил:

— Зато здесь — ми лютшие.

— Хмм, посмотрим, — я с трудом удержался от улыбки, все-таки смешной говор у махаратшцев. — Покажите мне свои умения.

— Ми гатови, — Аббас указал рукой куда-то мне за спину.

Я обернулся туда, куда указывал махаратшец, и увидел в поле множество установленных мишеней. Из соломы изготовили человеческие фигуры и расставили их в поле на разном расстоянии и высоте, имитируя пеших и конных противников. Да уж, хорошо ребята подготовились!

— Погоди, Аббас, — остановил я его. — Покажи мне сначала своих воинов.

Командир конного отряда поклонился, что-то гортанно крикнул своим бойцам и, на ходу надевая шлем, бросился к лошади. Махаратшцы ловко взлетели в седла и быстро выстроились в одну шеренгу.

Я тоже сел в седло и подъехал к строю наемников. Следом ехала моя свита, а кирасиры Кедрика выстроились напротив махаратшцев. Бойцы Аббаса меня приятно удивили. Я ехал вдоль строя и с удовольствием рассматривал вооружение и лошадей наемников.

У меня сложилось такое впечатления, будто вижу перед собой регулярную конницу султаната. Ламинарный кожаный доспех, железные шлемы с белыми бурнусами, баклеры, легкие копья, сабли(!), кинжалы, боевые кнуты и арканы, дорогие, даже на первый взгляд, композитные луки.

Лошади молодые и ухоженные. Конечно, в сравнении с моим Туманом, на котором я сегодня решил выехать, они смотрелись как миноносцы против крейсера или пикапы в сравнении с танком. Но ведь и требования к ним совсем иные. У легкой конницы совсем другие задачи, чем у тяжелой кавалерии. Невдалеке от отрядов южан и расенов виднелись их обозы: целый ряд повозок и десятка три заводных лошадей.

— Мне нравится то, что я вижу, Аббас, — честно сказал я командиру наемников. — Теперь покажите, как вы всем этим владеете.

— Да, сиятельный, — лицо махаратшца озарилось хищной улыбкой.

Дальше я, как и остальные присутствующие, выступал в качестве зрителя. А махаратшцы — в качестве актеров. Не хуже, чем я в спарринге с баронетом Лансом Демаром. «Спектакль» был хорош всем: и мастерством «актеров», и тем, как четко они выполняли приказы своего командира.

Вначале махаратшцы закрутили «хоровод», на ходу поведя обстрел из луков. Большинство стрел четко ложились в цель, превратив первый ряд соломенных мишеней в «ежиков».

Затем, повинуясь команде Аббаса, наемники убрали луки в налучи и вооружились легкими копьями, которые до этого момента были прикреплены к кавалерийскому снаряжению.

Махаратшцы рассыпались в лаву и «накатили» на истыканные стрелами мишени. Перед мишенями воины опускали копья к земле, а затем резко вздевали их вверх. Я присмотрелся. Оказывается, невысоко над землей, на уровне живота, были закреплены на прутиках небольшие колечки, сплетенные из соломы. Всадники на полном ходу попадали в это кольцо и вздёргивали его вверх.

Затем наемники слаженно развернулись и, вновь построившись, опять атаковали соломенные мишени. Удары копьями! Вот, пожалуй, единственный момент, который не вызвал особого восхищения. Мои уланы, как минимум, делают это не хуже. Но попали все, оставив копья в беззащитных соломенных мишенях.

Следом махаратшцы на ходу достали боевые кнуты и устремились к следующему ряду мишеней. Они отличались от предыдущих. Мишени были снабжены «руками», держащими «мечи» и «щиты», а сверху соломенного туловища приспособлена «голова».

Каждый из наемников выбрал себе цель и над полем раздалось частое громкое щёлканье. Трехметровые кнуты били по мишеням, вырывая клочья из плотно связанной соломы.

Всадники умудрялись вырывать