Милости проведения. ВеЛюр. Роман - Виктория Чуйкова

Он осмелел, снова взял ее за руку, и подвел к дивану. Она нехотя последовала за ним, сама не понимая своего внутреннего сопротивления.

– Это их первая любовь, и я знаю, последняя. – тихо говорил Жан. Виен присела, слегка расслабившись. Он увидел, как тепло заполняет ее глаза. Отпустил руку, подошел к столу, налил в стакан со льдом мартини, и ничем не разбавляя, подал ей. – Они влюбились несколько лет назад. Я не знал кто эти девочки, так как жил за границей. Но в прошлый свой приезд, прошлым летом, узнал, что они твои дочери. Случайно узнал, в разговоре с Васильевичем. Мне показалось, что я знаю этих девочек, показал ему. Каково же было мое удивление! Господи, говорю искренне, я обрадовался, и огорчился одновременно. Пояснять свои чувства не буду. Однако я поклялся себе, что сделаю все, чтобы мальчишки не потеряли свою судьбу, как я, некогда. Поэтому прошу, разреши им быть вместе.

– Я же сказала! – Вилен повысила голос, в душе же все клокотало: «Вот зачем он говорит все это! Зачем?!»

– Прости меня. – прошептал Жан и отошел к окну, предоставляя ей свободу.

– За что? – она выпила пару глотков. – За что ты просишь прощения? Ты ничем не обидел меня. А первая любовь – она всегда прекрасна, я то, уж знаю. Та неделя была сказочной…. Поселилась здесь, – показала на сердце, – навсегда! – Усмехнулась, скорее себе и добавила: – Любовь – как кошка: она все равно поцарапает, даже если хотелось, всего лишь с ней поиграть.

– Ну, что ты такое говоришь?! – несколько шагов по комнате и он с ней рядом. – Еще можно все исправить.

– Ну, ты же видишь, что нет! – слезы набежали, Виен старалась их унять.

– Что мешает? – изучающий взгляд: – Ты не одна?

– Я уже много лет одна. Зачем спрашиваешь? Уверена, ты осведомлен о нас, как никто другой.

– Могу я хотя бы попытаться?

– Можешь! У каждого есть свое право делать что-то в этой жизни или нет! – Настало молчание. Вилена допила свой напиток, но стакан не выпускала из рук, вертя его по кругу. – Твое кольцо, – она хотела снять, но он остановил: – оно меня столько раз спасало.

– Я знаю, это в его силе. – опять взял ее за руку, присел и их глаза, наконец, встретились. – Пойдем, погуляем по берегу, ведь нам есть о чем поговорить. Пожалуйста!

– Наверное, так будет лучше! Пойдем. Мне сейчас не хочется идти домой, и быть одной.

*****

Одинокая пара медленно брела по пустынному пляжу, иногда останавливаясь, иногда присаживаясь на пустые скамейки, и опять продвигалась дальше. Ночь была в разгаре. Они говорили и говорили, опять молчаливо шли, и снова говорили. Пытаясь за несколько часов заполнить прожитые годы.

– Ты не устала? – поинтересовался Жан, услышав, как она тяжело вздохнула.

– Не знаю. – пожала плечами Виен и уставилась вдаль, до сих пор стараясь на него не смотреть.

– Скоро рассвет. – Заметил он слабые краски малиновых оттенков окрашивающих горизонт. – Вернемся?

– Пожалуй! Надо что-то объяснить детям, знаю, волнуются, а у меня нет слов. – помолчала. – Ты опять нарушаешь спокойствие моей жизни и моей души!

– Это плохо? Мне казалось, в жизни нужны перемены. – Вилен пожала плечами:

– Все и так меняется. Вот и девочки наконец-то влюбились, я думала, не дождусь.

– Глупости! Мы еще на свадьбах правнуков будем танцевать.

– Я и танцы – не совместимы! – наконец усмехнулась и опять глубоко вздохнула.

– Все совместимо, по желанию.

– Пожалуй, ты прав, надо возвращаться. Ночь для молодых, а мы забираем их время.

– Мы ничье время не можем забрать! Только свое упустить. Но и это подвластно.

– Давай завтра, пожалуйста!

– Завтра? – спросил Жан, но в глазах загорелся огонек радости.

– Мне надо осмыслить все эти события.

– Если хочешь, можешь подняться наверх, в гостевую комнату, и побыть наедине с собой.

– О нет! Мы всегда были втроем, в самые разные моменты. Неужели ты думаешь, что сейчас я могу взять и уединиться?

– Я просто предложил.

– Знаю. Но рано или поздно мы должны будем поговорить о «сегодняшнем», так зачем откладывать?

– Но мы же ничего не решили о нас.

– Зачем спешить? Спешка уже ни к чему. Поверь, на рассвете я не уеду. Я не золушка, карета в тыкву не превратится. Так что, завтра будет.

– Хорошо! А у меня еще есть твои туфельки, – он держал в руках ее обувь и не спешил расставаться ни с нею, ни с ними. – А еще, еще я теперь знаю твою фамилию, детей. И…, если ты попытаешься сбежать, возьму их в заложники!

– Жан, не будь ребенком. – сказала, а сама усмехнулась его ребячеству. А как иначе – это так приятно когда рядом не стонут, а шутят.

Незаметно подошли к лестнице. В беседке сидела четверка молодых людей. Которым было видно все маневры этих двух, да и настроение парочки чувствовалось издали. Вот же они уже не опасалась ссор, а ждали развязки.

Поднявшись, Виен увидела дочерей.

– Приветики всем и пока! – сказала она. – Я домой!

– Мы тоже. – поднялись девочки.

– Тогда,…, крошки, за мной! – сказала она с улыбкой. А у мужчин отлегло на сердце.

– Все будет хорошо! – сказали сыновья отцу.

– Да! – ответил он скорее себе, чем им.

Глава 8

«Ну, вот и все… Душа моя, как выжатая губка,

В кулак собралась, ноет, жжет.

И, как подбитая голубка, на солнце глядя, смерти ждет»…

В окна стучался рассвет, накладывая на стекло блики. Покрутилась с боку на бок, пару раз отмахнулась от назойливых мух, прихлопнула одну журналом:

– Как вы сюда пробираетесь!?

Вдалеке ворона, закричала во все горло, надрывно, до срыва. Виен оглянулась на крик, выключила кондиционер, открыла окно, но предрассветный воздух не успокоил. Было прохладно. Взяв огромную, теплую шаль, она вышла на террасу. Оставив приоткрытыми двери, укутавшись в мягкую ткань, забралась в кресло-качалку, и стала наблюдать за рождением зари.

День словно скатывался с горы. Семечком открывшись, бросил дикий солнца луч, заиграл в воде. Вереница серых туч, уверенной шеренгой, двигалась по горизонту.

«Вот так и вся моя жизнь, – думала Вилена, – радость и счастье постоянно пробиваются сквозь серые будни. Полвека прожила, вошла в колею, даже начала ощущать прелесть одиночества. Дочки взрослые, живи себе спокойно, наслаждайся свободой. Черпай удовольствия от того, что никому и ничего не должна. Так чего же я парюсь?! Сотни людей ходят мимо, общаюсь, и не дергает так, как эта мимолетная встреча. Нет, не права, мимолетной она не будет. Девочки счастливы, и если они соединят свою жизнь с ребятами, я ведь тоже буду счастлива, но…. Есть маленькое «но». И оно в этом большом, красивом мужчине. Встречаться с ним, время от времени, как с родственником, не даст сердце, а как с близким сердцу человеком, не даст совесть. И как мне быть? Я взрослая женщина, с кучей забубонов, болезней и проблем. Вешать их на его плечи равносильно, что вырубить цветущий куст под корень…

Серое утро – серое настроение, а может это мое серое настроение, нагоняет тучи на новый день?»

Она смотрела вдаль, вспоминала прошлое. Вокруг нее разыгрывалась непогода – ветер усиливался с каждой минутой, первые грозовые вспышки разрывали небо, крупными каплями забарабанил дождь. Но она не обращала на это никакого внимание, ее душа и сердце были далеко. Грянул гром, обрушивая усиливающиеся холодные потоки воды. Намокнув моментально с головы до ног, Виен встала на пол босыми ногами, собрав с веранды вещи, которые могли намокнуть, тихо зашла в дом.

Гроза нарастала. «Сегодня можно подольше поваляться в постели» – подумала Ви, забравшись в уютную кровать, удобно улегшись. Укрылась тонкой простыней, с улыбкой закрыла глаза: «Гроза! Как хорошо, что гроза! Нет, это плохо, конечно, плохо. Но зато можно притвориться больной, и пару дней просто прятаться в своей комнате. А девчонок отправить на романтические прогулки. Этим ребятам по силе и грозовой день наполнить солнцем».

И она, довольная собой, уснула.

****

В это время Жан несся на встречу к родителям, поглядывая в зеркало заднего вида и разговаривая со своим отражением.

– Гроза! Это хорошо или плохо? Даже не знаю. Бог ты мой! Столько говорить и ничего не сказать. Стоп! Не хватало еще ее всем сразу огорошить. Вот я эгоист. Все! Надо сосредоточиться, сейчас, как мальчик, буду мямлить перед мамой и папой. Век живу, а так и не научился давать отпор.

Машина неслась по пустому шоссе в скромный, маленький, в два этажа с мансардой, домик, одиноко стоящий на пустынном берегу. От людских глаз его закрывал густой лес, а со стороны реки – протока с плотной зарослью камыша.

Ольга сидела в большой комнате, возле камина и смотрела на огонь.

– Ты вовремя! – сказала она, даже не повернув к сыну головы: – сейчас непогодь усилится! – Раскат грома подтвердил ее слова. Жан подбросил полено и сел напротив, ожидая объяснения вызова. – Приехали? – спросила коротко женщина.