По дружбе (СИ) - Февраль Алена

Денис схватил меня за плечи и в ярости произнес.

- Как раз об этом прошлом я всё время и думаю. По старой дружбе я не порчу тебе жизнь. Но ты должна заплатить, хоть меньшую цену. Поэтому быстро на колени и постарайся хорошо все сделать, а то я и передумать могу.

Меня колотило, внутри все сжималось. Его руки всё сильнее сжимали мои плечи, ещё чуть-чуть и точно раздавит.

- Прости. Но я не смогу. Давай я что-то другое сделаю. Я могу что-нибудь сделать для тебя - помыть, убрать…

- Помыть. До тебя что, бл… , не доходиит. На хер мне это надо. Мне надо чтобы ты прочувствовала на своей шкуре то, что я чувствовал тогда - унижение, стыд, чувство беспомощности. Последний раз спрашиваю. Если не согласишься, тогда приготовься к наихудшему развитию событий.

Я поняла, что мне не уйти от расплаты и медленно опустилась на колени. По щекам катились крупные слезы.

Денис посмотрел на меня сверху вниз и приказал.

- Расстёгивай ширинку и приступай.

Я посмотрела на него и никак не могла решиться.

- Понимаешь, я никогда не делала... этого.

Горько прошептала и закрыла рот ладонью. Во рту пересохло, а лицо горело.

-Я жду.

Очень не смело я потянулась к пуговице, но руки отказывались слушаться. Расстегнув пуговицу, я взялась за замочек и медленно его расстегнула. Вдруг под моими руками что-то шевельнулось и я резко отпрянула. Конечно я не дура и понимаю, что это, но я никогда... его не видела и тем более не трогала. От беспомощности хотелось зарыдать и ползать у Дениса на коленях, но я понимала, что всё бесполезно.

С мольбой я взглянула на Смирнова снизу вверх.

- Мне страшно. Я не могу, правда.

Он резко поднял меня вверх и со злостью сказал.

- Я говорил, что прощения ты не добьёшься и не надо строить из себя великую мученицу.

Я вся сжалась, закрыла глаза и стала ждать расправы. Сделать то, что он требует, я точно не смогу.

Денис тряханул меня и я открыла глаза. Мы в упор смотрели друг на друга. И вдруг он развернул меня к себе спиной и задрал мою длинную юбку. Он наклонил меня вперёд и стал спускать с ног колготки. От страха, я резко дернулась и развернулась к нему лицом.

Изворачиваясь и сопротивляясь, я сухо прошептала.

- Нет, пожалуйста! Денис! Отпусти. Я не могу так. Понимаешь.

За дверью стало шумно, наверное люди возвращались в ресторан, но Денис, словно в угаре, продолжал снимать с меня колготки и задирать юбку. А когда он резко посадил меня на стол и встал между ног, я поняла, что он не остановится. Денис запустил руку ко мне в трусики и навалился - его пальцы стали погружаться в меня. Почувствовав боль, я вздрогнула и мужчина дернулся.

- Какого хрена! Ты целка что ли?

Я смогла лишь кивнуть, после чего он резко отвернулся. Потом хрипло бросил мне.

- Уходи!

Еле передвигая ноги, я вышла из комнаты. У самого выхода, Смирнов схватил меня за руку и жестко сказал.

- Больше не попадайся мне на глаза. Поняла!?

Я развернулась и побежала в служебный туалет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 12

В туалете я умылась холодной водой и постаралась взять себя в руки. Облокотившись локтями на раковину, я прикрыла глаза и тут в сознании всплыла сцена семилетней давности.

Я сидели в гостях у Дениса и помогала делать уроки по математике его восьмилетнему брату Савке. Денис занимался делами на кухне. Услышав звонок, друг открыл дверь и мы увидели высокую стройную женщину лет сорока. На женщине была дорогая одежда, её голову украшала красивая причёска, на лице - профессиональный макияж. Мы втроем уставились на даму, а она, в свою очередь, оглядывала очень скромную обстановку прихожей. Было очень заметно, как женщина воротит свой напудренный носик при взгляде на старенькие обои. Потом она сморщилась, когда перевела взгляд на неоднократно залатанный линолеум. Но более всего даме не понравилась старая советская мебель.

В доме у Смирновых всегда было чисто. Все братья строго следили за этим, но денег в семье лишних не было. Поэтому всё, что можно было отремонтировать – ремонтировалось, а что можно было починить – чинилось.

Как потом оказалась, это была тетка Дениса - сестра их сбежавшей шесть лет назад матери. Денис ее сразу узнал и нахмурил брови. А она, оглядев обстановку, перевела взгляд на ребят и кисло проговорила.

- Привет. Ну и обстановочка у вас. Сразу видно, что ваш папаша продолжает нищенствовать.

Мы с Савкой округлили глаза, а Денис вспыхнул, как спичка.

- Что вам здесь надо? Вас не звали сюда! Быстро проваливайте!

- Ооо, я смотрю и воспитанием ваш папка тоже не занимается, - с ухмылкой протянула расфуфыренная горгона.

Денис готов был броситься на неё и я тихонько взяла его за рукав.

- Ладно. Я не за этим таращилась в ваш курятник.

Она полезла в сумочку и достала конверт.

- Вот деньги. Ваша мамка сейчас хорошо устроилась и попросила меня подкинуть вам деньжат. Ей то, бедной, прекрасно известно в какой вы жопе находитесь. А ей ведь все говорили - "Не путайся с этим неудачником". Вот и расхлебывает теперь.

Денис резко подскочил к тетке и схватил её локоть. Она не успела даже пикнуть, а парень уже потащил её к выходу.

- Ах, ты засранец. Что позволяешь себе? Такое же невоспитанное ничтожество как и твой папаша. Так и сгниете тут, но помощи больше не дождетесь….

Женщина что-то ещё орала, но Денис быстро захлопнул дверь. Я взглянула на друга и огромное чувство обиды, за семью Смирновых, наполнило мое сердце.

Мать ребят впервые за эти годы дала о себе знать. Несколько лет назад, она сбежала со всеми их деньгами, в неизвестном направлении. Только записку оставила с очень скудным содержанием: "Устала, хочу свободы и богатства, возврата не жди". Вот в эти короткие фразы она уложила, пусть и не всегда простые, восемь лет семейной жизни. По рассказам Дениса, отец ее очень любил и долго горевал, но искать и возвращать не стал. В первую очередь Смирнов-старший не смог простить её за детей.

Прижав к себе молчаливого и испуганного Савку, я тихонько сказала Денису.

- Она не стоит ваших переживаний.

Денис поднял на меня глаза и сурово выплюнул.

- Высокомерная сука. Считает себя выше всех. Но она то хоть не притворяется, а мамочка строила из себя хорошую, а на деле оказалась лживой и двуличной. Это омерзительнее в несколько раз.

Только сейчас, вспомнив эту давнюю сцену, я осознала какую боль ему причинила. Если можно было вернуться в тот осенний вечер, пятилетней давности, я бы изменила всё.

Выйдя из туалета, я быстро направилась к сцене. При входе в зал, я столкнулась с нашим официантом.

- А ты почему ещё здесь? Вас же отпустили. Топай отсюда и не путайся под ногами.

Я растерялась, он мог и соврать, чтобы насолить мне. Решила сходить в раздевалку и поискать музыкантов.

У входа в раздевалку стоял Петр Петрович и быстро одевался.

- Та-ак. Ты где вечно шляешся? Машина уезжает через пять минут и тебя никто ждать не будет. Все Новый год хотят дома отмечать.

Я пулей влетела в раздевалку и на полной скорости стала одеваться.

Выбежав на улицу, я подбежала к машине и быстро села в салон. Взглянув на часы на понеле управления, я поняла, что уже начало двенадцатого.

Прикрыв веки, я откинулась на спинку сидения и, стараясь не уснуть, решила немного отдохнуть от событий сегодняшнего дня. А тем временем, музыканты делили содержимое пакетов, которые им вручили повара. В пакетах были различные деликатесы, салаты, алкоголь, соки и многое другое. После праздников это обычная процедура, но меня в этой делёжке никогда не учитывали.

Пока делили, задорно обсуждали, какие блюда будут сегодня у них на столе. У меня сегодня к праздничному столу ничего не было. Да и стола тоже не было. Вернее стол в кухне был, но его трудно назвать праздничным - на нём не будет угощений и новогоднего убранства. В этом году я даже веток еловых не купила, так как денег было маловато.