Приворот по обмену (СИ) - Филимонова Наталья Сергеевна

Я представила себе девушку, раскинувшую руки-крылья на вершине скалы… и толкнула мужа в бок.

– Эй, я не собиралась оттуда кидаться!

– Я на это надеюсь, – он серьезно кивнул.

Мы как раз проходили мимо лотка цветочницы, и Корин, бросив на прилавок блеснувшую монетку, подхватил крохотный букетик нежно-кремовых цветов, чтобы тут же вручить их мне.

Я сунула в букетик нос – цветы, похожие на миниатюрные розочки, пахли умопомрачительно.

– Это карении, – негромко подсказала торговка – невысокая чуть полноватая женщина с загорелыми до черноты руками и с косынкой на голове. – Мужчина дарит их девушке, когда хочет сказать, что восхищается ей. Такие букетики принято прикалывать на платье или в волосы.

Хм, в самом деле – удобно. Меня всегда изумляли кавалеры, которые в самом начале свидания вручают даме какой-нибудь огромный веник, а потом ведут эту даму, например, в кино. Вместе с веником. Мало того, что он тяжелый и неудобный для переноски, так ведь еще и совершенно непонятно, куда его пристроить! А тут – вроде и знак внимания, и приятно, и красиво… и в руках ничего не мешается.

Только мне прикалывать букетик нечем. Как назло – ни одной брошки или шпильки.

В гардеробе Тамилы я нашла несколько платьев, которые можно было надевать без помощи горничной – они застегивались на что-то вроде молнии, только, видимо, магическое. Просто раз – и готово. И форму такое платье держит без всяких корсетов и кринолинов! Не понимаю, зачем при наличии таких одежек мучиться со всеми этими шнуровками.

Сейчас на мне было самое простое и удобное из этих платьев. Зеленое, под цвет глаз, с нешироким подолом и без всяких лишних рюшечек. Может быть, Тамила в нем в лаборатории возилась, но по мне – ничего лучше для прогулок у нее и нет. Париться в корсете у меня точно нет никакого желания.

Вот и лишними украшениями я себя не утруждала.

– Я могу дать вам булавку, – предложила торговка, а Корин, чуть нахмурившись – как же, не продумал! – оглянулся и тряхнул головой.

– Подожди минутку!

Я не успела и слова сказать, как он унесся куда-то – и моментально скрылся в ближайшем переулке.

Цветочница рядом со мной только головой покачала, а потом вдруг улыбнулась.

– Видать, зря люди болтают, будто не сложилось у молодого дона с женой-то? – подмигнула она мне.

Я растерялась, впрочем, тут же догадавшись – ну конечно, в городе-то знают своего дона в лицо. А может, и Тамилу тоже. Да что там – наверняка! Не первый же день она здесь вроде как первая леди.

– Куда он убежал?

Торговка неопределенно хмыкнула.

– За булавкой, надо думать.

Ну, наверное, выросший здесь человек точно знает, где какие магазины, вот и побежал прямой наводкой?

– В том переулке швейная лавка? – уточнила я.

– И швейная тоже, – покивала цветочница и хитро улыбнулась. – Но ювелирная ближе!

Глупости какие! Не станет же он из-за букетика…

Корин появился из переулка, сияя довольной улыбкой и почти бегом кинулся ко мне.

– Вот, – он протянул руку, и я на секунду обмерла. Потому что на ладони Корина лежала вовсе не булавка.

Маленькая золотая птичка, сидящая на неровном куске скалы, вскинула крылья – вот-вот взлетит. Грудь птички украшал крупный желтовато-зеленый камень, так и сверкающий на солнце бесчисленными гранями.

– Это изумруд? – зачарованно протянула я.

– Нет, зеленый бриллиант, – уточнил Корин. – Булавок не было, и я увидел эту брошь… точно под цвет твоих глаз. Сувенир с птицей-рузатой. Давай я приколю!

Он шагнул ближе и протянул руку к моей груди. Я замерла сусликом, наблюдая, как муж преувеличенно сосредоточенно возится с застежкой и старательно пристраивает букетик под брошь. Пару раз руки его чуть дрогнули, а еще дыхание сбилось. И не только у него.

А камень и в самом деле, кстати, идеально подходит под цвет моих глаз… то есть Тамилиных.

Определенно отворот не сработал. Но я же решила сегодня об этом не думать, правда? А дон дракон, хозяин всего города и окрестностей, наверняка может позволить себе из минутной прихоти подарить своей жене бриллиантовую брошь, чтобы приколоть купленный на улице букетик.

Поэтому я глубоко вдохнула, выдохнула – и потянула мужа дальше.

…Упоительно вкусный аромат я учуяла издалека, еще до того, как заметила лоток и открытую жаровню. В желудке голодно заурчало, и я тотчас вспомнила, что за обедом почти не ела – слишком занята была терзаниями по поводу “побочных эффектов”.

Ой, мидии на шпажках! И устрицы! И запеченные креветки! Рот мгновенно наполнился слюной.

– О-о-о! – сладко застонав, я протянула руку, и улыбающийся усатый торговец в белоснежной косынке вручил мне одну из шпажек.

Корин проследил каким-то странным взглядом за тем, как я жадно уписываю угощение, и кинул усачу монетку.

Доев, я с сожалением окинула взглядом прилавок. Наверное, с креветками не стоит связываться на улице, вся заляпаюсь…

– Любишь мидий? – спросил Корин, когда мы уже отошли.

– Обожаю! – я едва удержалась, чтобы не облизнуться. – Вообще все морепродукты. Да я бы только ими и питалась! Кстати, а почему у нас в доме их не подают?

В самом деле, мы же живем на полуострове, здесь наверняка все это добывают!

Корин хмыкнул.

– Потому что ты их не переносишь.

– Я? – беспомощно переспросила и сглотнула. У Тамилы что, аллергия? Тогда она должна быть теперь и у меня… но нет, пятнами я не покрылась, опухать и задыхаться не начала. Да и не садист же Корин, чтобы так издеваться? Значит, она просто не любит их?

– Видишь ли, – дракон приостановился, взяв меня за руку и развернув к себе. – Моя жена буквально ненавидит любые морепродукты. Настолько, что ее воротит и тошнит от одного их запаха и вида. Проще оказалось изменить меню, чем каждый раз наблюдать ее зеленое личико за обедом.

Я кивала, как заведенный болванчик, пытаясь осознать… Ее?!

– Кстати, – как ни в чем не бывало продолжил Корин, чуть наклонив голову к плечу, – давно хотел спросить: кто ты такая?

Я сглотнула. И… и что тут сказать? В голове вертелось только бессмертное филатовское – “Я жена твоя, Маруся, я супружница твоя!”

Нет, это точно не стоит говорить. А что тогда? “Не виноватая я!”?

Вместо этого я зажмурилась и сделала глубокий вдох. А потом все-таки приоткрыла один глаз. А то вдруг этот дракон меня сейчас убивать станет, а я и не увижу!

– И давно ты догадался? – уточнила, сглотнув. И ножкой брусчатку ковырнула.

– Ну… – он все так же пристально меня разглядывал. – Ты правда на нее похожа. И потеря памяти многое может изменить. Но Тамиле никогда не была интересна история Кияна. И Ризата ей не нравилась, здесь слишком влажный воздух для нее. А еще ты по-другому двигаешься, говоришь…

– Ага! – я все-таки открыла и второй глаз, да еще обвиняюще ткнула дракону в грудь пальцем. – А говорил, не помнишь, какого цвета волосы!

Корин чуть смутился.

– Я правда засомневался! Видел, что что-то не так. Что-то изменилось. Пытался сопоставить… знаешь, жесты и походка – не первое, что приходит в голову. Но, оказывается, жена за время супружества стала настолько привычна, что я воспринимал ее, ну, как… предмет интерьера, что ли… как кресло, которое всегда стоит на одном месте и ты точно знаешь, как расположены потертости на подлокотниках. Ты не обращаешь на них никакого внимания, не думаешь о них. Но если заменить его на точно такое же новое, ты все равно заметишь. Хотя, вполне возможно, и не вспомнишь, где там были эти чертовы потертости.

– Ну ты и свинья… – поразилась я. Сравнить жену с креслом, это надо додуматься! Хотя общую мысль я поняла.

– Я, может, и свинья, – Корин потер нос, – а ты на мой вопрос не ответила!

– Не виноватая я! – все-таки я это сказала. Черт. – Оно само… я дома у себя спать легла, а проснулась…

Пришлось рассказывать все… ну, почти все. О том, как жила я себе, никого не трогала, училась в университете. А потом вдруг оказалась здесь. В другом мире и даже чужом теле. И что как вернуть все обратно – представления не имею.