Концы окружности - Даниил Александрович Межеков

Андрей

Он сидел на траве недалеко от дома. В этом месте земля покато спускалась к небольшой речушке внизу. Солнце было уже совсем низко и почти касалось горизонта. Глядя вдаль, Андрей думал о девушке, которую совсем недавно видел на фоне, почти такого же, заката.

Маша… Мария… Такое простое и, в то же время, непростое имя. Уже давно не волновали его современные девушки с их нарочито ярким макияжем и такими же материальными желаниями и мыслями, но в этой он почувствовал что-то очень родное и близкое. Андрей даже сам себе удивился, когда начал вести почти светскую беседу на том балконе. А уж когда, на прощание, взял и поцеловал ей руку…

Было в ней что-то очень чистое и, по настоящему, женственное. Плавные движения, открытый взгляд и абсолютно несовременная застенчивость. Он поймал себя на том, что уже не думает о ней, а просто вспоминает её волосы, улыбку и, как она поворачивала голову, чтобы посмотреть на закат.

Когда сумерки совсем сгустились, он понял, что провёл не один час, созерцая закат и, в то же время, не видя его.

Андрей поднялся, отряхнул джинсы и медленно двинулся к сараю, включить генератор. Стало совсем темно, но он легко нашёл кнопку и запустил дизель. Машина работала почти бесшумно (он долго выбирал тихий движок, да ещё сам сделал шумоизоляцию) поэтому, отойдя на несколько шагов от сарая, трудно было понять, работает она или нет.

Сразу загорелся фонарь у крыльца. Он остановился и посмотрел прямо на лампочку, потом отвернулся – в сумерках перед глазами отчётливо проступал контур раскалённой спирали. И тут ему стало ясно, что девушка так и останется в его мыслях, глазах, голове, как отпечаток яркого света на сетчатке, только образ света пропадёт со временем, а она никогда.

Он вошёл в дом, достал из сетки пару яиц и так и застыл у стола, глядя в стену. Необыкновенная девушка. Ему захотелось увидеть её ещё раз, чем скорее, тем лучше, и, обязательно, говорить с ней. Много говорить, обо всём и ни о чём.

«Что это со мной?» – подумал он и улыбнулся. Он понял что. Однажды с ним это уже было, много лет назад, но он всё ещё помнил её. У него ничего не осталось, кроме воспоминаний, даже фотографии или письма – всё началось и закончилось очень быстро. Это было вскоре после войны – почти год невозможного счастья и… она умерла от тифа у него на руках.

Он был бессилен в борьбе за её жизнь, Андрей хотел сжать кулаки, но что-то мешало. Он посмотрел на свои руки и увидел, что так и держит яйца. И тут он, как будто наяву, опять увидел редкий лес и старый забор…

… забор тянулся в обе стороны и терялся среди деревьев. Андрей даже не удивился тому, что оказался в лесу, ему только очень хотелось пить и ещё было не ясно, в какую сторону идти.

Пальцы правой руки саднило, он посмотрел на них и увидел, что сжимает в ладони пару поломанных ракушек с того удивительного огромного пляжа. Он бросил бесполезные осколки и решительно зашагал влево, решив, что неважно куда идти – обязательно будет калитка.

Идти пришлось долго, но, в конце концов, он дошёл до ворот. Ворота были закрыты. Вокруг всё так же был лес и никаких тропинок. Андрей растерялся, такого подвоха он не ожидал. К глазам уже начали подступать слёзы, но тут он вспомнил, как отец говорил:

« Из любого положения есть выход. Запомни это, сынок». Последнее время тот часто повторял эту фразу. Раньше Андрей не понимал, что это значит, но тут всё стало ясно и понятно.

Ворота были старые и кривые и ему удалось протиснуться в щель под ними. Довольный собой, он пошёл через лес за забором и вскоре увидел большой дом из красного кирпича. Обойдя его вокруг, Андрей нашёл вход и табличку на стене: «Детская школа-интернат №24».

Пока он читал надпись, из дверей вышел человек в военной форме и уставился на него с непритворным удивлением.

– Ты откуда взялся? – спросил он.

– Из леса, – ответил Андрей и добавил. – Я заблудился и очень хочу пить.

– Ну, пойдём, – сказал военный. – Меня зовут Андрей Васильевич, а тебя?

– Андрей, – ответил он и улыбнулся.

– Тёзка? – Андрей Васильевич тоже улыбнулся и повёл его внутрь.

За дверью оказался широкий коридор и много дверей. В одну из них они вошли. Андрей увидел стол, за которым сидела какая-то тётя, и стул. Его новый знакомый объяснил тёте, что Андрей потерялся и надо сообщить куда следует. Потом Андрей Васильевич вышел через другую дверь, но тут же вернулся и поставил на стол полный графин воды. Тётя усадила Андрея на стул и стала задавать много вопросов – фамилия, адрес, как зовут родителей и ещё разные. Кроме фамилии и имён родителей Андрей ничего не знал, он только наливал себе из графина один стакан за другим и мотал головой. Тогда тётя взялась за телефон и стала сообщать «куда следует».

Она долго звонила в разные места, а потом повела Андрея из комнаты со столом и стулом наверх. Там была другая комната, очень большая, где стояло много кроватей.

– Уже поздно, – сказала она.– Сегодня останешься здесь, а завтра найдём твоих родителей.

Андрей очень обрадовался. Ведь он боялся, что с папой и мамой случилась беда, но тётя обещала их найти и он успокоился.

Но ни завтра, ни на другой день никто не смог найти его родных. А потом его тёзка, Андрей Васильевич, пришёл к нему и сказал:

– Придётся тебе тут оставаться, брат… Не нашли мы твоих родителей. Может потом они сами тебя найдут. У нас школа хорошая. Скоро другие дети приедут, подружитесь и будете вместе учиться.

И Андрей остался. Он хорошо учился и всё ждал, когда же родители его найдут. А потом началась война…

Андрей очнулся от грёз и положил яйца на стол.

Много лет прошло с тех пор, как он пролез под те ворота.

Потом была эвакуация, голод и холод. Их школу увезли в Казахстан и там ещё дважды он чуть не умер. Но каждый раз солнце исполняло свой танец и спасало его. В последний раз ему было почти шестнадцать. Тогда он и начал экспериментировать.

А потом война закончилась, он экстерном закончил институт и уехал на Дальний Восток искать для страны полезные ископаемые. Там-то они и встретились. И там же Андрей её