Ведьма на час (СИ) - Охитина Татьяна

Давным-давно, когда я была маленькой, мы приезжали сюда с мамой. Стояло лето, в густой траве звенели цикады. За окном качались алые шапки герани. Мамина подруга, у которой мы гостили, баловала нас яблочными пирогами, которые было так приятно есть, сидя на ступеньках крыльца. Это было сказочное время, которого мне никогда не забыть.

Когда мы вернулись домой, наступила осень, и мама умерла.

Спустя год отец женился снова. На самой обычной женщине. И получил наконец нормальную семью — вместо варки зелий жена варила супы и компоты. Отправляясь в лес, собирала не жуков и змей, а грибы и ягоды. И вскоре подарила ему таких же обычных детей: мальчика и двух девочек, тройняшек. Отец, который всю жизнь мечтал о большой семье, обрел счастье.

А я? А что я… Мы с мачехой были слишком разные, чтобы понять друг друга, и когда до отца это дошло, он отвез меня к бабушке.

Это было мудрое решение. Бабушка моя хоть и не была ведьмой, знала, как растить ребенка с магическим даром. Пусть она и не жаловала магию, но такой неприязни к ко всему магическому, как у отца, я от нее не чувствовала. Семь лет прошли незаметно. После смерти бабушки мне пришлось снова вернуться к отцу.

Мачеха меня не обижала, она просто была другой. Как и ее дети. Как и отец, который за это время успел от меня отвыкнуть. Я чувствовала себя гостьей, которую терпели и старались не задевать. Даже малыши держались в сторонке. Поэтому, когда я доросла до возраста поступления в академию, все, включая меня, вздохнули свободно.

Забрав мамины книги и свои немногочисленные пожитки, я собралась в путь. И, увидев облегчение на лицах семейства, поняла, что больше сюда не вернусь. О том, что будет, если не поступлю, я предпочитала не думать.

В академию меня приняли, и когда началась учеба, я почувствовала, что оказалась на своем месте. Привычное ощущение чужеродности исчезло — здесь все были такими как я, кто-то сильнее, кто-то слабее, но способности и интерес к колдовству имелись у каждого. Не надо было притворяться обычным и “нормальным”. Можно было быть собой. И это оказалось так здорово, что я решила сохранить это ощущение во что бы то ни стало.

И теперь, идя по улице города моей мечты, я чувствовала, что приняла правильное решение. Смотрела по сторонам и понимала, что место придется узнавать с нуля — все, что я видела, было совершенно незнакомым. И это тоже было здорово, потому что сулило новые знакомства и приключения. Я шла и наслаждалась моментом. В кармане позвякивали монеты, которых должно было хватить на первое время, а об остальном можно было пока не думать.

В переулок я завернула случайно, сама не знаю зачем. Заканчивался он глухой стеной. Собралась было развернуться, как вдруг сверху послышался шум, одно из окон с грохотом распахнулось, и ко мне под ноги рухнуло нечто большое, черное и лохматое. И заорало:

— Беги, дура!

Я уставилась на огромного черного кота, даже и не думая срываться с места.

Сверху снова грохнуло, ставня треснулась об стену, полетели щепки, и из окна, верхом на метле, вылетела злющая ведьма. Морщинистая, с горящими глазами, обмотанная какими-то черными тряпками, она представляла собой такое жуткое зрелище, что ноги мои приросли к земле.

Зато кот не растерялся — схватил меня за руку и рванул прочь. Бежал он на задних лапах.

Пулей вылетев из переулка, он бросился по улице, таща меня за собой. Ведьма устремилась следом.

Это была чудовищная гонка. Так быстро и много я еще не бегала. Да еще такими зигзагами. Кот отлично знал город, ныряя из одного переулка в другой. Старуха не отставала.

Наконец, видя, что силы мои на исходе, зверюга нырнул в заброшенный дом и, захлопнув дверь, привалился к стенке.

— Слушай, ведьма, тебе фамильяр нужен? — спросил он деловым тоном. Поросенок даже не запыхался.

— Нужен, — просипела я, с трудом переводя дух. — А что?

— Предлагаю себя. Я очень ценный, не пожалеешь.

Я посмотрела на дверь, за которой пока что было тихо — интуиция подсказывала, ненадолго — затем перевела взгляд на кота.

— А у тебя разве нет хозяйки? — жуткая старуха встала перед глазами как живая. Я плюнула через плечо и прошептала отводящее глаза заклятье.

Курс по фамильярам нам читали давно, но я до сих пор его помнила — мечтала, что когда-нибудь заполучу себе магического помощника. Вот только не надеялась, что так скоро. Стоили они дорого. На крыску бы я со временем накопила, но чтобы на здоровущего кота, да еще говорящего… Купить такого никаких денег не хватит. А тут он сам себя предлагает. В чем подвох?

Об этом я его и спросила.

— Сменить хозяйку хочу. Ты ж видела эту мегеру. Соглашайся, не пожалеешь! Таких как я больше нет.

— Но если у тебя есть хозяйка, как же ты уйдёшь?

— Кодекс фамильяра, поправка два, — кот посмотрел на меня испытующе. — Всего какой-то год жизни, и я твой. Поверь, я того стою.

Я взгрустнула.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Прости, котик, не могу.

Кота было жалко, но и себя тоже. Год жизни, отданный за фамильяра невозможно было вернуть никакими способами. А если вдруг мне жить осталось всего чуть-чуть, что тогда?

— Ладно, — вздохнул кот, — хотя бы попробовал.

— Тебе так плохо живётся?

— Всяко бывает, — кот снова вздохнул и тут же подобрался, с опаской глядя на дверь.

— Выходи, скотина! — послышалось с той стороны. Хриплый голос, словно по стеклу ногтем царапнули. — Выходи, не то разнесу дом в щепки. Вместе с твоей подружкой.

Кот посмотрел на меня в последний раз, и от обреченности в его взгляде у меня слезы на глаза навернулись.

— Не выходи, — сказала я, — ничего она не сделает.

— Сделает, ты её не знаешь, — понурив мохнатую голову, кот взялся за ручку, произнес: — прощай, — и вышел.

Через несколько мгновений с той стороны раздался торжествующий вопль вперемешку с душераздирающим мявом.

Что ведьма делала с котом, я не знала, но этот полный боли крик стал последней каплей.

— Кодекс фамильяра, поправка два! — крикнула я, выскакивая на улицу. — Я забираю кота с его согласия!

Ведьма на метле застыла. Рука её выпустила кошачий хвост, и фамильяр плюхнувшись наземь, бросился ко мне со всех ног. С разбегу запрыгнул на руки, и в тот же миг мохнатая лапа закрыла мне рот.

— Протестую! Кодекс фамильяра, поправка пять! — оборачиваясь к ведьме, завопил зверюга.

Старуха выпучила глаза.

— Дурачина, что ты мелешь! Ты хоть понимаешь, что тратишь свой единственный шанс? И все ради девчонки, которую даже не знаешь!

Я и сама опешила от такого поворота событий. Пятая поправка давала коту право отказаться от хозяйки. Вот только сделать это он мог один раз в жизни и то на время, поэтому ни один здравомыслящий фамильяр не тратил этот шанс до последнего.

— Эта девчонка готова отдать за меня год жизни! Хотя он ей самой нужен! А ты ради плошки сметаны готова меня убить!

— Ах ты тварь неблагодарная! — взревела старуха. — Да какая из этой дуры хозяйка? Ей же лет всего ничего! Что она может? Какая жизнь тебя ждет? Сопли ей будешь подтирать?

— Берешь меня в фамильяры? — поймав мой взгляд, спросил кот?

— Беру, — ответила я, и в тот же миг нас с котом овеяло теплой волной магии. Словно одеялом накрыло.

Старуха тоже почувствовала перемены. Лицо перекосилось, глаза полыхнули алым. Завопив, она ринулась на нас… и врезалась в невидимую стену. Да так сильно, что ее отшвырнуло к стоящему напротив дому. Она разогналась и повторила попытку, но защита оказалась прочной. Наконец, изрыгая проклятья, ведьма развернула метлу и умчалась прочь.

— Ну все, — выдохнул кот, отпуская мою шею, — идем домой.

И тут меня накрыло пониманием произошедшего.

— Ой, мамочки, — пискнула я, разжимая руки. — Котик, прости, дома-то у меня нет.

Мне стало ужасно стыдно. Старуха была права — я не подхожу для такого сильного фамильяра.