Холод пепла - Валентен Мюссо

— Если проанализировать все эти ограбления с применением насилия, можно увидеть, что жертвами всегда становились люди с высокими доходами — в двух случаях представители свободных профессий — или пенсионеры, то есть легкая добыча. К тому же многие думают, что пенсионеры хранят дома значительные суммы денег. Но социальное положение Николь Браше не вписывается в эти рамки.

— Ей было восемьдесят лет, — ехидно заметил Жером Морено, один из лейтенантов, на дух не переносивший Франка. — Она была пенсионеркой, то есть идеальной жертвой.

На этот раз Эмили пришла на помощь своему коллеге:

— Да, но она вела скромный образ жизни. Ее «ферма» давно обветшала, хотя там и царил порядок.

— Совершенно верно, — подтвердил Лонэ. — Я прекрасно знаю, что не всяк монах, на ком клобук. Вы, несомненно, помните о деле бывшего рабочего, который жил в большой нужде, но тем не менее всю жизнь экономил и держал у себя дома более двухсот тысяч франков наличными.

Этим делом занимались все присутствующие сейчас в кабинете капитана жандармы. Соседи, встревоженные странными звуками в доме старика, позвонили в жандармерию. Грабители, воспользовавшись его беспомощностью, искали в доме сбережения.

— Таким образом, дело Браше стоит особняком. В принципе, хотя с полной уверенностью этого утверждать нельзя, у мадам Браше не украли ни одной ценной вещи, хотя на первом этаже все было перевернуто вверх дном. В спальне в комоде мы нашли спрятанный под одеждой кошелек, в котором лежали две тысячи франков в банкнотах. Либо грабители не успели обыскать весь дом, либо они приходили за чем-то другим.

Эмили, как прилежная ученица, подняла руку, словно хотела, чтобы все забыли об ее утренней оплошности на стоянке.

— Да, Дюамель? — произнес капитан, давая ей слово.

— Непонятно, что могло помешать грабителям и почему они не успели обыскать весь дом. Убийство было совершено во второй половине дня. Нам доподлинно известно, что в тот день к мадам Браше никто не приходил. Зачем убивать старуху, если в ее доме особо и поживиться нечем?

Франк кивнул головой:

— На мой взгляд, это самый важный момент. Все прочие ограбления происходили по выходным, вечером, между девятнадцатью и двадцатью двумя часами. Совершенно очевидно, что гораздо легче ограбить дом и его обитателей вечером, когда преступникам не грозит опасность быть застигнутыми врасплох. Но грабители, решившие проникнуть в дом днем, в четверг, подвергали себя огромной опасности, даже если они хорошо изучили привычки этой женщины.

— Возможно, они не хотели ее убивать? Может, сначала они собирались ее только ранить? — предположила Эмили. — Вдруг что-то пошло не так, ситуация вышла из-под контроля…

— Не надо забывать, — вмешался Жером, — что этой женщине было восемьдесят лет и что она была привязана к стулу. Преступники должны были понимать: проломив старухе голову кочергой, они оставляют ей мало шансов остаться в живых…

— Каминными щипцами, а не кочергой, — резким тоном уточнил Франк. — Можно предположить, что Николь Браше сначала ударили, а потом привязали. На полу между гостиной и кухней есть мелкие пятна крови, что позволяет думать: она шла в тот момент, когда ее ударили. К тому же, разумеется, щипцы…. Мы нашли их около камина, а не в кладовке. Но есть один пункт, который, по моему мнению, подтверждает эту гипотезу…

— Клейкая лента, — поспешила сказать Эмили, словно после всех этих ссор она снова играла с Франком знакомую пьесу в четыре руки.

— Старую женщину привязали к стулу с помощью клейкой ленты, которую грабитель или грабители нашли, судя по всему, на месте, в ящике на кухне. Эрика Фабр, соседка, обнаружившая тело, уверенно заявила, что видела эту клейкую ленту и даже сама ею пользовалась. В других случаях жертв обездвиживали с помощью либо трубчатых кос, которые сегодня можно купить в любом магазине, торгующем охранным оборудованием, либо наручников… Либо на них просто наставляли какое-нибудь оружие. Согласитесь, что по крайней мере удивительно, когда преступник идет на ограбление, не захватив с собой ничего, чем бы он мог связать жертву. С другой стороны, если мадам Браше могла двигаться в тот момент, когда ее ударили, я не понимаю, зачем ее, полумертвую, привязывать к стулу в кладовке.

— Действительно, — согласился капитан Лорини, — учитывая ее состояние и возраст, маловероятно, что она смогла бы навострить лыжи.

— Твой рассказ впечатляет, — насмешливо произнес Жером, обращаясь к Франку, — но я не услышал ничего нового. Что конкретно может сдвинуть расследование с мертвой точки?

Капитан Лорини знал о некой напряженности, царившей среди членов его команды, но рассматривал ее скорее как элемент состязательности, чем как раздор.

— Франк полагает, что нам надо пересмотреть некоторые фундаментальные положения расследования.

— В самом деле, если исходить из принципа, что убийство Николь Браше не имеет ничего общего с другими случаями ограбления, становится очевидным, что нам необходимо искать иные мотивы: семейная драма, преступление на почве страсти, домашние неурядицы, ревность, еще что-нибудь… Поэтому мы должны заняться личностью жертвы, ее привычками или изменениями, которые могли произойти в ее жизни в последние месяцы. Опросите еще раз Эрику Фабр, обнаружившую тело. Она лучше всех знала Николь Браше. Опросите также соседей. Убийство было совершено во второй половине дня. Ближайшие соседи не работают, они вполне могли что-нибудь заметить. Не мог же убийца прийти пешком в эту чертову дыру.

На мгновение в кабинете воцарилась тишина. Было ясно: Франку не удалось привлечь на свою сторону всю команду.

— Я хочу сказать, что мы будем отталкиваться от нового предположения. — Капитан попытался поднять боевой дух жандармов. — Допустим, Николь Браше знала своего убийцу. Эта гипотеза может закрыть перед нами многие двери, но когда речь идет об убийствах, в двух третях случаев жертвы знают своего убийцу. Значит, вам придется получить от «Франс-Телеком» детализированную распечатку всех входящих и исходящих звонков жертвы и изучить ее буквально под микроскопом.

— Если я правильно тебя поняла, — попыталась подвести итог Эмили, повернувшись к Франку, — ты думаешь, что жуткий беспорядок, царивший в гостиной, разгром в кладовке, клейкая лента могли быть лишь…

Эмили запнулась, подыскивая подходящее слово.

— Инсценировкой, — продолжил Франк. — Обыкновенной инсценировкой, призванной ввести нас в заблуждение и скрыть истинную причину убийства.

Глава 6

Стоя за плотной шторой, закрывавшей окно в гостиной, Женевьева Дельво со страхом наблюдала за тем, как к дому подъехала машина жандармерии и остановилась около цветочных куртин, являвшихся предметом ее гордости. И тут же перед ее глазами возник образ, который ее муж наверняка счел бы нелепым. Женевьева увидела, как ее, арестованную за пособничество в убийстве, сажают в наручниках в голубую «пежо-306».

— Франсуа, жандармы! — в панике крикнула она мужу.

Муж Женевьевы нажал большим пальцем на кнопку пульта. Он смотрел программу региональных новостей — священный дневной ритуал, во время которого его нельзя было беспокоить. Однако, хотя у него внутри все кипело от негодования, Франсуа все же сумел скрыть раздражение.

— Тебе лучше подняться в спальню, — неприветливым тоном обратился он к жене. — Я сам их встречу.

— Нас заметили, — с улыбкой констатировала Эмили Дюамель, увидев, как заколыхалась штора.

Франк Лонэ тоже не смог сдержать улыбку.

— Теперь ты понимаешь, к чему я веду. Эти люди, несомненно, проводят полдня, ожидая, не произойдет ли чего-нибудь необычного. Просто невозможно, чтобы они ничего не заметили.

Пока же жандармы терпели полное фиаско. Их первый визит не принес никакого результата. Из дома ближайших соседей Николь Браше ее ферма просматривалась лишь частично, поскольку высокие деревья и забор загораживали вид. Владелица дома была на последнем месяце беременности и почти весь день спала. В момент убийства она тоже отдыхала в своей спальне, окна которой, к сожалению, выходили на север, то есть на противоположную сторону. Ее муж в тот день работал и вернулся около восьми часов вечера.

Франк внимательно рассматривал дом, надеясь, что с этими соседями им повезет больше.

— Думаю, с их заднего двора открывается прекрасный вид на ферму.

— Я тоже так полагаю, — согласилась Эмили.

Резкий звонок нарушил тишину. Женевьева Дельво вздрогнула и кинулась к лестнице, словно испуганное животное.

Бросив в последний раз злобный взгляд на жену, словно она была причиной всех его бед, Франсуа Дельво открыл дверь.

— Здравствуйте, мсье. Национальная жандармерия, лейтенанты Дюамель и Лонэ.