Молодость. Автобиография… почти. Книга четвертая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон» - Илья Андреевич Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нет, ну вот гнет палку. Главное, пришел без приглашения, расселся как барин, в ботинках немытых ходит по моему грязному полу и кричит, что я туп, как сибирский валенок. Вот и приглашай после таких лекций к себе друзей — растопчут, унизят, выкинут и станут жить вместо тебя. Да на Колыму таких, на работы в шахты, в каменоломни, в… да ладно, друзья все-таки!
Я встал, надел куртку, успокоил «трындящий» будильник и выкинул его на улицу.
День выдался на редкость холодным, и все городские жители старались потеплее одеваться, закручивая вокруг шеи шарфы и поднимая воротники. Что и говорить — декабрь все-таки… Затем цивилизация вступит в новый год, а конца света как не было, так и не будет. Все закончится тихо-мирно, так же, как и началось. Нет, конечно, заработную плату учителям и шахтерам как не платили, так и не будут платить, от этого никуда не денешься, но во всем остальном намечался полный порядок.
Одним бродить по заснеженным дорогам не хотелось (настроение препоганейшее), и мы зашли к Леше.
— Вылетай, пойдем на рынок за подарками!
— Да успокойся, делать мне что ли нечего, кроме как с вами шататься.
— Ну, предложи что-нибудь еще! — сказал Леша.
— Дома сидеть!
— Ха, ты только за окошко посмотри, какая прекрасная погода. Всех так и тянет на свежий воздух, на…
— … рынок! — перебил меня Миша.
Леша долго нас рассматривал, а затем сказал:
— Ладно, уговорили.
Выйдя на улицу, мы обвели взглядом двор, но так никого и не нашли, даже Сани еще не было. Спит!
— Какой кретин тридцать первого декабря за подарками ходит? Все умные дома к вечеру готовятся.
Я посмотрел по сторонам.
— Как кто ходит? Мы и вон — Саня!
Действительно, к нам направлялся Саня. Мы встретились у моего подъезда.
— Ну что, идем? — спросил он.
Все кивнули головой.
В общем, поход по магазинам прошел удачно, не считая одного-единственного малозначительного момента, когда в трамвай, из которого мы только что вышли, врезался двухэтажный автобус — рогатый даже на бок завалился. Народу набежало как в кинотеатр на ремейк нового фильма или как на пожар в нашем соседнем доме на прошлой неделе. Мы, спасаясь от милиционеров, которым нужно было давать показания, быстро растворились в толпе и прямиком направились на рынок. Накупив всякого хлама тысяч на пять, мы вызвали такси и приехали обратно, разнесли подарки по своим домам и вновь собрались у моего подъезда.
— Нас чуть не расплющило! — с испугом вспоминал Алексей. — Если бы мы вовремя не вышли из вагона — все, хана, привет горячий!
— Интересно, почему все эти несчастные случаи происходят с нами? — воскликнул Александр и сам испугался своих слов.
— Так это все было, и ты помнишь? — удивился я.
— Что?
— Предыдущие случаи.
— Смутно, но сейчас что-то во мне перемкнуло, и они всплыли с поразительной яркость и четкостью.
— Алексей, а ты?
— А при чем тут я? Я вообще ничего не знал, не знаю и…
— Сам дуб дубом, — докончил за него Мишка.
— На себя посмотри!
— Ах, так, да ты знаешь…
Он опять закипел чайником, но я его вовремя остановил.
— Хватит балдеж… в смысле галдеж! Давайте лучше проверим наш вариант.
Все посмотрели на меня с недоумением.
— Ты же ведь не хочешь сказать, что собираешься использовать то, от чего мы отошли несколько лет назад?
Александр с Михаилом смотрели на меня как на диверсанта-разведчика, пойманного при попытке развертывания партизанского движения.
— А почему, собственно говоря, и нет? Мы же не собираемся влезать во что-то сверх нашего разума, а только получим ответ на интересующий вопрос, причем банальным способом, и мирно разойдемся.
— Нет, Сань, ты только его послушай! У тебя что, совсем плохо с памятью или как?
— Ты разве забыл, что было в прошлый раз?
— Ребята, вы о чем? — непонимающе спросил Алексей.
— Да так, об одной пустяковой формальности.
— Этот вундеркинд в прошлый раз запалил нам квартиру.
— Я уже сорок раз извинялся по этому поводу, и говорил, что все произошло из-за одной банальной ошибки. Нельзя же всю жизнь вспоминать этот эпизод. Нужно стремиться к улучшению своих навыков. Мы же многое могли. Многое! Почему все утратилось? Если боитесь, то так и скажите — я разузнаю все один, но вспомните, что когда-то мы были одной семьей и все беды решали именно через это. У нас не было врагов. Никогда! Все шло хорошо, просто идеально, но у всех бывают срывы и неудачи. Однажды я ошибся, ошибся по-крупному, но это давно прошло и закончилось. Повторяю, нельзя всю жизнь жить, вспоминая плохое, случившееся один раз. Нужно действовать! Скажите себе: «Мы сможем!» И все получится. Вы же прекрасно знаете, кто мы и что каждый из себя представляет. Выбор за вами!
— Ребята, о чем вы говорите? Кто-нибудь толком может мне объяснить, что происходит? — закричал Лешка.
— Слушай, помолчи! — огрызнулся Саша. — На сей раз это никоем боком тебя не касается.
— А в чем, собственно, проблема?
— Черная магия! — тихо произнес Мишка.
— Белая магия! — поправил его я.
Алексей вытаращил на нас глаза, сглотнул комок, развернулся и быстрыми шагами направился к своему дому.
— Сообразительный.
— Первый раз вижу человека, который не задал ни одного вопроса, а просто-напросто отвалил, — искренне удивился я. — Так что?
Повисло напряженное молчание, длившееся минут пять. Первым опомнился Миша.
— Да, в этом ты прав. Мы не можем опираться только на старый опыт.
— Конечно, главное попробовать, вспомнить старое.
— «Макар», как считаешь?
Саша посмотрел на него, улыбнулся своему старой кличке, которая переросла в псевдоним и сказал:
— Ну что ж, попробуем. Только «Макар» давно устарел.
— Да-а-а?
— И что пришло на его место?
— «Мастер!»
— Вот, значит как. Ну а ты, я надеюсь, все тот же «Тренер»?
— Да, — я склонил голову в знак приветствия. — А ты… эта самая… сметана?
— Чего?
— Ну, сметана такая есть, как же ее… а — «Мишутка»!
— Да, пока тот самый.
— Очень рад, очень рад!
Я с энтузиазмом пожал всем руки в честь нового знакомства, и мы от души похохотали добрых пять минут.
Зазвонил сотовый Сани.
— Алло. Леша? Нет-нет, мы идем… да, договорились… нет, сегодня не заходи — будем заняты! Лучше завтра, часиков в двенадцать! Ну, все… Ага. Пока.
— Ну что,
