Три зимовки во льдах Арктики - К.С. Бадигин

Мы двигались в самых различных направлениях, пробиваясь то на юг, то на юго-восток, то на восток, то на северо-восток, то, наконец, на северо-запад. Всюду преграждали нам путь сплоченные льды, недоступные для проводки слабых грузовых судов. Пришлось вернуться к ним и остановиться в ожидании, пока не улучшится видимость.

Утро 6 августа не принесло ничего утешительного. По-прежнему стоял туман. Вокруг нас белели льды. Но в 16 часов мы неожиданно приняли радиограмму от парохода «Искра», который сообщал, что он находится почти рядом с нами, лишь немного южнее, и без особых затруднений самостоятельно движется разреженным льдом к проливу Вилькицкого. Насколько различны бывают ледовые условия на самых близких расстояниях!

«Садко» повел своих спутников на юго-запад, чтобы они смогли присоединиться к «Искре». Вскоре действительно мы встретили разреженный лед и оставили здесь «Беломорканал» и «Ванцетти»; сами же направились на север, чтобы обследовать кромку сплоченного льда и поискать там проход на восток. «Садко» удалось продвинуться вперед до 75°17',4 северной широты. Дальше пути не было. Пришлось возвращаться на юг, чтобы попытаться пройти к проливу Вилькицкого под берегом.

И тут, у 75-й параллели, неожиданно мы встретили одинокое грузовое судно, пробиравшееся среди льдов. Это была «Сура», находившаяся в очень печальном состоянии. Ледяные поля настолько потревожили ее слабый корпус, что впору было грузы из трюмов выбрасывать на лед.

Нужно было оказать немедленную помощь бедствующему судну. Мы почти подошли к нему. В это время снова нанесло густой туман, и пришлось застопорить машину. Пароходы «Беломорканал» и «Ванцетти» сообщили по радио, что они не пробились к «Искре» и идут к «Садко». Теперь наш корабль становился лидером трех торговых судов.

Наступило 8 августа, а мы были так же далеки от начала высокоширотной экспедиции, как и неделю назад. Ледокольному пароходу «Садко» приходилось выполнять функции линейного ледокола, и немудрено, что существенных результатов на этом поприще нам не удалось добиться.

В 3 часа 45 минут мы встретились в тумане с целым караваном судов. Здесь, кроме «Беломорканала» и «Ванцетти» было еще два парохода с лучшими ледовыми качествами. По радио нам предложили захватить с собой «Суру» и пристроиться вместе с ней в кильватер каравану. Теперь уже шесть судов тщетно отыскивали свободный ото льдов путь в море Лаптевых.

Начальник каравана, подчинивший себе «Садко», повел пароходы на север. Но и на этот раз не удалось пройти дальше 75-й параллели. Тогда было решено выпустить в воздух небольшой гидросамолет, который мы везли для передачи «Ермаку». При первом же прояснении самолет поднялся. Наблюдения подтвердили данные, полученные «Садко» за день до этого: на севере - сплоченные ледовые поля. Единственный путь, которым можно было пройти к проливу Вилькицкого, лежал у самого берега материка.

«Садко» был отправлен в новую ледовую разведку по пути, указанному самолетом. Оставив караван, мы шли довольно быстро: в береговой полынье лишь изредка встречались отдельные поясины разреженного льда. Данные разведки мы сообщили каравану по радио и больше к нему не возвращались: идя по нашему пути, он мог свободно выйти на береговую полынью, чтобы следовать дальше на восток.

Обогнув остров Белуху с севера и лавируя в тумане между кромкой сплоченного льда и берегом острова Русского, мы проскочили до 95°52' восточной долготы. Здесь, на 77°08',6 северной широты. «Садко» 10 августа встретился, наконец, с долгожданным «Ермаком».

Пять дней, затраченных на разведку пути для торговых судов, изрядно истощили наши запасы топлива. Поэтому командование «Садко» подало заявку на 1000 тонн угля, которые мы намеревались погрузить в Тикси. Но нас разочаровали: угля в Тикси было мало. Значит, надо было возможно экономнее расходовать свои запасы и поскорее начинать работу по назначению.

11 августа «Ермак», приняв с «Садко» самолет и горючее, отошел от нашего борта и взял курс на юго-запад. Мы же двинулись на северо-восток, к проливу Вилькицкого, встречая с каждой милей все более и более трудную ледовую обстановку: дул крепкий северо-западный ветер, густо падал снег, к северу от острова Русского держался лед в 9-10 баллов.

Сильные ветры западной половины забили пролив Вилькицкого сплоченным льдом, против которого «Садко» был бессилен. Льды развернули его кормой вперед и потащили вслед за собой со скоростью 1 мили в час. Корабль теперь дрейфовал кормой вперед. Но лучше двигаться так, чем совсем не двигаться. И мы были очень довольны, когда ветер и льды доставили нас прямым сообщением в море Лаптевых почти без всякого вмешательства с нашей стороны. Здесь льды немного развело, и мы начали пробиваться на север, чтобы начать гидрологический разрез в высоких широтах - от берегов Северной Земли к острову Котельному.

Подобного рода работы описывались неоднократно, и я скажу здесь только, что в этом году они были организованы с большим размахом. «Садко» действовал не в одиночку. Поблизости вела исследовательские работы экспедиций на «Седове». «Малыгин» также исследовал бассейн моря Лаптевых.

Первые же глубоководные измерения принесли нашим научным работникам чрезвычайно интересные данные. В мелководном море Лаптевых неожиданно были отмечены большие глубины.

16 августа при очередном нашем измерении лот достиг дна на глубине 65 метров. Через 35 миль, остановившись в четырехбалльном льду, мы снова произвели промер. Опустили лот на 100 метров. Дна не достали. Вытравили 500 метров троса. Результаты были те же. И только на глубине 805 метров груз коснулся дна.

Весть об открытии больших глубин взбудоражила наш научный коллектив. Теперь крайне важно было определить границы неожиданно обнаруженной впадины. И, невзирая на усложнившуюся ледовую обстановку, измерения глубин мы проводили так часто, как только было возможно.

Мы двигались почти прямо на север над каким-то загадочным подводным провалом, который научные сотрудники назвали глубоководным желобом.

До сих пор подобные глубины в морях Советской Арктики были дважды обнаружены во время первой высокоширотной экспедиции «Садко» в 1935 году. Тогда такие глубины нашли у восточных берегов Земли Франца-Иосифа и у западных берегов Северной Земли. Эти глубоководные желоба шли также в направлении с севера на юг. Было выяснено, что по дну желобов атлантические воды, занесенные в Центральный Арктический бассейн ветвями Гольфстрима, проникают оттуда далеко на юг Карского моря. В то же время течения, идущие над этими ложбинами, уносят на север воды, опресненные Обью и Енисеем.

Одновременно высокоширотная экспедиция 1935 года на севере Карского моря открыла большое мелководье, посреди которого возвышался остров Ушакова.

Неожиданные открытия пролили свет на динамику дрейфов в этом секторе Арктики: в то время как на мелководье ледяные поля задерживались, вдоль глубоководных желобов шло интенсивное движение льда. Пропавшее без вести судно отважного лейтенанта Брусилова «Св. Анна» было унесено на север вдоль глубоководного желоба «Св. Анны», открытого у Земли Франца-Иосифа. На западе от Северной Земли вдоль «желоба «Седова» дрейфовал на север в 1934 году «Садко», попавший в тяжелые льды во время рейса к острову Домашнему.

Некоторые исследователи видели в этих открытиях даже подтверждение гипотезы об «арктической Атлантиде». Эта гипотеза утверждает, что восточный сектор Арктики, начиная от Карского моря, подобно легендарной Атлантиде, медленно погружается под воду. Неожиданные и резкие колебания глубин, обнаруженные глубоководными промерами, как будто бы подтверждают относительно недавнее превращение большой гористой страны в морское дно.

Открытие третьего глубоководного желоба, и притом в мелком море Лаптевых, о котором иногда шутят, что оно пуночке по колено, было чрезвычайно интересно для науки. К сожалению, наблюдения пришлось оборвать на самой интересной точке: как мы ни бились, дальше пройти не удавалось - по всему горизонту от северо-запада через север до юга лежал сплоченный, труднопроходимый лед. Однако то, что мы узнали, должно было послужить ценным материалом для ученых.

Действительно, распределение глубин в мировом океане весьма характерно. Везде у берегов океана лежит так называемая материковая отмель с глубинами, в среднем не превышающими 200 метров. Площадь материковой отмели занимает около 8 процентов всей площади мирового океана. Глубины от 200 до 2440 метров составляют материковый склон, занимающий 11 процентов площади мирового океана, и только на глубинах свыше 2440 метров начинается ложе океана с вкрапленными в него океаническими впадинами. Наибольшая океанская глубина была обнаружена у Филиппинских островов - 10830 метров.

У некоторых берегов материковая отмель почти отсутствует, у некоторых, наоборот, она очень развита! Наиболее далеко отходит от берега материковая отмель как раз у арктических побережий Европы и Азии. Все моря Советской Арктики - Баренцово, Карское, Лаптевых, Восточно-Сибирское и Чукотское - расположены на материковой отмели.