Путешествие с закрытыми глазами - Александра Милованцева

Миша все больше отдаляется. Ему все чаще приходится за меня бледнеть. Он бледнеет, когда нервничает. Никогда не краснеет.

На встречах у друзей все по привычке бросаются к нам – как дела? И ждут ответа. Мы ведь всегда их чем-то поражали. То с парашюта прыгнем. То флешмоб запустим. То миллион заработаем. То новую машину купим. И вот теперь, раз за разом, мне нечем похвастаться. Миша смотрит на меня и как-будто думает: «Ну вот, а это – Аня. Просто Аня. Ничего интересного». Как-то пропали из жизни вечерние посиделки, когда мы обсуждали наши мегапланы… Миша теперь мегапроекты делает сам.

Я больше не интересна, ни себе, никому. Я больше НЕ СООТВЕТСТВУЮ…

Я снова хочу стать интересным человеком. Я умею строить продажи, маркетинговые стратегии, значит, я смогу научиться и еще чему-то. Может, действительно заняться-таки водными лыжами? Или, скажем, синхронным плаванием. Нужно научиться чему-то такому, чего я не умею… Нет, решили – горы, пусть будут горы. Парня в горы тяни… Я поеду в горы».

Миша пришел около десяти. Правда, с букетом цветов.

– Прости, что так поздно. Никак не мог уйти с переговоров. Князь Владимир нашел новых корпоративных клиентов – это просто мегаклиент! В Тюмени. Будем строить там под них новый центр. Сложные переговоры были.

«Неужели раз в жизни этот Владимир не мог заменить Мишу и отпустить его пораньше? Не каждый день я увольняюсь с работы в конце концов! Свинья, а не человек. Ничего его не волнует, кроме бизнеса». А вслух Аня сказала:

– Ну, что делать. Жалко, конечно, утка, наверное, уже совсем остыла. Попробую разогреть.

– Встреча-то была в ресторане, я сыт, дорогая. Давай просто чаю попьем. Что с тобой случилось? Я так перепугался!

– Я начинаю тренировки для похода в Гималаи. Ты со мной? Павел Семенович одобрил мое решение. Сказал, возьмут обратно, когда отдохну. Я устала только от одного – от бессмысленности. Может, горы дадут ответ? Ты поедешь со мной?

Позже Аня снова и снова прокручивала в голове события того года. В какой момент произошел разлад? Кто был виноват? Когда была пройдена точка невозврата? Аня не могла однозначно ответить на эти вопросы.

Когда в первый раз она посмотрела на Мишу и поняла, что он ее безумно раздражает?

Раздражало в нем все. Как он ел, сидел, о чем говорил. Как игнорировал Анины просьбы, забывал позвонить, опаздывал.

Когда Аня работала, они были на равных. Иногда Аня засиживалась на работе допоздна, иногда – он. По сути, они уже давно вместе только спали и ходили в гости, но пока Аня работала, она этого как-то не замечала. А потом ей стало важно, чтобы он заметил, что она заменила занавески. Или приготовила на ужин что-то новое.

В голове пульсировала мысль: «Ему со мной неинтересно». Она чувствовала себя несчастной и не знала, что с этим делать. Стала много читать и заниматься спортом. Выучила итальянский. Ей нравилось по утрам бегать с наушниками и мысленно повторять за диктором непонятные слова: «Уно, дуэ, трэ, кватро, чинко… Иль мио номе э Анна…»

Иногда Аня специально приходила домой поздно. Шла в театр с подругами или в ресторан. Он никогда не интересовался, где она была. Такое отсутствие интереса просто бесило.

Она снова надевала спортивную форму и бежала в парк. «Уно, дуэ, трэ…» «Уно, дуэ, трэ…»

Аня читала книги по психологии, пытаясь отыскать утерянный смысл существования. Но раздражение лишь нарастало. Раздражало все вокруг, и даже она сама себя раздражала. Но эпицентром раздражения был Миша.

Кто тут виноват? Наверное, никто. Ему не хватило чуткости или желания понять, что с Аней происходило. А Аня билась, как Дон Кихот с мельницами, сама не зная, с кем и чем. Наверное, она была невыносима… Наверное…

Она просто не имеет права быть несчастной! Семья, дом – полная чаша. Чего же еще надо? Почему не благодарна судьбе? Она чувствовала вину за свою неблагодарность. «Уно, дуэ, трэ…» Когда она бежала, становилось немного легче.

– Послушай, мне не нравится, как мы живем. Я больше так не могу.

Миша оторвался от компьютера и изумленно уставился на Аню.

– Что ты имеешь в виду?

– Мы не делаем ничего вместе. Мы вообще не делаем ничего имеющего смысл. Я не понимаю, что мы делаем, к чему стремимся.

– Аня, я думаю, тебе надо вернуться на работу. Ты не привыкла сидеть без дела.

– Я не сижу без дела. Я занимаюсь спортом. Я занимаюсь домом. Пытаюсь создавать тебе уют в конце концов!

– Аня. Давай не будем. Я хочу спать.

– Я пытаюсь разобраться, что со мной, что с нами, а ты отворачиваешься!

– Я считаю, тебе нужно идти на работу.

– Я работала семь лет как лошадь, и для чего? Если я снова пойду на работу, мы просто будем видеться еще меньше, это нас к ответу никак не приблизит!

– Аня, какой ответ тебе нужен?

– Ты меня совсем не поддерживаешь. Не понимаешь. Не хочешь разобраться. Давай сходим к психологу в конце концов!

– У меня нет вопросов к психологу, у меня все в порядке.

– А у меня есть! Я хочу любви, я хочу жить в любви! Я хочу, чтобы меня любили, хочу любить! А ты меня не любишь, ты вообще сейчас мыслями неизвестно где, только не здесь.

– Ну и живи! Живи в любви, живи как хочешь, оставь только меня в покое, у меня был трудный день. Меня эти бесконечные разговоры про смысл уже утомили. Ты год уже сидишь на моей шее и еще и мозг выносишь…

– Я сижу на твоей шее?! Разве не вместе мы добились того, что у нас есть?

Вот так. Слово за слово… Короче говоря, поссорились они в тот день очень серьезно. Не разговаривали почти неделю.

Потом помирились. Потом снова поссорились. Ссоры оставляли большие незаживающие трещины.

Миша пришел с букетом цветов и конвертом.

– Я купил билеты в Катманду. Через две недели. Мы же хотели с тобой пойти в горы? Почти месяц вдвоем, мы обо всем наговоримся… Говорят, в Непале в горах приходит осмысление и просветление – может, и мы просветлимся? Ты поедешь со мной?

Аня смотрела на него, смотрела… Не верилось ей уже. Но она подумала: «Я дам нам еще один шанс. Мы пойдем в горы». Она кивнула и улыбнулась.

В ту ночь они снова спали в одной постели.

Катманду встретило их пылью и духотой. В апрельские дни московские улицы веселят глаз свежей зеленью газонов, а солнечные зайчики от вымытых окон прыгают по крышам проезжающих автомобилей. В Непале весной и не пахло. Пахло пылью, гарью и специями.

Город произвел на Аню гнетущее впечатление. Грязный, перенаселенный. По улицам ехали небольшие автобусы, битком набитые людьми, двери никто и не пытался закрывать, а пассажиры висели на подножках, как игрушки на елке.

Выполнив обязательную экскурсионную программу, Аня с Мишей постарались как можно скорее сбежать из этого сумасшедшего дома, и на третий день утром они загрузили свои баулы в небольшой, чуть ли не картонный, самолетик и взяли курс на Луклу.

Самолетик исправно крутил винтами, продвигаясь к растущим за иллюминатором горам. Аня с интересом смотрела вниз – на зеленые холмы, редкие извилистые речушки, несущие воду с ледников, вдоль них расположились небольшими лоскутами поля и редкие островки поселений.

Проскочив перед надвигающимися с гор облаками, самолетик успешно приземлился на короткую, идущую вверх, серую полосу бетона.

В Лукле уже присутствовал дух путешествий. То и дело попадались люди со спортивными рюкзаками, обветренными лицами. Городок, расположившийся у взлетной полосы, состоял из гостиниц, закусочных и магазинчиков с треккинговыми палками и магнитами для холодильников. Внимание привлекла написанная кривенькими, на какой-то местный манер, буквами надпись «Старбакс». Однако при первом же беглом взгляде становилось понятно, что никакого отношения к американской сети кофеен данное заведение не имеет.

Гостиница, которую по карте отыскали Миша с Аней, по сравнению с другими могла бы котироваться как пятизвездочный отель: в каждом номере имелся душ. В ресторане гостиницы подавали европейскую кухню и местную еду шерпов.

Аня и Миша, чтобы проникнуться духом гор, заказали блюдо, название которого тут же забылось. По вкусу блюдо напоминало что-то итальянское: суп с макаронами и овощами.

Пока ребята ели макароны, Тенди, представитель турфирмы, который должен был сопровождать их к базовому лагерю Эвереста, объяснял:

– Лишние вещи можете оставить здесь, в этой лодже. Понимаешь?

– Лишние вещи?

– У вас очень много вещей, не нужно столько вещей. Понимаешь?

– Какая разница? Тенди, ты пригласил нам носильщиков? Мы взяли то, к чему привыкли, пусть несут, – отреагировал Миша.

Аня пожала плечами. Тенди тоже.

– Вот карта. Вот так мы пойдем. Эти точки – здесь ночуем. Шерпы сюда принесут вещи на каждый день. Вы носите только маленькие рюкзачки – вода, запасная футболка. Понимаешь?

– Понимаю, понимаю. Вода, сникерс, смена одежды. Когда выходим?