Мёртвый сезон. Конец легенды - Леонид Колосов

На историческом пути развития человечества менялся и облик «бойцов невидимого фронта». Было время, когда к разведке допускали лиц преимущественно благородного происхождения. Многих привлекал авантюризм, необычность профессии, связанной с борьбой, которая предшествует войне и продолжается после заключения перемирия. В эпоху Великой французской революции и американской войны за независимость было немало разведчиков-патриотов, беззаветно преданных делу свободы. Затем роль центральной фигуры разведки перешла к организаторам агентурной сети. Усложнилась и сама техника разведывательного дела. Для многих стран характерно тесное переплетение военной разведки с политическим шпионажем. Шпионаж все больше смыкается с откровенно подрывной работой. Появляются специалисты по взрывам, убийствам, поджогам. Одновременно формируется новый тип шпиона, завербованного в стране противника. Для своей родины он — предатель. Для государства, на которое работает, — шпион, которому платят за его предательство.

Наполеон все же не мог скинуть их со счетов своих побед и поражений. «Верьте мне, — говорил он, анализируя исходы военных баталий, — я невольно пришел к выводу, что не столько храбрость пехоты или отвага кавалерии и артиллерии решали судьбы многих сражений, сколько это проклятое и невидимое оружие, называемое шпионами». Ни минуты не сомневаясь в своем военном гении, Наполеон прекрасно понимал, что без ловкости и смелости секретного агента он не одержал бы тех блестящих побед, которыми была отмечена кампания 1805 года. Ульма и Аустерлиц были в такой же степени триумфом негласной деятельности «императорского шпиона» Карла Шульмейстера, одного из важнейших советников генерального штаба Австрии и шефа австрийской службы информации. По существу, этот умный, хитрый и коварный человек, у которого, как говорили люди из его окружения, «не было ни отечества, ни чести», открыл новую страницу в истории шпионажа и разведки, узаконив предательство и торговлю государственными интересами. Жозеф Фуше, министр полиции Франции, пишет в своих «Мемуарах»: «Лошади, которые везли золото французского банка к будущим полям сражений в Австрии для оплаты секретных агентов, имели большее значение, чем стремительная и отважная конница Мюрата». Что ж, Фуше, полицейский «гений», состоявший на службе у императора Франции, видимо, знал, что говорит…

Первая мировая война практически ничего не привнесла нового в историю мирового шпионажа. Руководитель военной разведки Германии в период с 1914 по 1918 год полковник Николаи писал в своих воспоминаниях: «Когда началась война, руководящее ядро разведки было переведено на фронт. Из немногих военных, обученных специфике шпионского ремесла, основная часть была распределена между командирами армий в качестве офицеров разведывательной службы. По общему представлению, секретная служба, шпионаж должны были найти себе применение главным образом на театрах войны. Но ввиду быстрого продвижения на Запад, где мы в первую очередь искали военного решения, в армейском командовании господствовал сильный скептицизм насчет возможностей и пользы шпионажа… Это глубокое заблуждение должно было исправить будущее…»

Что же, полковник как в воду смотрел. Новую страницу в древнейшем ремесле открыл гитлеровский шпионаж, который имел специфические особенности. Созданием «пятых колонн» в тех странах, которые третий рейх намечал в качестве своих жертв, фашизм закончил подготовительную шпионско-диверсионную работу. Гитлер создал систему «тотального шпионажа», даже попытался сделать шпионами всех немцев, проживающих за границей. Шпионская сеть разрослась до гигантских размеров. Подкуп, угрозы, месть стали основными средствами работы гитлеровской агентуры. Саботаж и диверсии — их главным оружием. Гитлеровские специалисты шпионажа широко вербовали свою агентуру из предателей в разных странах. Именно фашизм породил Квислингов, пэтэнов, лавалей, в наиболее критический момент предававших свою родину.

Самая мерзкая и преступная измена — измена своему народу. Измена народу омрачала, пожалуй, все этапы человеческой истории. Мы на своей земле тоже видели изменников и предателей, особенно в годы войны. Одни умышленно оставались в тылу врага и работали на гитлеровцев, превращаясь в угодливых полицаев. Другие переходили к немцам, оказавшись в плену или сбежав из своих частей, кто из-за животного страха, а кто в надежде подзаработать на предательстве. И напрасно иные горе-историки пытаются по сей день доказать, что, мол, «власовцы — это свободная политическая организация». Перейдя на сторону врага, генерал-предатель Власов и его сподвижники стали орудием в руках Гитлера, Гиммлера и Геббельса, орудием в руках нацистов.

Но фашистский «тотальный шпионаж» породил и свой мощный антипод. Новой страницей истории мирового шпионажа стали разведчики-интернационалисты…

Когда Конон Молодый окончил Московский институт внешней торговли и таинственно исчез с московских горизонтов, ему довелось общаться с некоторыми из них…

«МНЕ ПОВЕЗЛО ДВАЖДЫ».

Леонид Колосов

Ни Трофим, ни я до сих пор не знаем, как Конон Молодый попал в «нелегалку» и как его готовили к этой самой сложной и опасной в разведке работе. Ни сыну, ни мне он об этом не рассказывал, в лучшем случае отшучивался. Не узнаем мы этого и сейчас. Однако совершенно ясно, что существует много способов подготовки нелегалов, непременным условием которой является полная изоляция человека от родственников и друзей, обязательное совершенствование языка, на котором он будет потом разговаривать в другом обличье и в другой стране.

Мне, например, в самый критический момент жизни, когда на Запад сбежал предатель Олег Лялин, с которым мы учились вместе в 101-й разведшколе, тоже предложили нелегальный вариант выезда за рубеж, ибо нормальная загранкомандировка под «крышей» журналиста была наглухо закрыта. Правда, потом выяснилось, что Лялин меня не заложил. Но тогда его предательство не вызывало сомнений и «органы» законсервировали все мои официальные зарубежные вояжи под предлогом, естественно, моей персональной безопасности.

Я же описываю этот случай, чтобы дать представление читателю хотя бы об одном из вариантов подготовки к «нелегалке».

После бегства Лялина в Комитете госбезопасности СССР сложилась критическая ситуация. По указанию Политбюро диверсионный отдел «В», в штатах которого находился предатель, был упразднен, а его сотрудники были отозваны из зарубежных резидентур. В это же время британская контрразведка МИ-5 убедила правительство Хита отдать распоряжение о массовой высылке сидевших под разными «крышами» советских разведчиков. Девяносто сотрудников КГБ и ГРУ в Лондоне были выдворены из страны. Еще пятнадцать человек, находившихся в отпуске в Советском Союзе, получили уведомление, что обратный выезд в страну им запрещен. Таким образом, общее количество высланных составило сто пять человек, включая и «чистых» дипломатов. Попал в эту «лялинскую сотню» и я. Вернее, попал теоретически, что и было использовано моими дорогими недругами, чтобы сделать меня невыездным.