Давай поспорим - Дженнифер Крузи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я медлителен? – Он явно обиделся. – Никто не смог бы пробраться сквозь толпу быстрее меня.
Лайза покачала головой:
– Вы заметили меня еще час назад. Что вы делали – сидели и раздумывали?
Орешек округлил глаза.
– Меня предупреждали, что рыжие несговорчивы. – Он облокотился на стойку. – Я Тони. А за вами должок.
«Ну, поехали», – подумала Лайза и тоже облокотилась на стойку. Полная симметрия.
– Какой должок? – Он усмехнулся:
– Есть такая теория хаоса. – И, наклонившись к ней, пояснил: – Эта теория гласит, что при появлении внешнего возмущения сложная динамическая система теряет устойчивость, после чего аттрактор, то есть притягивающий объект, определяет траекторию ее движения.
Лайза скептически посмотрела на него:
– Это ваша тактика знакомства?
– Я сложная динамическая система, – заявил Тони.
– Не такая уж и сложная, – возразила она.
– И я сохранял устойчивость, пока вы не вызвали возмущение.
– Какая уж там устойчивость, – отозвалась Лайза. Тони ухмыльнулся.
– А так как вы – самый сильный аттрактор в этом баре, я проследовал к вам по прямой траектории.
– Ничего подобного. – Лайза повернулась, чтобы отрезать ему отступление. – Придумайте что-нибудь получше, или я найду себе парня поинтереснее.
Краем глаза она увидела, как блондин с бессмысленным лицом наклонился к Бонни.
–Она всегда такая? – спросил он Бонни. Высокий, крепкий, не особенно интересный.
– Да и ваш друг не очень-то мил, – ответила Бонни и одарила Тони своей самой обворожительной улыбкой.
Он просиял.
– Я тоже. Но ведь это не беда, правда?
Да уж, подумала Лайза и поймала взгляд Тони.
– Он правда так думает. У Роджера не бывает никакой тактики, – пояснил Тони.
– Ну, если теория хаоса развенчана, это уже хорошо, – заметила Лайза.
– Бедняжка, – промолвила Бонни, держа ладонь на рукаве Роджера. – Конечно, не беда. Меня зовут Бонни.
Роджер смотрел на нее сверху вниз с откровенным обожанием.
– А меня Роджер. Знаете, я никогда не видел таких красавиц, как вы.
Бонни улыбнулась еще шире и придвинулась к нему.
– Но это еще не значит, что ему не везет с женским полом, – несколько удивленно сказал Тони.
– Я уже вся во власти его обаяния, – сострила Лайза и повернулась к Тони: – А о себе что скажете?
– Я хорош в постели, – заявил он.
– Ясно, – ответила Лайза. – Вы неисправимы. Так и быть, закажите мне что-нибудь выпить и расскажите о себе.
– Все, что вам угодно, – согласился Тони и помахал кудрявой барменше. Когда она подошла, он спросил: – Ну что, Шанна, ты на моей стороне?
Она покачала головой.
– Значит, где-то посередине, – подытожил Тони. – Шанна, это Лайза. Нам надо подзаправиться.
– Вы его знаете? – спросила Лайза Шанну.
– Он приятель моего соседа, – ответила Шанна. – Я познакомилась с ним через Кэла.
– Кэла? – удивилась Лайза и подумала: «Вот черт, можно было обойтись без знакомства с этой деревенщиной и все узнать у барменши».
– Вам будет неинтересно про Кэла, – заверил Тони. – Он нехороший, и женщинам лучше держаться от него подальше.
Шанна, странно посмотрев на него, удалилась.
– Нам о-очень интересно, – возразила Лайза, улыбаясь. – Расскажите-ка все про него – чем же это он так плох?
– Да я соврал, на самом деле он отличный парень. Мы познакомились в школе.
– Вы учились в одной школе? – поинтересовалась Лайза.
– В третьем классе. А почему вас это интересует?
– Хочу все знать о тебе, моя радость. Ты восхитителен. – Тони кивнул, словно принимая это за чистую монету.
– О тебе и твоих друзьях, – поправилась она. И Тони принялся рассказывать.
Тем временем Бонни за спиной Лайзы говорила:
– Знаешь, ты понравился бы моей маме.
– Буду рад с ней познакомиться, – отвечал Роджер. Лайза кивнула в сторону Роджера:
– Он что, всем это говорит?
– Что говорит? – не понял Тони, увлеченный рассказом о том, как в третьем классе он стал футбольной звездой.
– Не важно, – отмахнулась Лайза. – Перейдем к отроческим годам. Ты, Роджер и Кэл…
Кэл заметил, как поразилась Мин, когда рассмотрела стильный ресторанчик: металлические светильники с янтарными плафонами, старые черно-белые фотографии на стенах, белые с красным скатерти на квадратных столиках, свечи в бутылках из-под кьянти с отбитыми горлышками, написанные как будто от руки меню, разнообразное столовое серебро. Он ожидал, что она недовольно скривит губы. Но она явно была в восторге. Что ж, вполне уместно.
– Восхитительно, – произнесла она и засмеялась. – И как только такие, как вы, находят подобные места!
– Что значит «такие, как я»? – возмутился Кэл. Мин подошла к стене и стала рассматривать фотографии семьи Эмилио за восьмидесятилетний период.
– Где они все это отыскали?
Она улыбалась, мягкие губы раскрылись, темные глаза сияли.
К ним вышел сам Эмилио.
– О, мистер Морриси, счастлив видеть вас! – воскликнул он, и Кэл радостно приветствовал старого приятеля.
– Эмилио… Мин Доббс. Знаешь, Мин, у Эмилио лучший хлеб в городе.
– Не сомневаюсь, Эмилио, что вы все делаете лучше всех. – Мин протянула руку, взглянув на него снизу вверх из-под ресниц и озорно улыбнувшись.
Это произвело впечатление на Эмилио, а Кэл подумал: «Почему же со мной ты другая?» Хозяин ресторанчика сжал ее руку.
– Ради вас я превращу мой хлеб в поэму. Дарю ее вам за вашу красоту и очаровательную улыбку.
Он поцеловал ей руку. Мин не возражала и даже ослепительно улыбнулась в ответ.
– Эмилио, это моя девушка, – напомнил Кэл. – Хватит целоваться.
Она посмотрела на него без тени улыбки.
– Я ничья девушка. Между нами ничего нет. – И снова с улыбкой обратилась к Эмилио: – Посчитайте нам, пожалуйста, отдельно.
– Никаких отдельных счетов, – рассердился Кэл. – И устрой нас получше.
– Ради вас я сделаю все возможное, – заверил Эмилио и опять поцеловал Мин руку.
«Что это с ним?» – удивился Кэл и пнул приятеля ногой в лодыжку, когда Мин отвернулась, снова оглядывая ресторан. Хорошо, что Эмилио женат.
– Прошу сюда, – сказал тот, морщась от боли, и провел их к лучшему столику у окна, усадил Мин, а затем встал возле Кэла и очень тихо произнес: – Мерзавец, я же отправил всех своих людей домой полчаса назад.
– Пожалуйста, – попросил Кэл.
Эмилио ретировался на кухню. Мин внимательно рассматривала помещение.
– Такие итальянские ресторанчики показывают в фильмах. Правда-правда. Здесь очень здорово. И Эмилио мне понравился.
– Заметно, – ответил Кэл. – Я и раньше приводил сюда женщин, но ни с кем он не целовался.