Зверь, который во мне живет - Роберт Крайс

— Сделай аборт, — громко предложил я ей. — Иного выхода я не вижу. — Я посмотрел на мужчину и женщину. — Герпес.

Дверь офиса резко распахнулась, Патриция высунула руку и втащила меня внутрь. Дверь захлопнулась еще более резко, но раскаты хохота из коридора были все равно хорошо слышны.

— Придурок, там мой босс!

— Это ненадолго.

Она взяла трубку и прикрыла микрофон рукой.

— Подожди секунду. У меня дело.

Я сел на стул под огромным, во всю стену, плакатом, изображавшим Рэйчел Уэлш в фильме «Миллион лет до нашей эры». Кто-то маркером нарисовал у нее над головой круг и вписал в него слова, как будто она их говорит: «Не дразни меня, парень, или я выпотрошу тебя, как рыбу».

Патриции Кайл сорок четыре года, рост сто пятьдесят, стройная, как все женщины-гимнастки, с сильными изящными мышцами, очень заметными округлостями и милым ирландским лицом, обрамленным вьющимися каштановыми волосами. Когда мы познакомились четыре года назад, она весила почти семьдесят килограммов и только-только разрубила путы самого ужасного в мире замужества. Но ее бывший смотрел на это иначе. Он постоянно заявлялся к ней, набравшись, как свинья, шатался по дому, а на сладкое переворачивал мусорный бак. В общем, вел себя омерзительно. Чтобы доказать, как сильно он ее любит, он разбил кирпичом окно ее «БМВ» и проткнул шины. Тогда-то она и позвонила мне. Я с ним разобрался. Патриция сбросила вес, перестала курить, начала бегать и получила работу в «Дженерал энтертейнмент». Похоже, жизнь у нее стала налаживаться.

Продолжая разговаривать по телефону, она извинилась перед собеседником, сказав, что «Дженерал энтертейнмент» и продюсеры очень хотят взять их актера, но не могут заплатить ему больше, чем они уже предложили. И еще, что она знает про его новорожденного ребенка и про то, что актеру позарез нужна работа и деньги, а главное — он так подходит для этой роли, что она ночами мечтает, чтобы он ее сыграл.

— Он согласится?

Патриция кивнула.

— За два дня работы двадцать пять сотен.

— Да уж, эти парни стоят своих денег.

Она рассмеялась. Должен отметить, что я ни разу не слышал, чтобы Патриция хихикала. Она либо улыбается, либо по-настоящему смеется, но никогда не издает непонятных визгливых звуков. Я оглядел ее с головы до ног.

— Хорошо выглядишь, — заметил я.

— Сорок восемь килограммов, — энергично сообщила она, явно хвастаясь. — На прошлой неделе не пропустила ни одной тренировки. А еще у меня новый приятель.

— Он охотится за твоими мозгами.

— Надеюсь, что нет.

— Расскажи мне все, что тебе известно про агента Мортона Лэнга.

Она откинулась на спинку стула.

— Кажется, он работал на «Ай-си-эм», около года назад ушел оттуда, чтобы открыть собственное агентство. Звонит примерно раз в месяц, иногда чаще, чтобы предложить нам своего клиента или спросить про имеющиеся у нас вакансии.

— На прошлой неделе ты с ним не разговаривала?

— М-м-м. — Патриция наклонилась вперед, продемонстрировала мне ямочки на щеках и одарила заинтересованным взглядом. — А что такое?

Я попытался ответить ей таким же взглядом, каким Майк Хаммер[8] приводил в чувство дамочек и шлюх, которые плохо себя вели.

— Ты же знаешь, куколка, что это лишь игра.

Она приподняла одну бровь.

— Куколка? Игра?

Я развел руками.

— Давай сделаем вид, что ты не совершила ужасную оплошность и не спросила меня про клиента, и продолжим нашу беседу. Морт вел дела с продюсером по имени Гэррет Райс.

— Гэррет Райс. Урод!

— Противная на вид кожа, жуткие манеры и мерзкий запах. А за что еще его можно полюбить?

Она посмотрела на меня так, словно не знала, как культурнее сказать то, что она собиралась.

— В средней школе ты вдруг начинаешь задумываться о работе в этом бизнесе и рассказываешь о своей мечте родителям. А они приходят в ужас. Именно из-за таких негодяев, как Гэррет Райс.

— Ты можешь придумать причину, по которой ему срочно потребовался телохранитель?

— Шутишь?

— Нисколько. Парень по имени Клеон Тайнер. Очень хорош. До уровня мировых стандартов недотянет, но в престижном баре будет просто супер. Кто-то разукрасил мистеру Райсу лицо, а заодно и напугал. После чего Клеон и появился.

Патриция задумалась над моими словами, затем провела пальцем вдоль носа.

— Я кое-что слышала.

— Кокаин?

— Всего лишь разговоры. Я ничего не знаю точно. Просто у Гэррета соответствующая репутация. Он подкатывался к одной из наших девушек и предлагал дозу.

Я вспомнил, как он закрыл ящик стола и затем унес подальше от меня портфель. Поэтому спросил:

— Морт тоже в этом замешан?

Патриция удивленно посмотрела на меня и через паузу ответила:

— Я бы сказала, что нет.

— Хорошо, значит, это проблемы Гэррета. Морт когда-нибудь упоминал друзей, кого-то, с кем у него близкие отношения?

— Не помню. Но могу поспрашивать у своих. И еще, если надо, позвоню одному приятелю в «Юниверсал кастинг», может, он что-то знает или кто-нибудь там у них.

Я достал фотографию Кимберли Марш. Патриция посмотрела на нее, перевернула, прочитала резюме и покачала головой.

— Извини.

— Если Морт тебе позвонит, попробуй взять у него номер телефона. Хорошо?

— А ты мне скажешь, что произошло?

— Морт продает арабам правительственные секреты.

Она показала мне язык.

— Скажи честно, я похож на Джона Кассаветеса, каким он был двадцать лет назад? — спросил я.

— А я не была с тобой знакома в те дремучие времена.

Меня со всех сторон окружают шутники. Я встал и направился к двери.

— Жаль, что у Морта проблемы, — сказала она. — Я помню его, когда он работал на «Ай-си-эм». Отличное место. Хороший список клиентов. — Патриция откинулась на спинку стула и положила ноги на стол. Она была в обтягивающих джинсах и темно-синих сандалиях. — Обычно с Гэрретом Райсом имеют дело те, кто напуган. Это диагноз. Эдакий «поцелуй смерти». Гэррет Райс арендует помещение над «Ти-би-эс», но не может заключить ни одного контракта с «Уорнер» и «Коламбией». Никто не хочет с ним связываться, — Она нахмурилась. — Я дважды встречалась с Мортом, может, полтора года назад, когда он еще был в «Ай-си-эм». Он показался мне неплохим парнем.

— Да, они все неплохие парни. В этом бизнесе других не бывает.

— Ты циник, Элвис.

— Нет, просто мне еще не довелось встретить в вашем бизнесе человека, который бы во что-то верил и готов был бы пошевелить задницей ради своих идеалов.

— Дурашка! — сказала она.

Вот вам причина, почему мне нравится Патриция: она совершенно спокойно может сказать мне «дурашка!», хлопнуть руками по столу, встать, подойти, ущипнуть за руку и спросить:

— Слушай, а когда ты придешь ко мне на обед?

— Чтобы познакомиться с твоим новым приятелем?

— Отличная идея.

— А если он мне не понравится?

— Ты соврешь и скажешь, что он лучший в мире.

После чего я могу ущипнуть ее за попку и, направляясь к выходу, спросить:

— Ты всегда добиваешься своего, верно?

7

Я притормозил около дома Эллен Лэнг без десяти двенадцать. Она открыла мне дверь в обрезанных джинсах, мужской рубашке в бело-синюю полоску, завязанную на животе, и босиком. Волосы Эллен собрала в подобие узла.

— О господи, — сказала она и повторила: — О господи.

Я смиренно улыбнулся.

— Для некоторых именно он.

— Я вас не ждала. Я не одета.

Я прошел мимо нее в гостиную. Книги и пластинки вернулись на свои места на полках, большая часть мебели стояла в относительном подобии порядка. На большом диване, все еще перевернутом — он был слишком для нее тяжелым, — лежали сшиватель и упаковочная лента. Я присвистнул.

— Вы это все сами сделали?

— Разумеется.

— Без Джанет?

Она покраснела и тронула выбившуюся из узла вьющуюся прядь волос.

— Я, наверное, ужасно выгляжу.

— Лучше, чем вчера. Сегодня вы выглядите как человек, который неплохо потрудился и на время забыл о своих неприятностях. Все хорошо.

Она снова покраснела и вернулась в столовую. На бумажном полотенце лежала половина бутерброда — отварная кура на отрезанном по диагонали куске пшеничного хлеба. Рядом стояло полстакана молока «Фред Флинстоун».

— Я должна перед вами извиниться за вчерашнее, — сказала она. — И поблагодарить за то, что вы для меня сделали.

— Забудьте.

Она отвернулась и принялась теребить узел рубашки.

— Ну, вы ко мне приехали и все такое, а я вела себя как дура.

— Ничего подобного. Вы были расстроены. И имели полное на это право. Вы поступили бы разумно, прибегнув к помощи копов, но вы этого не сделали, а теперь уже поздно к ним обращаться. Так что забудьте про вчерашний вечер.

Эллен Лэнг кивнула, по-прежнему не глядя на меня. Привычка. Словно у нее никогда не хватало сил, чтобы поддерживать разговор с другим человеком.