Необучаемые - Рэймонд Джоунс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Члены комиссии были разделены на мелкие группы в соответствии со своими специальностями: электронщики отдельно, астрономы и математические физики отдельно, химики и физики общего профиля отдельно. Хокли, Шоуолтер и сенаторы считались свободными членами комиссии, поэтому имели право посещать занятия любой группы по желанию.
Хокли решил провести первый день с химиками, так как это была его первая специализация. Доктор Шоуолтер и сенатор Маркхэм присоединились к нему. Как он ни сопротивлялся, но вынужден был признать, что ему приходится слушать лекцию с открытым от удивления ртом, впрочем, как и остальным землянам. Лектор говорил быстро и доходчиво, но информация, которую он излагал, сразу же вышла за пределы их знаний. Впрочем, он вводил их в новый материал так осторожно, что можно было подумать, что они уже когда-то обучались чему-то подобному, только забыли об этом.
Хокли почувствовал раздражение. Ему не понравилось, что он поддался гипнозу райка, который мастерски справился со своим делом, и теперь в отчаянии задавался вопросом, есть ли хотя бы маленький шанс противостоять их влиянию. За те несколько дней, что он провел среди райков, он не видел ни малейшей возможности возразить им. Но он сохранил надежду, что можно зацепиться за поведение гида, прервавшего их посещение музея.
По вечерам в учебной комнате отеля члены комиссии постоянно делились полученной информацией, переваривая то, что им рассказали на последних лекциях. Только в конце третьего дня Хокли показалось, что он заметил едва заметную перемену в группе. Поначалу ему было трудно сформулировать, в чем это проявлялось. Казалось, это возрождение жизненных сил, своего рода выздоровление. А потом он понял, что первоначальная реакция людей на великолепие райков прошла. В первые дни они были ошеломлены величием райков, это был мощный удар по их психике. И они отложили в сторону все свои теории и критическое восприятие и без вопросов уступили райкам.
Теперь они начали приходить в себя, возвращаясь в состояние, значительно более близкое к нормальному. Хокли почувствовал себя лучше, когда уловил нотки более резкой критической оценки в разговорах, которые велись вокруг него. Энтузиазм людей стал сдержаннее.
На следующий вечер произошло первое событие, подтверждающее явное изменение отношения к райкам. Они закончили ужин и собрались в гостиной, спорили, обменивались сплетнями, беседы затянулись далеко за полночь. Постепенно страсти улеглись, обмен мнениями стал спокойнее, кто-то говорил, кто-то слушал. И вдруг в атмосфере комнаты внезапно произошло изменение.
Все завертели головами, чтобы определить источник. Хокли позднее понял, что никогда не сможет описать, что заставило его оглянуться, и он увидел, что в гостиную входит доктор Сильверс и медленно рассматривает собравшихся. Он был мрачнее грозовой тучи.
Он не произнес ни слова, только подошел и сел рядом с Хокли. Тот сидел в одиночестве и курил предпоследнюю из привезенных с Земли сигар. Хокли почувствовал, что математик разъярен. Он протянул ему последнюю сигару. Сильверс оттолкнул ее.
- Последняя, - мягко сказал Хокли. - Несмотря на все ухищрения райков, их имитации явно отличаются от настоящих.
Сильверс медленно повернулся к Хокли.
- Сегодня я представил им уравнения Легранда, - сказал он. - Я ожидал получить прямой ответ на совершенно очевидный научный вопрос. Это то, чего мы должны были ожидать, не так ли?
Хокли кивнул.
- Я тоже так думаю. Но надо полагать, что вы вместо простого ответа, выслушали поучения далекие от науки?
Математик шумно выдохнул.
- Уравнения Легранда приведут к геометрии, столь же революционной, какой стала в свое время геометрия Римана. Но райки заявили мне, что я должен отказаться от дальнейших исследований в этом направлении. Поскольку подобные математические разработки бесперспективны.
Хокли почувствовал, что его сердце забилось чаще, но ему удавалось говорить ровным и сочувствующим голосом.
- Это очень плохо. Я знаю, на что вы возлагали на эти уравнения большие надежды. Полагаю, вы теперь откажетесь от работы над ними?
- Ни за что! - громко выкрикнул Сильверс. Сидевшие поблизости люди, уже вернувшиеся к своим разговорам, снова уставились на него. Но внезапно он изменил тон и почти умоляюще посмотрел на Хокли.
- Я этого не понимаю. Как они могут говорить такие вещи? Похоже, это одно из самых перспективных направлений исследований, с которыми я сталкивался за всю свою карьеру. И райки запрещают его!
- Что вы сказали, когда они велели отказаться от вашей работы?
- Я сказал, что хотел бы знать, к чему приведет это исследование. Нам ведь было обещано, что мы сможем получить ответ на любой научный вопрос в пределах их компетенции, и, конечно, из того, что я видел, можно сделать вывод, что это в их силах.
Куратор ответил, что мне уже дали исчерпывающий ответ на вопрос: "Первый урок, который вы должны усвоить, если хотите достичь наших успехов в науке, - это признать, что мы прошли путь познания раньше вас. И знаем, какие возможности стоит развивать. Мы набрали скорость, научившись обходить бесполезные развилки, двигаясь по главному пути, чтобы не терять время на исследование заманчивых, но очевидно второстепенных ответвлений".
А еще он сказал, что мы должны научиться доверять им и верить на слово, поскольку райкам лучше знать, какая область исследований является правильной и перспективной. Дословно: "мы покажем вам, чем заниматься, как и договорились. А если вы не готовы принять наше руководство, то наше соглашение не будет заключено". И еще, что подчиниться им - это наилучший способ добиться научного прогресса!
Математик заерзал на стуле, словно попытался сдержать переполнявшую его внутреннюю ярость. Он резко протянул руку.
- Пожалуй, я все-таки возьму сигару, если вы не возражаете, Хокли.
Он энергично разжевал конец сигары, потом зажег ее, и выпустил гигантское облако дыма к потолку.
- Я думаю, проблема в нашем преподавателе, - сказал он. - Он сумасшедший. И просто не в состоянии представлять официальную позицию райков. Нам обещали дать ответы на наши вопросы - а я, вместо этого, должен выслушивать эту чушь. Я должен встретиться с его начальником, хочу заявить, что нас не устраивает лектор, который плохо представляет предмет, о котором говорит. Или, может быть, будет лучше, если вы или Маркхэм поднимете этот вопрос по официальным каналам?
- Но райк был с вами честен, - сказал Хокли. - Он действительно дал вам ответ.
- Так он
