Рассказы о лорде Питере - Дороти Сэйерс

Вся семья с восторгом и страхом, дрожа, рассматривала золотые, а потом по совету деда монеты окропили святой водой и положили у ног фигурки Девы Марии для очищения. На следующее утро золото не исчезло, оно лежало на том же самом месте. Монеты показали священнику, который к этому времени вернулся, взволнованный тем, что за ним посылали накануне ночью. Падре заявил, что это настоящие испанские монеты, из которых одну нужно выделить церкви, чтобы уладить все с небесами, а остальные можно использовать для мирских целей, не боясь погубить душу. После этого падре направился в хижину и, пробыв там около часа, вернулся, переполненный самыми добрыми сведениями о волшебнике.

«Ибо, дети мои,— сказал падре,— это не злой колдун, а христианин, говорящий на языке веры. Мы с ним вели поучительную беседу. Мало того, у него чудесное вино, и вообще он очень порядочный человек. Я не заметил там никаких духов или призраков, а распятие там есть, это правда, и еще очень красивая Библия с цветными картинками, с золотом. Benedicte[12], дети мои! Эго хороший и образованный человек».

Падре вернулся к себе домой, и в ту же зиму в церкви Богородицы появилось новое покрывало для алтаря.

После этого каждую ночь люди собирались небольшими группами, чтобы с безопасного расстояния послушать музыку, которая лилась из окон хижины. Время от времени те, кто посмелее, подбирались достаточно близко, чтобы заглянуть через щели в ставнях на чудеса внутри.

Чародей прожил в хижине около месяца и однажды после вечерней трапезы сидел, беседуя со своим слугой. Черный капюшон был откинут с головы, и открылись гладко причесанные светлые волосы и серые глаза с искоркой юмора, сверкавшей из-под скептически полуопущенных век. На столе у локтя стоял бокал с вином, а на подлокотнике кресла сидел красно-зеленый попугай и, не мигая, смотрел в огонь.

— Время идет, Хуан, — сказал волшебник, — все это, конечно, очень интересно и все такое... Но продвигаются ли дела со старой леди?

— Думаю, что да, милорд. Я намекал кое-что о замечательных исцелениях и чудесах. Она придет, милорд! Может, даже сегодня.

— Слава Богу! Хотелось бы закончить все до возвращения Уэзерелла, а не то мы окажемся в очень затруднительном положении. Понадобятся недели, прежде чем мы будем готовы, даже если все сработает, как надо. Черт побери! Что это?

Хуан встал и, войдя во внутреннюю комнату, вернулся с лемуром на руках.

— Мики играл с вашими щетками для волос, — сказал он, снисходительно глядя на шалуна. — Сиди тихо, неслух! Ну как, милорд, не хотите ли немного поупражняться?

— Пожалуй, да! Кажется, я становлюсь мастером! В случае чего постараюсь получить ангажемент и буду выступать с фокусами.

Хуан засмеялся, показав ровные белые зубы. Он внес набор биллиардных шаров, монет и прочих трюковых приспособлений и предметов, которые то множились, то исчезали в его руках. Урок шел полным ходом.

— Тише! — сказал вдруг волшебник, поднимая с пола шар, выскользнувший из пальцев в тот момент, когда ему полагалось исчезнуть. — Кто-то идет по тропе.

Он натянул на голову капюшон и тихо скользнул во внутреннюю комнату. Хуан, ухмыляясь, убрал бутылку, бокалы и погасил лампу. В свете очага ярко засверкали большие глаза лемура, сидевшего на спинке кресла. Хуан взял с полки толстый фолиант, зажег ароматическую таблетку в медной вазе необычной формы и выдвинул тяжелый котелок, стоявший на огне. Когда он стал обкладывать его дровами, раздался стук в дверь. Он пошел открывать, лемур бежал за ним по пятам.

— Кого вы ищете, матушка?

— Он дома?

— Тело его здесь, а душа беседует с невидимым. Входи! Что ты хочешь?

— Я пришла, как обещала... О Матерь Божья! Это дух?

— И духов, и все живое создает Всевышний. Входи и не бойся!

Старая женщина, дрожа, прошла вперед.

— Ты говорил ему про то, что я просила?

— Говорил. Я рассказал про болезнь твоей госпожи... страдания ее мужа... про все...

— Что он ответил?

— Ничего. Он читал свою книгу.

— Думаешь, он сможет ее вылечить?

— Не знаю. Колдовство сильное, но мой хозяин обладает огромной силой и творит добро.

— Он примет меня?

— Я спрошу его. Оставайся здесь и не показывай страха, что бы ни случилось.

— Я буду храброй, — мужественно пообещала старая женщина, крепче сжав в руке четки.

Хуан удалился. Эго было жуткое ожидание. Лемур взбирался вверх и спускался вниз по креслу, раскачивался, скаля зубы, и устрашающе стучал ими. Вокруг колыхались какие-то тени. Попугай, склонив голову набок, изрек из своего угла несколько грубых слов. Ароматический пар начал подниматься вверх, а в красных отсветах очага появилось три... четыре... семь белых фигур и, скользнув, расположились вокруг очага. Послышалась тихая музыка, которая будто волнами катилась издалека. Огонь мигнул и погас. Золотые фигуры на створках высокого шкафа, стоявшего у стены, казалось, двигались в колеблющемся свете.

Когда из темноты послышался странный голос, нараспев произносивший слова на каком-то неземном языке, то рыдая, то гремя, как гром, ноги у Марты подкосились. Она опустилась на пол. Семь белых кошек поднялись, потянулись и медленно расположились вокруг нее. Марта посмотрела вверх и увидела волшебника, который стоял перед ней с книгой в одной руке и серебряным жезлом в другой. Верхняя часть его лица была скрыта капюшоном, но она видела, как шевельнулись бледные губы, и он заговорил глубоким хриплым голосом, который торжественно звучал в темной комнате.

Величественные звуки древнегреческого языка грозно раздавались в темноте. Потом волшебник остановился и добавил другим тоном по-английски:

— Великий маг этот Гомер! «Громоподобно гремит, дьяволов в миг порождая!» — Что я должен делать дальше? — обратился он к Хуану.

Слуга подошел к Марте и шепнул ей на ухо:

— Говори! Мой господин готов помочь тебе.

Подбодренная этими словами Марта, запинаясь, высказала свою просьбу: она пришла просить Того, Кому Открыта Мудрость, помочь ее бедной госпоже. Вот ее дары — лучшее что ей удалось найти, другого у нее ничего нет, и она не хочет ничего брать в доме в отсутствие хозяина. Тут серебряная монета, овсяная лепешка и бутылка вина... если он удовольствуется такой малостью.

Волшебник, опустив книгу на стол, степенно принял серебряную монету и, тут же чудесным образом превратив ее в шесть золотых, разложил их на столе. Он чуть заколебался над овсяной лепешкой и вином, но, пробормотав что-то по-латыни, превратил лепешку в пару голубей, а бутылку вина — в странное хрустальное деревце в металлическом горшке и поставил его рядом с монетами. Глаза у бедной Марты чуть не выскочили из орбит, но Хуан прошептал:

— Добрые намерения придают цену твоим дарам. Мой господин доволен. Тс-с! Тише!

Музыка замерла на громком аккорде. Волшебник с большой уверенностью и довольно правильно прочитал по-гречески страницу гомеровского списка кораблей и, выпростав из складок одежды белую руку, унизанную старинными кольцами, взял появившуюся в воздухе маленькую блестящую металлическую коробочку и протянул ее просительнице.

— Мой господин говорит, — поспешно разъяснил слуга, — что ты должна взять эту коробочку и давать своей госпоже облатки, которые в ней находятся, по одной во время еды. Когда все кончатся, приходи сюда опять. И не забудь сказать три Ave и два Pater утром и вечером, чтобы твоя леди выздоровела. Так верой и усердием можно добиться исцеления.

Дрожащими руками Марта взяла коробочку.

— Jendebantque manus ripae ulterioris amore[13] — выразительно произнес волшебник. — Ne plus ultra. Valite. Plaudite.

Он шагнул в темноту, и аудиенция кончилась.

— Значит, помогает? — спросил волшебник Хуана.

Прошло пять недель, пять раз торжественно вручались коробочки с чудотворными облатками для передачи в мрачный дом в горах.

— Помогает, — подтвердил Хуан. — Разум возвращается, тело оживает, снова стали расти волосы.

— Хвала Всевышнему! Я действовал наугад, Хуан, и даже теперь мне не верится, что в мире нашелся человек, способный на такую дьявольскую проделку. Когда возвращается Уэзерелл?

— Через три недели.

— Тогда нам лучше назначить наш grand finale[14] через две недели. Проследите, чтобы мулы были наготове и отправляйтесь в город передать записку на яхту.

— Да, милорд!

— Это даст вам неделю сроку, чтобы вы смогли убрать весь свой зверинец и багаж. Да, а как же нам быть с Мартой? Ей, пожалуй, опасно оставаться здесь. Как вы думаете?

— Я попытаюсь убедить ее отправиться вместе с нами.

— Попробуйте. Мне не хотелось бы, чтобы с ней случилось что-нибудь неприятное. Этот человек — безумец и преступник. О Господи, я буду рад, когда все это кончится, и я снова смогу надеть нормальный костюм. Что сказал бы Бантер, увидев меня в этом!