Черная пасть - Африкан Бальбуров

Мистер Джекобс углубился в волнующие расчеты и сидел на стульчике, полузакрыв глаза. Ему стало куда легче: лекарство Бадмы чудодейственно помогло, никаких болей уже не испытывал, настроение становилось отличным, хотя нет-нет да наскакивала мысль о том, что предстоит еще и обратная дорога, что придется снова садиться в седло — от одной этой мысли у него начинался озноб. Крикнув вестового, велел позвать командиров взводов.

— Я послал нашего проводника на разведку, — обратился Джекобс. — Независимо от того, что он сообщит, приказываю: привести взводы в полную боевую готовность...

Когда доложили о прибытии проводника, майор поймал себя на том, что это известие взволновало его так, как, пожалуй, никогда в жизни, а сам проводник, совсем недавно казавшийся Джекобсу существом, на которое можно смотреть только по необходимости, до такой степени привлекательным, что майор еле удержался, чтобы не пожать ему руку. Известие, привезенное Бадмой, стоило такой радости Джекобса.

— Можно ехать! — объявил Бадма. — Шахтерский комитет считает правильным расположить лагерь не ближе полуверсты от поселка. Они нас ждут.

На пустыре выше поселка сразу же приступили к разбивке лагеря. Майор Джекобс, которому совсем полегчало, занялся постами охраны. Решил окружить лагерь двумя поясами. Помимо безопасности, считал важным, чтобы как можно больше солдат было занято делом, службой. Взяв с собой вестового, направился в свою палатку.

— Вот что, Окорок Пенсильванский, — сказал он, — палатку надо оборудовать. Что это значит? Три вещи: во-первых, сделать вдвое больше, а для этого бери еще палатку, режь, крои и прикрепляй к нашей; во-вторых, все мои медвежьи шкуры, что куплены в Верхнеудинске, использовать как ковры — входящих в палатку заставлять разуваться, как у японцев: в-третьих, одну из шкур уссурийских тигров — на мою походную кровать, вторую — на стойках подвесить к моей кровати, чтобы походило на стену с ковром. Бери в помощь кого хочешь, но чтобы завтра было все готово. Понял? Имей в виду, у меня могут быть люди из местных — пусть знают, что зашли в палатку американского майора! А теперь зови Самойлова!

Как только вестовой вышел, Джекобс стал лихорадочно осматриваться, перерыл свой походный гардероб и остался сильно недоволен. Он решил, что будет круглым дураком, если не наградит себя малой толикой золота, не припрячет в каком-нибудь тайнике. Полковник Морроу заберет шестьдесят килограммов, а майор Джекобс должен довольствоваться лишь тем, что в контракте? Глупо, трижды глупо! И обнаружилось: никакого потайного кармана! Решительно некуда девать тяжелый золотой песок. Опечаленный, он подошел к окну. Солнце медленно, словно нехотя, опускалось к острым гребням ближнего хребта. Небо над ним вместо закатного нимба отливало странной синевой. Она была негустая, отдавала изнутри желтизной, то еле приметной, то наливающейся красным оттенком: синева эта была трепетная, она не только сама подрагивала, а приводила в чуть заметное пошевеливание и лес, и горы, и даже проплывавшие облака. Смотря на это диво, которое может показаться только на северном небе и только в конце лета, Джекобс продолжал думать о том, что золото надо любыми средствами припрятать. Да так, чтобы не могли найти даже у раненого — мало ли какая неожиданность может приключиться в этой варварской стране, где даже небо другое, горы, лес — все другое! То, что творилось на небе, вызывало у него не восхищение, а безотчетное раздражение — он был суеверен: черт и дьявол знают, к чему это небесное знамение, какого он никогда не встречал у себя в Америке.

Вошел Самойлов и с удивлением обнаружил, что Джекобс стоит у палаточного окна и пристально вглядывается в синие небесные дали.

— Любуетесь закатом? — спросил Самойлов. — А мне казалось, что вам до природы нет никакого дела.

— Не можете ли сказать, что это за дьявольская синева? — после долгого молчания спросил Джекобс.

Вместо ответа Самойлов поставил на стол принесенный саквояж и медленно, со значением вложил ключик в крошечный замок. Он вынул две бутылки водки и настоящий французский «Наполеон». Перед изумленным майором появились отличный балык белорыбицы, холодный копченый омуль, свежий ржаной пахучий хлеб.

— Могу рассказать, что мне известно об этом природном явлении, — начал Самойлов, откупоривая бутылки. Джекобс заметил, что проделывалось это с каким-то особым изяществом, красиво, артистично, словно Самойлов играл перед майором, демонстрировал перед ним свое умение. — Но давайте сначала выпьем за благополучное окончание похода!

— Хрустальный бокал? — недоуменно воскликнул Джекобс. — Откуда? Здесь, в такой глуши?

— Из настоящего горного хрусталя, — засмеялся Самойлов. — Могу уверить вас: завтра еще не то увидите! Некоторым кажется, что водка в хрустальном сосуде вкуснее. Пейте!

Джекобс молча опрокинул бокал.

— Слышал я раньше, что у русских скверная привычка — заедать свою водку, — заговорил Джекобс, намазывая масло на хлеб и отрезая кусок балыка. — Но не думал, что после водки так здорово идет все это! А хлеб ваш с рыбой — изумительно, черт возьми!..

— Конечно, вы слышали о северном сиянии, — начал Самойлов, вытерев рот белоснежной салфеткой. — Перед вами оно и есть, хотя и очень далекое. Население северных краев окружило его всевозможными легендами. Считается, например, что оно к долгой и страшной войне. Говорится, что у человека, который увидит его первым, должна круто и сильно измениться судьба к лучшему...

— Круто и сильно? — отрывисто спросил Джекобс.

— Да. Это утверждают эскимосы, якуты, тунгусы, буряты. А когда все толкуют одно и то же, даже ученые считают, что всеобщее поверие надо серьезно изучать.

— Неужели я увидел первым?

— Из нас двоих, бесспорно, вы — первым!

— Вестовой! Вестовой! — заорал Джекобс, наливая новый бокал водки. — Ты что, спал там? Ответь мне на важный вопрос и не задумываясь: видел сегодня на небе интересное, необычное? Ну?

Вестовой ошалело посмотрел на грозного майора, замычал и отчаянно закрутил головой.

— Н-ничего н-не видал... Виноват! Чистил вашу одежду!

— На, выпей и пошел вон! — с явным удовольствием протянул бокал Джекобс.

Когда вестовой покинул палатку. Джекобс налил полный бокал водки и шумно выпил.

— Уд-дивительная страна! — проговорил он. — Что вы можете еще рассказать об этом интересном явлении?

— Вам, конечно, известно, что, помимо географического северного полюса, есть еще и магнитный...

— Я знаю, что Северный полюс открыт американцем и потому он принадлежит Америке. А насчет магнитного ничего неизвестно — американцы его еще не открывали!..