Сбой системы. Прорыв - Виктор Михайловский

Настя молча прижала ее к себе и успокаивала. Успокаивала сестру, которую даже не надеялась найти.

Глава 11. Обрывки истории

— Ну, рассказывай, — Билл обратился к Андрею, налив себе виски, — где ты их нашел?

— Нарвались на стервятников, пришлось спасать, — парень ответил кратко, откинув голову на спинку кресла.

— Скажи мне, друг мой, твой «Кольт» еще при тебе?

— Да, — Андрей улыбнулся, понимая, что будет дальше.

— Помнишь о своем обещании?

— При следующем визите рассказать, как он мне достался?

— Именно, — Билл немного отпил из своего стакана, — Я знаю, что ты не любишь вспоминать прошлое, но все же.

— Ну, тогда слушай…

* * *

Голова ужасно болела. Андрей попытался открыть глаза, но, не успев сфокусировать взгляд, закрыл их, схватившись за голову. Боль усилилась. С трудом собравшись с мыслями, он попытался вспомнить, что произошло. Задание. Дорога. Тишина. Затем… Западня, его окружили. Заставили выйти из машины. Удар. И все. Боль понемногу отступала, но в ушах продолжало звенеть. Он, наконец, смог открыть глаза и оглядеться. Это была тюремная камера, абсолютно пустая.

— Эй, парень, — голос звучал из-за двери. Андрей глянул через решетку и увидел напротив своей камеры еще одну, в которой сидел человек, — очнулся?

— Где я? — голос звучал предательски слабо.

— Ты в плену.

— У кого?

— Насколько я знаю, раньше они сидели тут, а когда все началось — их оставили, а они выбрались, и вот…

— Так, ясно… И что дальше? — Андрей судорожно искал варианты выбраться отсюда.

— Работа до смерти.

— Меня такой вариант не устраивает. Как отсюда выбраться? — голова почти прояснилась.

— Есть один вариант, — собеседник задумался, — но, ни у кого не получалось.

— Я слушаю.

— Арена.

— Какая еще?.. — Андрей не успел договорить, в коридоре послышались шаги.

— Чего разболталось, мясо? — человек снаружи ударил по металлической решетке прикладом, и звон ужасной болью раздался в голове парня.

— Я хочу на арену.

— Чего? — голос надзирателя звучал с насмешкой.

— Я. Хочу. На. Арену. — Андрей твердо стоял на своем, хоть и видел, как пленник, в камере напротив, мотал головой, намекая отказаться от этой идеи.

— Как скажешь, — человек в коридоре достал ключ и открыл камеру парня.

Вытащив его в коридор, человек ткнул Андрею стволом в спину, приказывая идти вперед. Парень пошел вперед, осматриваясь по сторонам. В каждой камере были люди, измученные, избитые и, судя по запаху разложения в этом помещении, не всегда живые.

— Тут налево, — идущий по пятам охранник снова толкнул парня стволом в спину.

Андрей повернул. Впереди показалась лестница. Поднимаясь по ступенькам, он пытался сообразить, какие есть варианты. Но их не было. Вокруг сновали охранники, с дикими улыбками на лице. У каждого в руках было по немецкой винтовке H&K G36K, да еще и с коллиматорными прицелами. Смирившись, парень шел вперед, думая, не поторопился ли он с решением. Так, идя вперед, под прицелом человека сзади, они подошли к двери, у которой стояло два охранника.

— У нас тут мясцо на Арену, пропустите, — охранник, что вел парня все это время, обратился к стоящим у двери. Те сразу же открыли и вошли первыми. В спину Андрея снова уперся ствол винтовки.

Сделав шаг вперед, парень оказался в большом кабинете, со столом по центру, у которого, спинкой к Андрею, стояло кресло. В нем сидел человек.

— Тут это… Желающий на свободу объявился, — охранники стояли, опустив глаза, лишь изредка поглядывая на пленника.

Человек в кресле пальцем подал знак выйти. Трое удалились, оставив парня наедине с, похоже, главным среди них. Человек встал, обошел кресло и сел на стол, лицом к Андрею. Главный тут явно был не в себе: безумный взгляд, не менее безумный оскал заточенных в виде клыков зубов и старая, с рисунками, нанесенными кровью, тюремная форма. Сам человек был небольшого роста, но в неплохой физической форме. На лысой голове виднелась татуировка в виде паутины.

— Так ты у нас на свободу захотел, мальчик? — презрительно сказал человек, сидящий на столе.

— Но перед этим хотел бы задать пару вопросов, — парень говорил в привычной для него спокойной манере, хотя сам понимал, что находится совсем в иных условиях.

— Ого! Да ты у нас храбрец! — главарь искренне удивился, округлив глаза, и улыбнулся, но затем сразу же изменился в лице, — Я тебя слушаю.

— Что это за место?

— Тюрьма строгого режима, в которой нас оставили гнить, пока сами убегали! — человек пришел в ярость и начал ходить по комнате, быстро искусав губы в кровь острыми зубами, но быстро успокоился и, облизнув кровоточащие губы, спросил: — Что еще?

— Что за Арена? — Андрей был краток и спокоен, но собеседник явно заставлял его нервничать.

— О-о-о, теперь мы говорим по делу! — главарь явно обрадовался ходу диалога, — Значит, смотри. Будет три боя, — воодушевившись, человек обильно жестикулировал руками, — Первый бой будет 1 на 1, второй 2 на 1 и третий… Ну? Как думаешь?

— 3 на 1?

— Какой молодец! — неадекватно смеясь, собеседник Андрея начал аплодировать, — В общем, победишь — на свободу. Проиграешь — на корм собакам.

— С кем драться?

— С лучшими моими людьми, конечно же.

— Какое оружие?

— Как мне нравятся твои вопросы! Ничего лишнего, — человек говорил громко, постоянно дергаясь и перемещаясь по комнате, — Холодное, только холодное: ножи, мечи, топоры, если хочешь. Выбирай. Быстрее!

Андрей начал судорожно перебирать варианты. Собеседник быстро вышел из себя.

— Быстрее, тебе сказано!

— Катана, — неожиданно, для самого себя, выпалил парень.

— У-у-у, к нам попал настоящий самурай! — человек снова рассмеялся и быстро переключился на серьезную манеру, — Будет тебе катана. Что-то еще?

— Зачем все это?

— Ну, знаешь, — главарь цокнул языком, — у нас тут, вроде как, общество, пускай и не совсем обычное… А оно требует…

— Хлеба и зрелищ. Только вот хлеб должен быть пропитан кровью, а зрелища — жестокостью.

— Ты слишком умный, — собеседник нахмурился, — Меня это раздражает. Проваливай в камеру. Будет тебе Арена. Охрана!

В комнату вошли те самые трое, которых Андрей видел раньше, и быстро вывели его. К камере парень шел, уже зная дорогу. Но что-то тут было не так. Он чувствовал себя обманутым, но, как ни странно, он не чувствовал обмана касательно Арены. Эти мысли не давали ему покоя и тогда, когда ключ повернулся в замке, вновь ограничив его пространство.

— Ты погибнешь, как и все, — послышался тот же сухой голос из камеры напротив.

Андрей ничего не ответил, только лег на пол и постарался расслабиться и