Красный волк (СИ) - Свидрицкая Наталья

– Страшно? – Посреди пустоты, наполненной звёздным светом, стоял Шен. – Никогда не был в крипте? Странно.

– Это проекция?

– Конечно. На самом деле там, вокруг, муть гипера.

– Я так и думал. – Ив, почти не дрогнув, вошёл внутрь и остановился напротив Шена.

– Кто ты такой?

– Мероканец. Я умер в три тысячи четвёртом году, был убит из плазмера на терминале, сжигавшем Мерак. Не имею ни малейшего понятия, что я был, и где я был до сегодняшнего дня. Знаю только, что Шитахе до зарезу нужно было вырвать из меня воспоминания об этом.

Шен долго смотрел ему в глаза. Ив не мог понять выражения его лица – сочувствие, злость, досада, колебания?

– Как тебя зовут? – Спросил он с выражением усталой обречённости в глазах.

– Озакх.

– Это значит – Волк?

– Да.

– Ты уверен?

– Да. Моё прежнее имя умерло четыреста лет назад.

– И ты в самом деле не помнишь абсолютно ничего?

– Нет. – Напрягся Ив. – Шитаха делал со мной страшные вещи, чтобы вырвать эти воспоминания. У него ничего не вышло. Хочешь попробовать?

– Да нет. – Шен чуть усмехнулся. – Я влип в очень нехорошую историю с тобой, Волк. Что ты умеешь?

– Я гениальный механик. Думаю, мне не понадобится много времени, чтобы освоить теперешние технологии, если у меня будут необходимые материалы и источники. Так же я был экспертом по налаживанию контактов с чужими. С любыми чужими, в том числе и не гуманоидами.

– Ну! – Шен деланно обрадовался. – Это же меняет дело. Материалы у тебя будут, не сомневайся. Мы потеряли хорошего механика, и если ты заменишь его, я пересмотрю свой взгляд на сложившуюся ситуацию.

– Можно мне спросить? – Поколебавшись, обратился к нему Ив.

– Рискни.

– Кто ты такой? Мне знакомо твоё лицо, и я… не понимаю, кто ты, что это за корабль, почему такая разнородная команда?

– Всё в своё время, Волк. Через два часа ужин, там и познакомимся. Отдохни пока. Судя по всему, у тебя был тяжёлый день.

– Спасибо. – Пробормотал Ив. Он и в самом деле смертельно устал.

Он ушёл, и тогда в крипт вошла примечательная маленькая женщина. Маленькой она была за счёт коротких, слегка кривых ног; тело у неё было вполне нормальное и даже изящное. Коричневая абсолютно лысая от природы голова была эффектно повязана шарфом из тяжёлой блестящей ткани; в общем, это была бардианка, представительница малочисленного пустынного племени Барда. Тонкое, высокомерное её лицо было бесстрастно, тёмные глаза без блеска, словно нарисованные тушью, не выражали абсолютно ничего – как чёрные дыры, они, казалось, поглощали свет. Холодный, прекрасный и мелодичный голос принадлежал ей.

– Ты имеешь знание об этом человеке, барон? – Спросила она.

– Да.

– Он будет иметь благодарность, если ты скажешь.

– Нет. – Покачал Шен головой. – Не будет. Будь я проклят, но мне жаль его. Ты презираешь жалость, пустынная кошка, верно? – С улыбкой посмотрел он в глаза, которые не изменили выражения при этом, так же, как и лицо. – Я тоже стараюсь обходиться без этого, но этого парня мне жаль. Не хотел бы я быть в его шкуре! И сам себе я тоже не завидую. Мы в страшной заднице, Моанна. Вэйхэ Шитаха не оставит нас в покое, пока он с нами.

– Я не имею страха перед Вэйхэ. – Красивые вычурные ноздри дрогнули, великолепно отобразив презрение одним мимолётным движением. – Я не имею страха, и ты, барон, не имеешь его. Ты знал, когда забирал этот человек с Гонвед. Ты не испугался. Моанна восхищается тобой.

– Ты права. – Улыбнулся Шен. – Я всё знал. Мы найдём выход, как обычно.

Кейв и Рокел быстро оправились после прыжка, но оптимизма это никому не прибавило. Колебания в силе тяжести и перепады энергии говорили о том, что с Гритом всё очень плохо, а что делать, они не знали. Кейв не знал; ещё меньше знали Анна и Рокел. Посольский уровень Грит не отключал, но оставаться там стало опасно: в любой момент могли отключиться системы очистки воздуха и терморегуляторы, постоянно мигал свет, – и Кейв с Анной и Рокелом перебрались на лабораторный, где особые системы поддерживали бесперебойную работу всего комплекса до самого конца, то есть, до гибели корабля. На лабораторном уровне жить было можно: есть, где лечь, есть, чем питаться, – но Грит был прав, долго протянуть они здесь не могли. Пища была облегчённой и целиком синтетической, безвредной, но и бесполезной. Здесь были реанимационные помещения; предполагалось, что восстановительные процедуры и питание обеспечат жилые уровни. Можно было вводить необходимые вещества в виде инъекций, но в условиях глубокого космоса это грозило нервными расстройствами и депрессией, бороться с которыми в сложившейся обстановке будет нереально… Во всяком случае, так утверждал Кейв, и у Анны не было причин ему не верить. Выяснив всё это, трое пассажиров Грита некоторое время сидели в своём временном прибежище и молча переваривали каждый своё. Лаборатория была большой, обставленной предельно скудно. Все было очень бледным, бирюзовым и белым, стерильным, линии – простыми и чёткими. Свет – ярким. Само по себе приятное сочетание цветов заранее почему-то наводило тоску, может быть, потому, что они уже предвидели проблемы. Ну и, конечно, привыкли–то они, все трое, к роскоши своих апартаментов, к комфорту и простоте бытия, и изменения принимали неохотно, с большим душевным напряжением. Пользоваться лифтами тоже было опасно, но Кейв всё равно раз в день поднимался на посольский уровень, чтобы получить еду и сок в «Хинаян». Иначе, считал он, проблемы с желудком и иммунной системой им обеспечены.

Он был страшно зол на Анну. Раздражение было таким сильным, что он с трудом удерживал его в себе. Он даже хотел бы, чтобы сейчас всё стало ещё хуже, чтобы сказать ей: «Ну, и что ты наделала?!» Это восклицание терзало его горло, пока он не произнёс его вслух:

– И что же ты наделала, отдав ему корабль?! Ты видишь, что происходит?! Если бы ты не отдала корабль киборгу, сейчас мы не сидели бы в таком дерьме!

– О, да! – Ответила нервно Анна. – И где бы мы были?! Где была бы я, где был бы Грит, если бы этот киборг не пожалел меня, не вытер мои слёзы и не сказал: «Я не брошу тебя»?! Где был бы ты, если бы на Пскеме он заботился только о том, чтобы забрать соль и скрыться с нею и со мной?! Кто сейчас упрекал бы меня?!

– Я знаю, что меня не было с тобой, когда ты принимала решение! – Кейв был сильно уязвлён, и на какие-то мгновения отбросил свою сдержанность. – Я не могу упрекать тебя за преданность другу, но ты должна была, маре тебя сожри, думать о том, что ты делаешь! Грит – не безделушка, не вещь, не домашняя зверушка, он – страшное оружие, способное перевернуть Вселенную! Зачем ты так сделала?!

– Ты знаешь. – Устало произнесла Анна. – Мы обсуждали это тысячу раз. В тот момент это казалось самым разумным решением, которого в любом случае никто не ожидал. И потом… я хотела защитить Ива. А сейчас я просто не знаю, – она не выдержала, и по щекам побежали слёзы, – что делать, как вытащить его с Гонвед, как найти, если он уже не там?! Мне так страшно, Кейв!

Сердце Кейва мгновенно смягчилось. Он не переменил своего мнения, и злился на решение Анны по-прежнему, но на Анну злиться не мог. Он так редко видел слёзы! Вид блестящих капель, просочившихся сквозь её ресницы и побежавших по щекам, его растрогал и испугал; он сразу же сдался.

– Я понимаю. – Сказал виновато. – Прости, я просто растерялся и испугался вместе с тобой.

– Какой смысл, – философски спросил Рокел, радуясь примирению, – теперь спорить о том, разумно было отдавать Грита киборгу, или нет? Мы всё равно ничего не изменим. Ведь правда?.. Нужно решать, как исправить положение. Я снова предлагаю позвать на помощь. Мероканцы могут найти нас, и помогут починить Грита.

– А где гарантия того, что они одни примут сигнал Грита? Что Л: вар не примет его первым? Одно верно: он починит его, не сомневаюсь! – Возразил Кейв. – Вся Вселенная прослушивает каналы связи, ожидая хотя бы эха сигналов Грита. Да, Грит способен вести переговоры через гипер; но создал-то эту способность Л: вар! Где гарантия того, что он не продублировал эту способность и уже не прощупывает гипер точно так же, как он делает это с обычным пространством?