Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Приключения » Путешествия и география » В солнечной Абхазии и Хевсуретии - Зинаида Рихтер

В солнечной Абхазии и Хевсуретии - Зинаида Рихтер

Читать онлайн В солнечной Абхазии и Хевсуретии - Зинаида Рихтер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Перейти на страницу:

На наше счастье навстречу нам попадается хевсур с осликом и привязанным к седлу хорошеньким барашком. Хевсур направляется с жертвенным барашком в село Чала к «иконам» на праздник успения богородицы. Он останавливает нас, чтобы по обычаю угостить аракой. Арака противна на вкус и пахнет бурдюком, но, чтобы согреться, я делаю несколько глотков из рога.

На обратном пути мы встретили того же хевсура. Араки в бурдюке уже не было, от хорошенького барашка остались только легкие и сердце, которые он вез домой.

По ту сторону перевала мы всюду встречаем погибшие посевы, побитые морозом. Потом снова едем низом, по берегу реки. Лошадь хевсура не поспевает за нами и то и дело спотыкается. Раза два он перелетает через голову своего коня. Но мой иноходец бесподобен, я не чувствую его под собой.

…Квадратная башня. На скале развалины старого замка и, словно прилепленное к горе, селение Лейбайскари.

Наше неожиданное появление вызывает переполох. Хевсуры и хевсурки спешат к нам со всех сторон. Даже пастух забыл свое стадо, сошел с горы и, опираясь на длинный посох, во все глаза смотрит на нас. Хевсурки рассматривают меня с неменьшим интересом, чем я их. Щупают материю моего костюма, дивятся на высокие каблуки моих ботинок. Я захватила для подарков всяких мелочей, в том числе мыла. Но оказывается, хевсурки даже не знакомы с его употреблением. Больше всего их прельщают блестящие пуговицы, а мужчин — спички и бумага.

Мы останавливаемся в доме хевсура, у которого две жены. От первой не было детей, поэтому он взял вторую, не прогоняя первую. Это принято у хевсуров. Старшая жена с радушной улыбкой ставит перед нами деревянные чашки с твердыми, как камень, лепешками и сыром. Все — и руки хевсурки, никогда не видавшие мыла, и хлеб, и сыр — настолько не аппетитно и грязно, что несмотря на голод, я едва могу проглотить кусок, чтобы не обидеть хозяев.

В Лейбайскари когда-то был исполком, но давно прекратил существование. Бывший председатель этого исполкома немного говорит по-русски. От имени всего села он выражает мне признательность за мой приезд («с 1914 г. к нам никто не заглядывал»), просит выслушать его и передать потом его слова в Тифлисе. Он говорит, что положение хевсуров стало невыносимым. Они заперты в своих горах и не могут привезти ни соли, ни муки. За пуд соли они охотно дают 3–5 пудов масла, но нет охотников рисковать жизнью.

В начале августа выпал снег и уничтожил все посевы, так что в этом году они даже не будут собирать. Молочные припасы гибнут без соли, — одним словом, зимой предстоит голодная смерть, если не будет помощи. Нет доктора, нет лекарств. Все поголовно больны лихорадкой. Появилась чахотка. Хевсуры согласны даже на переселение, лишь бы какое-нибудь спасение.

— Передай, что мы признаем советскую власть и просим нам помочь — защитить нас от кистов или дать нам патронов, чтобы мы сами могли защищать себя. (Вернувшись в Тифлис, я исполнила поручение хевсуров. Грузинское правительство направило в Хевсуретию муку, соль, мануфактуру и наладило дальнейшую связь).

Из Лейбайскари я должна была выехать вдвоем с Миха Кераули, но в последнюю минуту милиционеры решили, что не оставят меня и поедут с нами.

Под вечер мы выехали из Лейбайскари.

Извилистое ущелье становится все уже и теснее. В боковых ущельях видны неприступные старинные крепости и развалины башен. Скалистые горы обросли мохом. Кое-где из скалистой щели вылезает куст. На дне ущелья ревет бурная Арагва. Тропа вьется по краю пропасти; мы с трудом переходим с помощью связанных винтовок.

В горах быстро темнеет. Надвинулась темная, темная ночь. Ни просвета, ни звездочки над головой. Только по заглушенному шуму на дне ущелья я догадываюсь о глубине пропасти под нами.

Лошадь идет сама, я давно бросила повод…

Миха Кераули — впереди со своей винтовкой; весь внимание и настороженность.

Так, в полной темноте, по краю пропасти, мы едем уже несколько часов. Устав от нервного напряжения и длинной дороги, отчаявшись когда-нибудь добраться до Шатали, я предлагаю Кераули дождаться рассвета под скалою. Но он молчит, к чему-то чутко прислушиваясь, готовый каждую минуту спустить курок. Вскоре он заставляет т. Сулаберидзе снять белую папаху (хорошая мишень) и сам снимает башлык. До сих пор я видела перед собою в темноте два движущихся белых пятна, а тут они исчезли. Не знаю, как случилось, но мы с Датико (он ехал последним) отстали. Помню, в одном месте, на дне ущелья, тропа пропала, и мы попали в водоворот ледяной Арагвы по брюхо лошади. Нас стало относить течением назад. Датико кричал, звал Сулаберидзе и Кераули, но его крики пропадали в реве Арагвы. Умные лошадки как-то сами выкарабкались по камням, и мы снова стали подниматься вверх. Одежда намокла и прилипала к телу, как ледяной компресс.

…Давившие, словно стены склепа, скалы неожиданно расступились. Стало чуть посветлее, а впереди — наконец-то — огни Шатили. Вот и наши спутники. Залаяли собаки. И сейчас же, — должно быть шатильцы привыкли к ночным тревогам и постоянным нападениям, — в разных местах зажглись смоляные факелы, при красноватом свете которых я увидела башни и стены Шатили, знакомого мне по выцветшим гравюрам старых английских художников, и шатильцев с винтовками на высокой стене из камней.

Нас окружили. Мою лошадь кто-то ведет под уздцы.

Я не знаю, гостья я или пленница.

Большое наслаждение — снять тяжелые намокшие башмаки и греться у очага. Глаза слезятся от едкого дыма, но это пустяки. В подвешанном на цепи, над огнем, большом котле вскипает молоко; хозяйка, молодая женщина, позвякивая монистами (дзыви), засыпает в котел кукурузную муку. Мы с аппетитом уничтожаем вкусную молочную, кукурузную кашу, щедро политую топленым маслом. Хозяин — шатилец, бывший солдат русской армии, немного говорящий по-русски, дает нам насытиться, потом между нами происходит такой разговор:

— Откуда ты приехала?

— Сейчас из Тифлиса, а сама из Москвы.

— Сашу Гегечкори знаешь?

— Знаю. Наркомвнудел Грузии.

— Ну, опиши, каков он.

Описываю.

— Да вот смотри, — прибавляю, — мандат подписан им.

Допрос окончен с благоприятным для меня результатом. Шатилец становится любезнее и разговорчивее.

— Ты не обижайся на меня. Друг Саши — наш друг. Сашу мы знаем, он у нас ночевал, и я его провожал, на спине нес, когда он, раненый, после операции, пробирался с Северного Кавказа через Хевсуретию. Он у нас скрывался от меньшевиков. А нового человека мы боимся, провокации боимся. Это хорошо, что ты к нам приехала. У нас с 14-го года никто не был, газет мы не видим, сами никуда из своих гор не выходим. Завтра созову стариков — сход, ты нам все расскажешь, что делается на свете, а мы тебе — о своих делах.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать В солнечной Абхазии и Хевсуретии - Зинаида Рихтер торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит