Игра снов - Август Юхан Стриндберг

1-й Отвозчик. Натворил? Мы родились у бедных и не слишком хороших родителей... Которые, возможно, пару раз были наказаны!

Дочь. Наказаны?

1-й Отвозчик. Да. Ненаказанные сидят там, в казино, и уплетают обед из восьми блюд с вином.

Дочь (Адвокату). Неужели это правда?

Адвокат. В основном правда!..

Дочь. Ты хочешь сказать, что каждый человек хоть однажды заслужил тюрьму?

Адвокат. Да!

Дочь. И ты тоже?

Адвокат. Да!

* * *

Дочь. Это правда, что беднягам запрещено купаться здесь?

Адвокат. Да, даже в одежде! Лишь тот, кто задумает утопиться, избегает штрафа. А в полицейском участке им, верно, грозит взбучка!

Дочь. Разве они не могут отойти подальше и искупаться за городской чертой?

Адвокат. Здесь нет городской черты, все огорожено!

Дочь. Я хотела сказать, на вольной природе!

Адвокат. Здесь нет вольной природы, все занято!

Дочь. А море, морской простор...

Адвокат. Все! Ты не имеешь права выйти в море или сойти на берег без того, чтобы тебя не занесли в книгу и не получили с тебя платы. Замечательно!

Дочь. Это не рай!

Адвокат. Далеко не рай, будь уверена!

Дочь. Почему люди ничего не делают, чтобы улучшить свое положение?..

Адвокат. Делают, а как же, но все улучшатели кончают тюрьмой или сумасшедшим домом... Дочь. Кто сажает их в тюрьму? Адвокат. Все праведники, все честные люди... Дочь. Кто сажает их в сумасшедший дом? Адвокат. Их собственное отчаяние от безнадежности попыток!

Дочь. А никому не приходило в голову, что по каким-то тайным причинам должно быть так, как оно и есть?

Адвокат. Те, кому хорошо, именно так и считают!

Дочь. Считают, что хорошо так, как оно есть?..

* * *

1-й Отвозчик. А между тем мы-то как раз и составляем фундамент общества: ежели мы не привезем уголь, погаснут печи в кухнях, камины в квартирах, встанут машины на фабриках; погаснет свет на улицах, в магазинах, в домах; мрак и холод падут на вас... поэтому мы и обливаемся потом, как в аду, возим черный уголь... Чём вы отплатите нам?

Адвокат (Дочери). Помоги им... (Пауза.) Полного равенства быть не может, это я понимаю, но чтобы такое неравенство?!

* * *

Сцену пересекают Барин и Барыня.

Барыня. Сыграешь партию?

Барин. Нет, мне надо пройтись, чтобы осилить обед!

* * *

1-й Отвозчик. Чтобы осилить обед?

2-й Отвозчик. Чтобы осилить?..

Вбегают дети; увидев чумазых рабочих, вскрикивают от ужаса.

1-й Отвозчик. Они кричат, когда видят нас! Кричат...

2-й Отвозчик. Черт возьми!.. Видать, скоро нам придется вытащить гильотину, сделать операцию на этом гниющем теле...

1-й Отвозчик. Верно говоришь, черт возьми! Тьфу!

* * *

Адвокат (Дочери). Ну разве это не безумие! Люди не так уж и плохи... если бы не...

Дочь. Если бы не?..

Адвокат. Если бы не Администрация...

Дочь (пряча лицо, уходит). Это не рай!

Отвозчики. Это ад — вот что это такое!

* * *

Пещера Фингала. Величественные зеленые волны неспешно вкатываются в пещеру; на переднем плане покачивается {фасный буй с ревуном, однако ревун включается лишь в определенный момент.

Музыка ветра. Музыка волн. Дочь и Поэт.

Поэт. Куда ты меня привела?

Дочь. Далеко от шума и плача детей человеческих, на край океана, в пещеру, которую мы называем Ухом Индры, ибо здесь, говорят, небесный властитель слушает жалобы смертных!

Поэт. Как! Здесь?

Дочь. Ты разве не видишь, что эта пещера имеет форму раковины? Конечно видишь. Разве ты не знаешь, что твое ухо имеет форму раковины? Знаешь, но никогда об этом не задумывался. (Поднимает с земли раковину.) Разве ты ребенком не прикладывал раковину к уху, не слышал... не слышал, как шумит кровь в твоем сердце, как гудят мысли в твоем мозгу, как лопаются тысячи крошечных изношенных нитей в тканях твоего тела... Все это ты слышишь в маленькой раковине, так представь, что можно услышать в этой большой!..

Поэт (прислушивается). Я ничего не слышу, кроме свиста ветра...

Дочь. В таком случае я тебе переведу, о чем он свистит! Слушай Жалобу ветра!.. (Декламирует под аккомпанемент тихой музыки.)

Нас, в поднебесье рожденных,

Индра, огнем сверкая,

низвергнул на землю, во прах...

Испачканы ноги соломенной кашей;

дорожную пыль, дым городов,

дыхания вонь,

чад и спиртные пары —

пришлось нам терпеть...

Мы в просторы морей потянулись,

чтобы легкие наши проветрить,

чтобы крылья свои отряхнуть,

чтобы нога свои отмыть.

Индра, отец небесный,

выслушай нас!

Услышь наши вздохи!

Земля грязна,

жизнь нелегка,

люди не злы,

но и добра лишены.

Живут как умеют они,

день за днем.

Дети праха во прахе бредут, из праха рожденные в прах возвратятся. Ноги даны им ходить, но не крылья. Пылью покрыты они, их ли вина или твоя?

Поэт. Однажды я слышал это... Дочь. Молчи! Ветер еде поет! (Декламирует под тихую музыку.)

Мы, воздуха дети, ветры, стенанья людские несем. Ты слышал, как в дымоходах мы ночью осенней воем, рыдаем в печах и в оконных щелях, когда плачет на крыше дождь, или же зимнею ночью в сосновом снежном лесу, в штормовом океане ты слышал стенанья и плач парусов и снастей... Это мы, ветры, воздуха дети, людям проникнув в сердца, жалобным звукам там научились...

В больнице, на поле боя, в детских чаще всего, где младенцы грудные пшцат, стонут и плачут от боли, что причиняет им жизнь. Это мы, мы, ветры, воем и стонем — о горе, о горе, о горе!

* * *

Поэт. Мне кажется, я уже... Дочь. Молчи! Волны поют. (Декламирует под тихую музыку.)

Это мы, вольные волны, что баюкаем ветры, даря им покой!

Зеленые люльки, вольные волны. Влажные мы и соленые, на огня языки похожие. Мы — влажное пламя. Мы гасим и жжемся, омываем, купаем, зачинаем, рождаем. Мы — вольные волны, что баюкаем ветры, даря им покой!

* * *

Дочь. Коварные волны; лживые волны; все, что на земле не сгорает, тонет... в волнах. Посмотри. (Показывает на свалку.) Посмотри, что море украло и разрушило... От затонувших; кораблей остаются лишь ростральные украшения... и названия: «Справедливость», «Дружба», «Золотой мир», «Надежда» — это все, что осталось от надежды.» обманчивой надежды!.. Реи, уключины, черпак! И погляди: спасательный круг... он спас самого себя, а потерпевшему дал погибнуть!

Поэт (роется в куче). Вот.дощечка с корабля «Справедливость*. Того самого, что вышел из Бухты Красоты с сыном Слепца на борту. Стало быть, утонул! Там же на борту был и жених Алис, безнадежная любовь Эдит.

Дочь. Слепец? Бухта Красоты? Наверное, мне все это приснилось! И жених Алис, Дурнушка Эдит, Пролив Стыда и карантин, сера и карболка, присуждение докторской степени в церкви, контора адвоката, коридор и Виктория, «растущий замок* и офицер... Мне все это снилось...

Поэт. Когда-то я сочинил все это!

Дочь. Тогда ты знаешь, что такое поэзия...

Поэт. Тогда я знаю, что такое сон... Что есть поэзия?

Дочь. Не действительность, а больше, чем действительность... не сон, а сон наяву...

Поэт. А дети человеческие думают, будто мы, поэты, лишь играем... выдумываем и изобретаем!

Дочь. И хорошо, мой друг, ибо иначе мир бы погиб, утратив стимул к жизни. Все бы лежали на спине, уставившись в небо; никто бы не взялся за плуг и лопату, рубанок или мотыгу.

Поэт. И это говоришь ты, дочь Индры, ты, наполовину дитя небес...

Дочь. Ты прав, упрекая меня; слишком долгое время провела я здесь» внизу, принимая, как и ты, грязевые ванны... Мысли мои не в силах больше взлететь; глина на крыльях... земля на ногах... и сама я... (Поднимает руки.) Я погружаюсь, погружаюсь.» Помоги мне, отец, отче небесный! (Мотание.) Уже не слышу ответа! Эфир не доносит звук с его губ до раковины моего уха... порвалась серебряная нить... Горе мне, я привязана к земле!

Поэт. Ты... скоро собираешься вознестись?

Дочь. Как только сожгу прах... ибо воды океана не способны очистить меня. Почему ты спрашиваешь?

Поэт. Потому что.., у меня есть мольба., прошение...

Дочь. Что еще за прошение?..

Поэт. Прошение человечества к властителю мира, сочиненное мечтателем!

Дочь. И передать его должна?..

Поэт. Дочь Индры...

Дочь. Ты можешь прочитать свою поэму?

Поэт. Могу!

Дочь. Читай же!

Поэт. Лучше ты!

Дочь. Где я ее прочту?

Поэт. В моих мыслях или вот здесь! (Протягивает свернутый в трубку листок.)

Дочь. Хорошо, я прочитаю! (Берет листок, но читает наизусть.)

Почему родился с болью,

почему терзаешь мать,

ту, которой должен ты, дитя, дарить

материнства радость,

радостей всех радость?

Почему встречаешь жизнь ты,

к свету тянешься зачем

с криком злобным, с криком боли?

Почему улыбки нету

на устах твоих, дитя? Жизни дар

и есть ведь радость.

Почему на свет приходим

словно звери, хоть и родом

от богов мы и людей?