Белый свет - Руди Рюкер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пытаешься толкнуть свою душу на черном рынке. Развлекаешься психокинетическими опытами над детишками там, на лестнице. Орешь на людей. Ты думаешь, ты лучше всех и для тебя правила не писаны?
Я робко попытался протестовать, но он лишь страшно улыбнулся и впился когтистой рукой в мое плечо.
– Ты отправишься в ад, Феликс, – сказал Дьявол, придав своему голосу насмешливую легкость. – Ты отправишься в ад прямо сейчас.
– Погоди, – судорожно выдохнул я. – Так нельзя.
Я еще не умер.
– Если ты не умер, то где же твое тело? – словно выплюнул Дьявол. Он щелкнул пальцами, и перед нами в земле разверзлась щель. Далеко внизу я разглядел языки пламени и терзаемые души, извивающиеся, словно кучи червей. До нас вместе с нагретым воздухом донеслись вопли и легкое зловоние.
Только Бог мог помочь мае сейчас. В отчаянии я взмолился:
– Дорогой Иисус Христос.., пожалуйста, спаси мою ничтожную задницу. – Я потянулся к Богу той серединной точкой моего сознания, которая иногда могла до него достать. – Дорогой, милый Иисус, вытащи меня из этого.
Дьявол ослабил свою хватку и подошел к расщелине.
– Давай сюда, Феликс, – сказал он мягко. – Пошли. Иисус не собирается отвечать тебе.
Я продолжал молиться, все больше и больше растворяясь, все меньше и меньше находясь там. Я сконцентрировал все свое внимание на этой центральной точке, изъяне, источнике, особенности, затаившемся страхе, крике, узле, яйце, никогда мной не виденном.., я вложил туда всю свою энергию и вытолкнул ее. Все стало белым, и в послесвечении я увидел Иисуса, говорящего мне.
– Я здесь, Феликс, – сказал Иисус. – Я позабочусь о тебе.
Я открыл глаза. Дьявол стоял у разверстой им пропасти с сердитым, но смущенным видом. Рядом со иной был Иисус. Как и Дьявол, он явился в облике, который я всегда воображал себе. У него были длинные волосы, борода, сандалии и коричневый хитон. Я не мог встретиться с ним взглядом.
Наступила долгая тишина. Луна вышла из-за туч, Я йог бы пересчитать все жилки на листве у моих ног.
– Он не мертв, – сказал Иисус Дьяволу. – Ты сам это знаешь.
Я облегченно вздохнул, потому что я в сам уже не был уверен.
– Где мое тело? – спросил я напряженным шепотом. Иисус и Дьявол многозначительно переглянулись, но ни один не ответил.
– Мы с тобой еще увидимся, Рэймен, – внезапно прорычал Дьявол. – Твоя задница принадлежит мне.
Он спрыгнул в расщелину. Вверх взметнулся язык пламени, и земля снова соединилась.
Я повернулся к Иисусу. Я весь дрожал, и у меня начали прорываться рыдания. Он положил руку мне на плечо, и силы стали вливаться в меня, как живая вода.
– Теперь назад дороги нет, – тихо сказал он. – Ты будешь восходить на гору Он, и я хочу, чтобы ты взял с собой Кэти, ту женщину, что умерла в родах. Ты теперь за нее в ответе.
Я несколько раз кивнул:
– Конечно, Иисус. Безусловно. Но о каких горах ты говоришь? И как насчет моего тела?
Иисус улыбнулся. Я наконец-то набрался мужества взглянуть в его глаза, исполненные ужасающего покоя.
– Твое тело.., у друзей. Гора Он находится в Саймионе. Она бесконечна, Абсолютно Бесконечна, но ты дойдешь до конца. – Он снял руку с моего плеча и повернулся, чтобы уйти, потом задержался, глядя на могилу, в которую от меня скрылся призрак. – Кэти нужен кто-то, кто помог бы ей оставить Землю. Проследи, чтобы она не вернулась с тобой назад. Для твоего же и для ее блага.
Он пошел прочь.
Я, спотыкаясь, бросился за ним. Мне нужно было задать так много вопросов.
– А что мне делать потом? – крикнул я ему. – Что мне делать всю оставшуюся жизнь?
– Просто не забывать обо мне, – донесся ответ. – Я всегда здесь.
И он исчез.
Мои мысли обратились к Абсолютной Бесконечности. Это было побольше, чем алеф-нуль, больше, чем алеф" один.., больше любого вообразимого уровня. От меня ожидалось, что я отправлюсь в Саймион и залезу на гору высотой с Абсолютную Бесконечность. Я пожалел, что со мной нет той брошюры, найденной у Солнечного Рыба.
Кто мне подсунул ее? Может быть. Дьявол, желая снова выманить меня из моего тела?
Гора Он! Я догадался, что на вершине должен находиться Бог. Мне не терпелось отправиться в путь. Может быть, мне удастся по пути решить проблему континуума. Но сперва мне надо было подружиться с этим сумасшедшим призраком. Внезапно помрачнев, я поплыл к ее могиле. Мне совершенно не хотелось спускаться в этот гроб. Но я сурово сказал себе, что Иисусу, вероятно, тоже не особенно хотелось именно сейчас навещать Бернко.
А он сделал это спокойно и с любовью.
Я постепенно вызвал в себе чувство любви к людям.
Эта бедная женщина.., умерла в родах, сошла с ума от шока. Я зажал себе нос, уменьшился до размеров куклы и нырнул в землю.
Как только я проник в гроб, призрак с криком набросился на меня. Я снова превратил себя в сферу, и ее хищно сжимающиеся щупальца соскользнули с меня. Пока истеричная тень трудилась надо мной, я немного огляделся. Мне было довольно хорошо видно в неравномерно мерцающем «свете» космических лучей.
Гроб был выстелен простеганной тканью, мягкой на ощупь. Безусловно, одна из самых дорогих моделей. Тело было не в таком плохом состоянии, как я опасался. Оно было хорошо набальзамировано и испускало едва заметное инфракрасное излучение, вызванное разложением.
Конечно, плоть во всех местах как бы промялась складками, губы оттянулись назад, а глаза.., ну…
Я перестал осматриваться. Призрак на мгновение кончил царапаться. Я вылепил себе рот и произнес – Кэти, Кэти, Кэти. Расслабься. Я здесь, чтобы помочь тебе.
Призрак замер, и я повторил свое сообщение:
– Я – Феликс, – добавил я. – Феликс Рэймен.
– Доктор, скоро я смогу пойти домой? – спросила она странно звонким голосом. Она снова влезла в свое тело. Я кинулся в наступление.
– Я возьму тебя туда, где живет Бог, – сказал я. – На вершину большой горы.
– Почему вы так говорите, – простонала она. – Принесите мне моего ребенка. Почему я до сих пор не видела своего ребенка?
– Твой ребенок дома, – сказал я. – Твой ребенок в порядке.
– Так я могу уже пойти домой? – снова спросила она.
– Ты умерла, – глухо ответил я. – Твой дом теперь рядом с Богом, и я должен отвести тебя к нему.
– Кто сказал, что ты должен? – спросила она более нормальным голосом. – Я хочу остаться здесь.
– Послушай, сам Иисус велел мне доставить тебя.
Можешь считать меня ангелом Господним.
– Ты – не ангел. У тебя были черные крылья. У ангелов белые крылья.
– Я сожалею, что я так поступил, – сказал я, – Я тебя испугался. Я – просто человек. Но ты-то теперь должна знать, где находишься, если ты помнишь черные крылья.
– Вот если хочешь знать, что я думаю, – практичным тоном произнесла она, – так это самый дурной сон в моей жизни. Я тут лежу и жду, когда смогу проснуться.
– Это не сон, – коротко ответил я. Зажатый в этом гробу, я начинал страдать от сенсорного голода.
Вокруг плясали причудливые, ни к чему не относящиеся образы. Какой-то крокодил орал на меня в мегафон, а я в это время ласкал ковер из нагих грудей. Мне ни за что не хотелось снова соскользнуть в сон. И все еще было не по себе из-за несчастного Дональда Дака. – Пошли, Кэти, – торопил я. – Давай поднимемся и глотнем свежего воздуха.
Я молнией вылетел на поверхность и принял свой основной вид обнаженного Феликса Рэймена. Луна висела над горизонтом, и небо было чистым. Я прикинул, что уже около четырех часов утра. Нерешительно приблизилась Кэти. Как и прежде, у нее была аморфная форма.., пузырь с несколькими щупальцами.
– Тебе нравится мой гроб? – спросила она, использовав изогнутую морщину вместо рта. – Он розовый, а внутри красный атлас.
– Смотрится он дорого, – вымолвил я наконец.
– Он и стоил дорого. Я наблюдала, как его покупали.
Фрэнк хотел простой сосновый ящик. А отец настоял, чтобы был самый лучший из их ассортимента. В похоронном бюро даже не оказалось готового такого. – Она издала звук, который можно было принять за смех. – Им даже пришлось задержать похороны на три дня, чтобы успеть доставить гроб с фабрики. Фрэнк просто бесился из-за этого.
Мне нравился ее голос. Услышав про ее отца и мужа, я вдруг застеснялся своей наготы. Я скромно втянул пенис и мошонку в туловище.
– Как ты это сделал? – с интересом спросила Кэти. – И куда делись твои крылья?
– Я могу принять любую форму, какую захочу. Ты, наверное, тоже. Попробуй!
У нее изо рта высунулись длинные клыки с каплями яда на концах, а двумя огромными крабьими клешнями она потянулась ко мне. Я попятился.
– Хватит! Перестань изображать чудовище.
– А почему бы и нет? – спросила она. – Я же призрак.
– А тебе никогда не приходилось слышать истории, в которых призраки – прекрасные дамы в белом? – Я показал на соседний памятник, увенчанный женской статуей. У нее был римский нос и длинные волосы, ниспадающие на соски твердых грудей. – Как насчет чего-нибудь в этом роде?