Отринутые смертью - Сергей Махнев

— Саш? Не пугай меня так… — голос звучал из-за камня, за которым спрятался Роман. Тот не показывал носа из-за укрытия и ждал, не желая становится целью еще одного безумца, но и не убегал, так как жажда узнать больше, была в нем сильнее. Александр не стал трепать нервы товарищу по несчастью и откликнулся на зов. — Фу-х, я думал, ты все, тоже свихнулся. Ну что там? Что произошло?

— Мое сознание атаковали личности Георгия и еще одного человека, китайца из прошлого. Но кажется, я их поглотил…

— Блин, все как в компьютерной игре. Ты сразился с чужой волей и получил ее силу. Получил ведь? Чувствуешь что-то новое? — Роман, вышедший из-за камня до этого, сейчас возбуждено рассматривал Александра, ходя вокруг него. — Ну не томи, рассказывай!

— Ну ты ведь и сам видишь. — Александр показал руку, которая сильно пострадала в потасовке. Сейчас, на месте разрывов тканей, была чистая кожа. Роман с широкими глазами смотрел на кровавую ладонь без каких-либо под ней. Нервно сглотнув слюну, он спросил:

— А что-то еще изменилось?

— Ну, я чувствую прилив сил, ничего больше не изменилось.

— Если тут как в игре, то набрав кучу душ, можно явно открыть какие-то навыки или дары… — на этом слове, Александр невольно вспомнил Харона. — Думаю, мы можешь поэкспериментировать. Поможешь мне? Хочу тоже получить душу!

— Я не уверен, насколько безопасно это может быть, — ответил Александр, оглядываясь по сторонам, как будто ожидая, что что-то еще может выскочить из темных уголков этого места. — Мы только что столкнулись с чем-то невероятным, и я не уверен, что можем контролировать это.

Роман, однако, был взволнован и полон решимости. Он смотрел на своего друга с нетерпением и волнением в глазах.

— Алекс, понимаешь, это наш шанс изменить себя. Любой мальчишка тебе скажет, что это мечта оказаться в игре. Мы можем стать сильнее, узнать больше, и, возможно, даже стать героями. Давай попробуем?

Александр колебался, но понимал, что Роман ему никто и это его право. Это место, эти события, все это не только его жизнь. Возможно, тот погибнет, но это его решение и он вправе лишь помочь ему. Благо у него был опыт, которого не было у других и слова того существа, который он собирался использовать. С определенной долей решимости, он кивнул Роману.

— Хорошо, давай попробуем. Но будь осторожен и не делай бездумных поступков. Слушаешь меня и возможно, я повторю, возможно, ты останешься жив.

— Звучит зловеще и немного старучаче. Тебе же от силы двадцать пять лет, а говоришь как дед мой… — парень рассмеялся, но быстро сник, видя, что Александр внимательно смотрит на него. — Хорошо, я понял. Слушаюсь и повинуюсь. Ну, что делаем?

Александр поднимает руку и указывает на кучки золы, лежащие в небольшом отдалении от них. Роман кивает и медленно идет к ним. Нервозность с перемешкой возбуждения сказывается на движениях, на что молодой человек лишь улыбается и следует следом. Так сложилось, что две кучки золы с кинжалами находились рядом, поэтому, Александр выбрал один и сел на колени рядом, а Роман другой, повторяя действия товарища. После этого Александр начинает рассказывать Роману:

— Здесь заключены осколки памяти и сознания существ, когда то погибших в Грани. — на этом моменте парень спотыкается на слове, после чего поясняет. — Так я называю это место, ты можешь называть как тебе вздумается.

— Понял, мне как бы без разницы, ведь как жопу не назови, по сути она останется ею же.

— И то верно. — Александр улыбнулся и продолжил: — Каждый из этих кинжалов хранит воспоминания одной души. Чтобы понять, сможем ли мы выиграть в битве душ, нужно внимательно посмотреть на сталь этого кинжала. Она содержит последние моменты их жизни, и мы сможем узнать больше о наших оппонентах. Присмотрись, видишь?

Роман внимательно разглядывает кинжал торчащий из золы, пытаясь что-то увидеть в его стали. Вскоре он начинает замечать движение, складывающиеся в образы, словно проигрываются короткие фрагменты из прошлых жизней существа, чья душа была оставлена здесь.

— Это невероятно! Я вижу воспоминания этой души! Это ведь ребенок, удивительно! Ну его то я одолею! Держись! — Александр не успел крикнуть, как Роман вытащил кинжал из пирамидки золы, нарушая конструкцию. Голова парня закидывается назад, оставляя того наедине с неупокоенной душой.

— Ну что за дурак?!

Александр решил заглянул в клинок, торчащий перед ним. Там можно было заметить мелькающие образы. Он видел зеленые бескрайние поля, где мальчик бегал, играя в прятки с друзьями. Дальше словно осколки, воспоминания сменились. Он видел дымку искр, поднимающуюся над раскаленной печью, и казалось слышал стук молотков, от чего по его спине побежали мурашки.

Дальше Александр увидел девушку, излучающую тепло и нежность одними глазами. Небольшая деревенская усадьба, окруженная яркими цветами. Анна и некто еще прогуливались рядом с рекой, и мягкий ветерок играл в ее волосах. Дальше образ сменился на битву. Он видел кого-то, сражающегося отважно, защищая свою семью и село.

Наконец, последний образ где кто-то лежал на смертном одре, окруженного своей семьей. Тот лежал в скромной комнате, освещенной мягким светом свечей. Окна были приоткрыты, и в комнату струился легкий ветерок, трепя волосы той девушки, чьи глаза были последними воспоминаниями.

Александр резко вынырнул в реальность. Его тело было насквозь мокрое. Казалось он пережил чужую жизнь, но что самое удивительное, парень почувствовал, как его тело наполняется энергией, а пирамидка золы развивается от легкого дуновения ветра. Кинжал упал на землю и потерял все краски.

— Как минимум есть два пути, взять чужой клинок, познать его последние мгновенья, его скорбь и сразиться с волей покойного, либо же познать его жизнь и теплые воспоминания, принимая их через себя. Интересно. — Александр посмотрел на Романа, после чего покачал головой. Тот стоял запрокинув голову к небу. — Ну что за дурак? Я же просил его не делать опрометчивых поступков. По моим стопам пошел бы, было бы значительно легче для него, а так, еще непонятно, чем все для него закончится.

Пока было время, Александр решил осмотреться. Он поднялся на ноги, вдохнул полной грудью воздух, скользнув при этом взглядом сначала по небу, потом по земле. Парень стоял на бескрайних полях, где высокая трава колыхалась на ветру, создавая легкий шум, который то замирал, то возвращался снова, словно дыхание этого мира. Растительность перемежалась с проплешинами голой, серой земли. Вид завораживал, но было в этом что-то мрачные. Тени и