Опасные выборы - Алексей Макеев

– Это к делу не относится, – строго прервал его Эдуард. – Вы живой человек, только в образе. Давайте перейдем к месту действия. Покровск. Что собой представляет этот населенный пункт? Провинциальным его с полным правом не назовешь. От столицы всего каких-то восемьдесят километров. Город промышленный, есть филиалы московских вузов, несколько средних специальных учебных заведений, квалифицированные рабочие кадры, развитая инфраструктура, коммерческая насыщенность на душу населения выше среднего.

– И что это в нашем случае значит?

– Это значит, что Покровск – современный, развитый город, который никак нельзя назвать отсталым или провинциальным. Здесь нужны практически столичные технологии, рассчитанные на высокий уровень интеллекта электората. Нельзя ограничиваться ассортиментом продовольственных магазинов или обещанием провести газ, нужно бить не на низменные, а на высокие потребности личности и общества. Для этого ваш образ просто отлично подходит. Ну-ка, попробуйте сами сформулировать свою позицию кандидата в мэры. За что вы собираетесь бороться в случае успеха?

– За светлое будущее. Но я могу сказать, с чем я буду бороться, – ответил Гуров, закинул ногу на ногу и уставился в потолок. – С коррупцией в органах власти на всех уровнях; с казнокрадством; против криминала во власти, соответственно выявляя факты сращивания криминальных структур с чиновничьим аппаратом; с разгильдяйством, разумеется, и непрофессионализмом. Наверное, важна чистота и санитарное состояние города. В Покровске, я думаю, существуют те же проблемы ЖКХ, что и по всей стране. Все перечислил?

– Далеко не все, – покачал головой Эдуард. – Вы забыли социальную сферу.

И Липатов принялся перечислять все то, за что и с чем Гурову предстояло бороться на посту мэра. Говорил и перечислял референт минут пятнадцать. Сыщик сначала расслабленно кивал головой, развалившись в кресле, потом с беспокойством сел прямо, затем окончательно ударился в панику.

– Стоп, стоп, стоп! Закройте краник, Эдуард! Вы с ума сошли, что ли? Вы же мне сейчас пересказываете толстый том справочника по руководству к действиям провинциального мэра. Вы что, думаете, что я все это запомню с первого раза?

– Я просто хотел показать вам те безграничные возможности проявить себя, которые существуют на этом поприще, – без тени смущения заявил референт. – Программа может быть очень громоздкая. Вот вы сейчас возмутились. Теперь представьте, как к такой программе отнесутся избиратели, если вы будете ее вываливать в таком виде. Программа кандидата должна быть лаконичной и содержательной одновременно. Это как бренд, это должно подчеркивать ваше единственное достоинство, ваше яркое и важное отличие от других кандидатов – бить точно в цель, беспрепятственно и инстинктивно доходить до душ тех, на чьи голоса мы рассчитываем.

– Но это же невозможно, – вытаращил Гуров глаза. – Сотни тысяч людей, и все очень разные. Кто рабочий, кто бизнесмен, кто…

– А мы и не собираемся привлекать на свою сторону абсолютно всех. Это в самом деле невозможно. Нам нужна своя, специфическая категория избирателей. На них мы делаем расчет. Наш электорат – это бо́льшая часть населения, которая за границей именуется «средним классом». У нас он, правда, ниже среднего. Это простые люди, это работяги, домохозяйки, неудачники, которые в советское время имели образование, профессию, а теперь оказались невостребованными и не нашли себя в новой капиталистической жизни. Вот кому нужно обещать заботу государства, защиту, особое и постоянное внимание. Эту категорию мы и будем целенаправленно обрабатывать.

– Все понятно, но объясните мне, пожалуйста, такой факт. Ведь у меня будут конкуренты, и они тоже не дураки. Вот мы с ними и сойдемся на одном слое населения в непримиримой борьбе. Что дальше? Победит тот, у кого денег больше? Обещать-то можно все, что угодно…

– Я вас перебью, Лев Иванович, – с постным лицом, которое Гурову уже стало надоедать, возразил Липатов. – Очень хорошо, что вы обратили внимание на этот момент. Значит, мыслите в правильном направлении, значит, мы в вас не ошиблись…

– Ближе к телу! – снова не подумав, брякнул Гуров, который всего лишь пустил известный каламбур, заменив в фразе слово «дело» на слово «тело». Такая шутка, если все же предполагать в Липатове гомосексуалиста, могла иметь далеко идущие последствия в отношениях с референтом. Гуров мысленно выругался, представив картину сексуальных домогательств Эдика.

– Мы тщательно проанализируем тактику и политику наших конкурентов, – не моргнув глазом, продолжил Липатов. – Это обязательная часть нашей работы. Я принес некоторые видеоматериалы и сейчас вам продемонстрирую.

Гуров тяжело, в голос, вздохнул. Месяц ему предстоял очень трудный. С одной стороны, вся эта канитель была, по большому счету, очень похожа на работу сыщика. Много фактов и факторов, много анализа и много материалов, которые нужно проанализировать. Но он всегда в своей работе работал бок о бок с коллегами, профессионалами. Если человек в уголовном розыске не «временщик», а работает по призванию, по своему таланту, то рано или поздно у большинства появляются примерно одни и те же черты. От этого работать с ними бывает легко, потому что все понимают друг друга с полуслова, говорят на одном языке, думают одинаково.

Перспектива же провести месяц или полтора в таком плотном общении с этим бледно-крашеным типом, который своим педантизмом может довести до истерики даже конченого меланхолика, восторга у Гурова не вызывала. Оставалось терпеть, находить во всем этом нечто ироничное, забавное и верить, что рано или поздно все кончится и он избавится от своего «наставника». А ведь они с Липатовым общаются едва ли полчаса. Гуров снова вздохнул, закурил, не обратив внимания на недовольный взгляд референта, и настроился на анализ видеоматериалов.

Липатов извлек из кипы принесенных документов пластиковую коробочку с дисками, подошел к CD-плееру, который стоял на стеклянной тумбочке под телевизором, и стал колдовать с пультом. Еще минут тридцать Гуров смотрел на экран, где мелькали сначала встречи, интервью, нарезка с митингов, где участвовал первый кандидат в мэры – нынешний вице-мэр Захаров. А потом появился второй тип, причем весьма любопытный. Некий Петр Васильевич Большаков. Эта личность Гурова заинтересовала больше, нежели типаж матерого чиновника Захарова.

Липатов смотрел на экран и вставлял свои комментарии, обращая внимание Гурова на то или иное. С Захаровым было все понятно. Он «продавал» свой опыт. Больше десяти лет работал в системе ЖКХ, администрациях различного уровня. Был Захаров человеком твердым, даже жестким, что наверняка многим избирателям импонировало. Виделся в нем человек знающий, твердый в убеждениях, в достижении своих целей. Но Гуров и без подсказок своего референта углядел в этом кандидате один серьезный изъян. Опыт опытом, а вот похвалиться какими-то достижениями, свершениями, реализацией каких-то проектов он не мог. Это был человек, который всю свою чиновничью жизнь тянул лямку, участвовал в рутине на вторых, третьих и еще каких-то ролях. Захаров уповал, и не без основания, что у него есть опыт, ему не нужно учиться, в то время как другие кандидаты со своей неуемной энергией сразу же столкнутся с делом им незнакомым, делом специфическим. И будут месяцы, если не больше, учиться, постигать и в конечном итоге тормозить работу всей администрации. Это был козырь.

О прошлом Большакова Гуров вообще не получил никакого представления из показанных Эдиком материалов. Видимо, кандидат понимал, что это ему веса не прибавит, так что вся его агитация основывалась на сегодняшнем дне. В широком, конечно, смысле. Петр Васильевич был популистом, профессиональным скандалистом и личностью, паразитирующей на несовершенстве современного общества. А если учесть, что любое общество сейчас несовершенно и что совершенства любое общество достичь не сможет в обозримом историческом будущем, то личность Большакова была характерной и типичной.

Он постоянно во все лез, все и всех обличал, выискивал недостатки, недоработки и моментально навешивал ярлыки. Слыл и правозащитником, и борцом за экологию, и антикоррупционером. Эдакий народный защитник от всех и вся. Оставался открытым вопрос – а откуда у этого, по-видимому, безработного человека деньги не только на предвыборную кампанию, но и вообще на жизнь? Костюмчик у Большакова, как успел заметить Гуров, не из магазина «Одежда и обувь». Тут какой-нибудь бутик, какой-нибудь «Том Тейлор». И джинсы, которые Гуров увидел на кадрах с субботника, тоже были выкопаны не из большого ящика в гипермаркете «Карусель» и стоили не пятьсот рублей. Тысяч пять как минимум.

– Насчет Захарова вы, Лев Иванович, хорошо подметили. За ним охотно пойдут избиратели. Больше вам скажу, за ним, скорее всего, пойдет и крупный бизнес, если они договорятся об отстаивании каких-то интересов. А крупный бизнес легко может организовать результаты голосования своих работников. Это серьезно, и Захаров нам конкурент.