Фантастика. Повести и рассказы - Сергей Сюрсин

– Плохо дело. Надо подключаться к Интелу, – предложил Таной товарищам. Те согласились и начали концентрировать свои биополя. Подключившись к Интелу, они перестали быть индивидуумами и превратились в один единый Мозг, усиленный, сверхмощный.

Дисколет оказался в ловушке. Как муха, запутавшаяся в паутине, направляет все усилия на то, чтобы вырваться, а паук все сильнее стягивает ее, закручивает в кокон, так и корабль оказался закрученным в коконе силовых полей. Чем больше усилий прилагал он, чтобы вырваться, тем туже затягивались вокруг него силовые нити, сильнее нарастала гравитация. Суматошные рывки в попытке вырваться из кокона ничего не дали и только ухудшили ситуацию. Планета-призрак все стремительнее приближалась, грозно разрастаясь на экране и заслоняя звездные скопления.

– Стоп! – крикнул Таной, отключаясь от Мозга. – Двигатели здесь не помогут. Чем большую кривизну мы будем создавать, тем мощнее будет гравитация планеты.

– Ужасно! – Эанна, сжав ладонями лицо, смотрела на экран. – Нам не вырваться.

– Надо уходить в подпространство, – предложил Миур.

– Сомневаюсь, – Таной думал. – Ведь это она вырвала нас из туннеля. Сейчас получится то же самое.

– Выходит, нам конец?

– Не спеши. Придумаем что-нибудь.

– Ой, что это? – воскликнула Эанна. – Смотрите!

Планета заслонила уже весь экран. Ее поверхность, освещаемая слабым светом далеких звезд, стала видимой. Игрушечные горные цепи и разломы предстали перед пилотами.

– Не туда смотрите, – торопила Эанна. – В левом нижнем углу. Будто искорка мерцает.

– Увеличение! – приказал Таной.

Искорка вздрогнула и поплыла к пересечению визира, увеличиваясь на глазах.

– Что это? – голос Эанны дрожал.

На экране мерцал серебристый цветок. От центрального яркого пятна раскинулись в разные стороны тонкие перистые лучи, удобно разлегшиеся на ровной, будто искусственно созданной поверхности. Пульсирующие волны света расходились от центра к концам, как круги на воде от брошенного камня. Что-то завораживающее было в этом мерцании.

– Радиус пять минус шестнадцать, – сообщил Интел.

– Ого! – Миур оглянулся на товарищей. – Исполин!

– Гравитация направленная, – продолжил Интел. – Идет от обнаруженного объекта. Дисколет сносит точно в центр.

– Ясно, – произнес Таной.

– Что ясно-то? – взвился Миур. – Что конец нам приходит?

– Ясно хоть, с кем бороться. А то все в потемках – планета, планета. Планета тут не при чем. Это цветок нас затягивает.

– Не все ли равно, цветок или планета, если скоро от нас ничего не останется.

– С цветком-то мы справимся. С планетой было бы сложнее. А у цветка сектор обзора ограниченный. Стоит только выйти из него, и мы свободны.

– Еще неизвестно, выйдем ли, – возразил Миур. – Лучше сжечь его лазером.

– Жалко, – Эанна не отрывала глаз от экрана. – Смотри, какая красота! Чудо космоса. Может, это единственный экземпляр, а ты его лазером. Уничтожить просто, а как потом жить с пятном в душе? Лучше уж самой погибнуть.

– Это вы, гирры, готовы все, что вам мешает, уничтожить, – поддержал ее Таной, – Вот и со своей планетой что сотворили? Конечно, с вашей концепцией уникальности разума это сходится. Но разум на то и разум, чтобы подходить ко всему разумно. Признавать уникальность такой вот планеты, этого цветка, да и вообще любой пылинки в космосе.

– Что ты предлагаешь? – хрипло произнес Миур. – Сидеть, сложив ручки, и восторгаться его красотой? Только вот не с кем будет потом поделиться своими впечатлениями. – Не успеем.

– Может, и успеем, – улыбнулся Таной. – Судя по поведению, цветок – существо неразумное. Обычные рефлексы на уровне животного или растения. Вот остановились, – и гравитация соответственно снизилась. Хватательный рефлекс на движущуюся мишень. Но мы-то умнее. Попробуем обмануть его. Уйдем в подпространство у самой поверхности, чтобы он опомниться не успел.

– Что же это такое – животное, растение или чье-то оружие? – спросила Эанна.

– Сейчас определить сложно. Для этого нужно забраться внутрь его и изрядно покопаться, – ответил Таной. – Но мне что-то не хочется добровольно лезть туда. Вот если нам не удастся вырваться, тогда поневоле придется заняться его изучением. Если, конечно, он нас не слопает.

– А если вырвемся, – Добавил Миур, – то все равно попытаемся подобраться к нему поближе и обследовать.

– Согласен, – ответил Таной.

Эанна искоса глянула на них, кивнула и опять отвернулась к экрану.

Медленно текло время. Медленно вырастал на экране цветок. С его ростом в душах пилотов росла тревога в успешности предпринимаемой попытки. Центр вырос уже настолько, что можно было его подробно рассмотреть. Лес щупалец, длинных, медленно извивающихся, тянулся к кораблю. Казалось, спасения нет.

– Пора! – хрипло шепнул Таной.

Все подключились к Интелу, чтобы усилить его в этот решающий миг. Приятно было чувствовать, как возрастает мощь твоего разума, усиленная Мозгом и разумом твоих товарищей, как становиться подвластной тебе любая пылинка, планета, звезда, весь космос. Даже этот цветок уже не кажется опасным. Вот только от потери индивидуальности остается неприятное ощущение, накладывающееся на душу, мысли. И не совсем понятно, что представляет в этот момент такой симбиоз нескольких разумных и одного искусственного интеллектов. Разумный корабль? Возможно.

Он включил двигатель и, следя за реакцией цветка, стал медленно набирать скорость. Чем больше скорость, тем легче пробить туннель в пространстве.

Цветок, по-видимому, не привык, чтобы жертва сама спешила к нему в пасть, и на ускорение сближения никак не отреагировал. Корабль наращивал скорость. Цветок вырос настолько, что закрывал собой уже половину видимой сферы. Но что это?

Звезды, застывшие позади корабля, вдруг сорвались с мест и ринулись к центру этой сферы. Лепестки цветка дрогнули и начали плавно загибаться вокруг дисколета.

– Пространство сворачивает вокруг своей добычи, чтобы не ускользнула, – с содроганием подумал Корабль. – Назад теперь хода нет в любом случае.

Центр, к которому стремились звезды, разгорался яркой точкой все сильнее и сильнее. Уже невозможно смотреть на него без светофильтров. Последние звезды влетели в него. Еще миг, – и точка, ослепительно мигнув напоследок, погасла. На том месте, где она только что сияла, сошлись лепестки цветка, сомкнулись между собой и полностью заслонили пространство.

Теперь кругом, куда ни глянь, переливалась бледным мерцающим светом пустота. И щупальца, гигантские извивающиеся щупальца, жадно тянущиеся к Кораблю. Они были уже так близко, что казалось, еще миг, – и дисколет врежется в них, запутается в их переплетении, а те медленно, не спеша, будут разрывать его на части, крушить переборки, добираться до бесчувственных тел в креслах, хватать, тащить их волоком по переходам и…

– Н – е – е – т! – такая мысль невыносима даже для биомеханического интеллекта. Сигнал, – и двигатель переходит в режим подпространства. Зыбкая пустота взрывается всплесками света и тьмы, мелькают в последний раз щупальца, и наступает темнота. Та жуткая темнота внепространственного туннеля.

– Стоп! – тут же дает команду двигателю Корабль.

Через некоторое время вновь зажигаются вокруг корабля звезды, мирные, добрые.

Экипаж отключается от Интела.

– Пронесло! – Таной разминает застывшие члены и вглядывается в экран. – Далеко отнесло. Расположение звезд сильно изменилось.

– Зато цветка нет, – отзывается Миур. – Живем!

Секреты Интела

– Интел, – приказал Таной, – доложи обстановку.

– Планеты-призрака нет, – начинает Интел. – Опасность исчезла. Дисколет находится в окрестностях неизвестной звезды класса М5. Зафиксировано наличие девяти планет.

– Определись в координатах. Что за звездная система?

Интел долго молчит, наконец, словно нехотя отвечает:

– Зона закрыта для полетов. Сведения под запретом.

Все ошеломленно впиваются в экран.

– Что за чушь? Как под запретом? Может, Интел повредил свой мозг при аварии?

– Все мои блоки и модули в полном порядке, – невозмутимо отвечает Интел.

– Но это же абсурд! – воскликнул Таной. – Кому может прийти в голову засекретить информацию, которая нужна для полетов? Как мы выберемся отсюда, не имея ее?

– Сколько летаю, – сказал Миур, – а не знал, что в космосе существуют запретные зоны. Что будем делать?

– Надо уходить, – Эанна из тех женщин, что привыкли подчиняться тем немногим оставшимся законам звездных цивилизаций.

– Мне что-то не хочется, – Миур настроен агрессивно. – Цветок потеряли. Теперь отсюда уходить. Не зря здесь район закрытый, – наверняка что-то интересное есть.

– Я с Миуром, – отозвался Таной.

– Я вынужден вопреки желанию экипажа покинуть запретную зону, – вступил Интел. – Звездным законам должен подчиняться каждый индивидуум.