Первое королевство. Британия во времена короля Артура - Макс Адамс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жители Болотного края были «другими» по культуре и мировоззрению, были теснее связаны с местными сообществами и использовали землю и природные ресурсы сообща. Одной из основных причин как младенческой, так и взрослой смертности здесь, видимо, была малярия. Болота и подпитывающие их реки – природный и культурный барьер между землями Мидленда и Восточной Англии. Даже в раннем Средневековье чужаки относились к Болотному краю со смесью благоговения, страха и отвращения, но тех, кто был с ним знаком, он в достатке обеспечивал необходимыми ресурсами. Римским губернаторам – возможно, включая и самого Адриана – эти места предоставили большие возможности: осушать, исследовать, завоевывать, покорять… цивилизовать.
Неподалеку от нынешнего Марча (Кембриджшир), на небольшом острове, который на западе и востоке соединялся насыпями с более сухой и возвышенной местностью, можно видеть руины укреплений железного века, расположенные на высоте всего 4 метра над уровнем моря: тем не менее они доминируют над плоским ландшафтом черных торфяных полей, перерезанных бесчисленными канавами и стоками. Возможно, именно здесь был последний оплот иценской армии Боудикки в 60 или 61 годах н. э.
Новое, аккуратно распланированное поселение, ныне именуемое Стони по названию ближайшей фермы Стони-Грейндж (Stonea Grange), было основано к северу от этих укреплений не позднее второй половины II века[47]. Это поселение не похоже на обычную маленькую деревушку: сеть улочек разделяла территорию поселка на квадратные участки со стороной 50 римских футов[48], где стояли дома и мастерские – собственность усердно работающих ремесленников. Храм располагался отдельно на противоположной стороне дороги Фен-Козуэй (Fen Causeway) на квадратном огороженном участке: громадная трех- или четырехэтажная каменная башня, обращенная фасадом к дороге, была построена из известняка, который доставляли баржами из карьера, располагавшегося примерно в 40 километрах, близ Питерборо. В храме имелись застекленные окна с круглыми арками и апсида, по сторонам которой находились коридоры и служебные помещения, с собственной топкой и гипокаустом[49]. Разнообразные находки из строительного котлована или отстойника, который при постройке храма использовали как яму для мусора, представляют собой интересные свидетельства повседневной жизни: деревянная лопата с железным краем, облепленным строительным раствором, доски и пучки ивовых прутьев, пара много раз латанных ботинок размера 9 1/2 (42–43). Эта наглядная демонстрация архитектурного и организационного превосходства должна была поражать, ошеломлять, подавлять. Невозможно было не почувствовать трепет, видя такое впечатляющее здание.
Башню было видно издалека: она прокалывала плоский ландшафт подобно тому, как его рассекали более поздние средневековые колокольни и церкви Болотного края. Римлянам удалось – как буквально, так и метафорически – прибрать к рукам эти дикие земли, игнорируя безжалостные ветра, трагические завывания кроншнепов и насмешливые крики куликов. Высказывались предположения, что комплекс Стони и поместье, в центре которого он стоял, – это личный проект, осуществленный в соответствии с пожеланиями далеких императоров: в спесивом эгоизме сравнимый с викторианскими оперными театрами в Амазонии.
Каковы бы ни были экономические функции этой архитектурной демонстрации силы, – был ли то центр для продажи и покупки шерсти, ягнятины, устриц, угрей, дикой птицы или соли, – он просуществовал недолго. Башню разобрали менее чем через 100 лет после ее возведения, примерно в 250 году: она лишилась своего официального статуса и покровительства, – возможно, из-за наводнения (подтвержденного многочисленными археологическими свидетельствами), а возможно, в силу какого-то закулисного политического кризиса. Оставшиеся от нее материалы разграбили, а участок позже был заново застроен – уже в более скромных масштабах. Однако поселение в Стони просуществовало до IV века, отчасти восстановило свое благополучие и пережило крах империи. Его рвы, ямы и колодцы все еще существовали, когда туда попали первые черепки керамики в англосаксонском стиле. Люди, которым принадлежали дома, где пользовались этой керамикой, могли быть как местными, так и пришлыми. Тем не менее и здесь имеется некий невидимый разрыв: социальные, экономические и, возможно, культурные изменения, нюансы которых нам неведомы, но которые повторяют судьбы всей империи.
В Стони – да и в сотнях других величественных сельских развалин, которые мы называем виллами, – поражает то, что по сути своей они принадлежат не сельской, а городской жизни. Римские города, как крупные, так и мелкие, были не просто административными центрами и местами, где проводились ярмарки и суды. Своей строгой планировкой и официальной архитектурой они рекламировали достижения римской культуры и социальные и политические амбиции ее куриалов[50]. Столицы покоренных областей, цивитатов, позволяли элите побежденных племен, лишившейся оружия и возможности снискать воинскую славу, приобщиться к величию цивилизации, тогда как более мелкие придорожные города и центры торговли, разбросанные по провинции, словно цепочка бусин на ожерелье мощеных дорог, позволяли ощутить культурную и экономическую мощь Рима. Сельские дома, построенные как увеличенные копии городских, демонстрировали покоренной провинции преимущества цивилизованной городской жизни: «блага цивилизации» выставлялись напоказ, хотя и не повсеместно.
Расцвет и упадок романо-бриттских городов – архетипов средиземноморского гражданского порядка и культурного самодовольства – служит безошибочным показателем достижений и неудач Рима. Города динамичны и постоянно меняются, и археологические раскопки неизбежно выявляют эту динамику. Некоторые романо-бриттские города ныне лежат под полями пшеницы или лугами, другие стали провинциальными городами средневековой Англии или крупными городами новой империи – уже Британской. В их побитых дождями или иссушенных солнцем руинах записана история конца римской Британии.
2
Крах
Темные материи. – Pax Romana. – Проблемы. – Неряхи. – Судьбы городов. – Ослабление государства. – Адаптации
D N VALENTIN IANVS P F AVG
Золотой солид императора Валентиниана III (441–450), отчеканенный в Константинополе. Таких монет в Британию попало очень мало: в базе Portable Antiquities Scheme имеется всего одна медная монета времени его правления
Третий этап истории римской Британии, последовавший за ее завоеванием и освоением, – переход от стабильности к кризису – известен нам по разрозненным упоминаниям в континентальных источниках. Их основная тема – военный кризис и узурпация. Затем, в первом десятилетии V века, картинно опускается занавес. Дальше – уже в конце V или самом начале VI века Гильда рисует горестную картину брошенных городов, гражданской войны и вторжения безбожных германцев. Беда Достопочтенный повторяет за Гильдой, а летописцы из более отдаленных мест – из Бретани и Константинополя в Восточной империи – подтверждают: когда
