Наследие богов. Книга первая. Охота на колдуна - Сергей Матросов

– Подготовишь! Обязательно подготовишь, а завтра с утра собирай русальцев у капища. Там освятим знамя и раздадим священные жезлы.

– Народ готовится в дорогу. Я даже не знаю, кого назначать.

Такой ответ вывел Шамана из себя.

– Дорога, дорогой но, ни кто не имеет права отказаться от участия в Великом Сборе! Ты сам прекрасно знаешь, если не будет праздника, Боги отвернуться от нас и не дадут нам урожая, не дадут удачи в пути! На какую бы землю мы потом не пришли, она не родит нам хлеб и виноград, а твои пчёлы не принесут нам мёд!

Лучезар, опустив голову, слушал старого шамана. Волхем был прав. Без праздника ни как нельзя и он это прекрасно понимал. Нужно было искать выход из положения. Он поднял голову и посмотрел шаману в глаза.

– Конечно, ты прав Волхем. Ты всегда прав. Иди домой. Я позабочусь, что бы праздник прошёл по всем нашим законам.

Волхем поднялся со скамьи.

– Я знал, что могу на тебя положиться. Боги не оставят тебя Лучезар. – Он подошёл к двери и, открыв её, повернулся к продолжавшему сидеть за столом главному распорядителю. – До утра. – И усмехнувшись, добавил: – Спокойной тебе ночи.

Лучезар, не глядя на Волхема, только тяжело вздохнул.

После полуночи в городе наступила тишина. Сторожевые собаки, наконец-таки, перестали брехать, а неугомонные куры, расселись на насестах. Люди ложились спать, понимая, что следующий случай прилечь и поспать может выпасть ох как не скоро. Бдительная стража у городских ворот несла службу. Нарождающийся месяц, был им слабым помощником. Ему не хватало сил освещать землю, он был ещё слишком мал. Вглядываясь в темноту, двое дружинников до боли в глазах старались уловить в кромешной тьме любое шевеление и, напрягая слух, услышать малейшее шуршание. Однако, ночь, есть ночь. Под своим чёрным одеялом, она прячет и укрывает любого, кто хочет быть незамеченным, и растворяет в себе любые неосторожные звуки. Как не старалась охрана, всё же они не услышали и не увидели, как с восточной стороны, высокой бревенчатой стены, в сторону глубокого оврага спрыгнул человек, одетый в длинный балахон с широкой накидкой. Мягко приземлившись на землю, он оглянулся по сторонам, спустился в овраг и бесшумно передвигаясь, направился в сторону Лысой горы.

Глава 12

В становище Карачура было так же тихо, как и в Нарке. Походные шатры степняков, раскинутые по широкой долине, лениво трепал лёгкий ветер. Большие табуны боевых коней паслись на окраинах становища под присмотром табунщиков, которые так же являлись и охраной всего поселения. Карачур не считал, что столь малочисленная дружина Нарки сможет неожиданно ночью напасть на его лагерь и потому доверил охранять покой всего стана людям не военным, хотя на более дальних рубежах он разместил воинов в секретах из своей личной охраны, которой всецело доверял. Один из таких секретов находился на Лысой горе, откуда можно было свободно наблюдать за городом.

Табунщики жгли костры подальше от шатров, наблюдая за табунами. Кони степняков настолько привыкли к человеку, что выгуливаясь на сочных лугах, ни когда не уходили из прямой видимости своих хозяев. Их не треножили и не огораживали загонами. Конь для степняка был его второй половиной. Потерять коня, означало верную погибель. Кони давали воину, да и простому кочевнику в степи практически всё: мясо, жирное кобылье молоко, а главное они давали возможность быстрого передвижения, что для кочевых народов было не маловажным. От этого зависела порой жизнь всего народа. Кроме того, кони являлись прекрасными охранниками. Они за версту могли учуять приближение чужого и громким ржаньем предупредить хозяина об опасности.

В самом большом и богато убранном шатре, находился сам Великий хан степного народа Карачур. Он спал, когда в его шатёр зашёл один из постоянных караульных у шатра. Потоптавшись у входа и не зная как ему лучше обратиться к спящему хану, он для начала не громко кашлянул. Не заметя ни какого шевеления, охранник уронил, как бы невзначай своё копьё на кувшин, стоящий рядом с ним. Грохот железа об железо, заставил хана мгновенно вскочить с постели.

– Кто здесь?

Испуганный неожиданным звуком, он озирался по тёмному шатру. Когда Карачур зажёг масляный светильник, то увидел согнувшегося в поясе охранника.

– Кто разрешил тебе войти? – Грозный голос Карачура не предвещал для охранника ни чего хорошего. – Как посмел нарушить мой сон?

Охранник не выпрямляясь, дрожащим от страха голосом ответил своему повелителю:

– Прошу великодушно простить меня мой повелитель, но дозорные с Лысой горы привели перебежчика. Тот говорит, что принёс важные известия вашей милости.

Карачур сменил гнев на милость. Неужели Карту принесли или хотя бы сведения о ней? Это было бы кстати.

– Где он?

– У входа в шатёр вашей светлости.

– Введи его сюда.

Охранник вышел и через мгновение ввёл в шатёр неизвестного в длинной накидке, скрывающей его голову. Незнакомец поклонился Карачуру.

– Прикажи хан выйти охраннику. Я не хочу, что бы меня кто-то видел в лицо кроме тебя. – Видя замешательство хана, добавил. – У меня нет оружия, и явился я к тебе по своей воле.

Помедлив, хан рукой указал охраннику на выход. Когда тот вышел, Карачур зажёг ещё один светильник. В шатре стало гораздо светлее. Пока хан накидывал на себя шёлковый халат, незнакомец осматривал его шатёр. Видимо его поразило убранство шатра, поскольку, не обращая внимания на самого хана, он рассматривал великолепные ковры, которые находились повсюду: на полу, на стенах, на топчанах и даже укрывали небольшие столы с фруктами. На огромных коврах свисающих почти с самого потолка, было развешено боевое оружие. Даже в слабом свете масляных светильников горели огнём начищенные до зеркального блеска клинки и наконечники копий. Рукояти мечей были отделаны драгоценными каменьями и даже в слабом свете светильников переливались всеми красками. Всюду стояла золотая и серебряная посуда: кувшины, кубки, огромные подносы, пиалы для чая и сластей. Карачур, не мешая незнакомцу, внимательно наблюдал за ним и когда тот, окончив осмотр, повернулся к нему лицом, сказал:

– Если бы кто-то из моих подданных в моём присутствии повернулся ко мне спиной, то ему бы сразу же отрубили голову. Ну, поскольку ты не мой подданный и не знаешь наших обычаев, я тебе прощаю твоё невежество.

Незнакомец даже не пошевелился, услышав столь строгое замечание.

– Моя отрубленная голова не сделает тебя богаче Карачур, а вот целая на плечах, очень даже может пригодиться.

Хан усмехнулся.

– Довольно болтовни! Говори, кто ты и зачем пришёл? Только за то, что ты потревожил мой сон, тебя не мешало бы посадить на кол!

Незнакомец всё же не стал испытывать терпение Великого хана, поклонился ему и начал свой рассказ:

– Прости хан, что пришёл ночью, но согласись, что днём это сделать невозможно и моё имя тебе ничего не даст. Дело в том, что старейшины решили тебя обмануть. Следующей ночью все жители и дружина уйдут в лес с обозом.

– И это всё, что ты хотел мне сказать? – Карачур удивлённо посмотрел на говорящего. – От меня ещё ни кто и ни когда не уходил. Ты разочаровал меня. Я думал, что ты принёс мне карту.

Незнакомец пожал плечами.

– Извини, но если карта эта существует, то она уйдёт вместе с обозом.

– Что значит, если существует? – Карачур на какое-то время вышел из себя. – Она существует! Наверняка это ваш старик прячет её у себя! Мне нужна карта! Ты слышишь? Карта!

– Род сказал всем, что не знает ни чего, ни о какой карте. Возможно, он врёт.

– Конечно, врёт! – Карачур вскочил с подушек, на которых сидел и вплотную подошёл к незнакомцу. – Найди мне эту карту. Я озолочу тебя. Ты станешь богатым человеком. Найди карту!

Незнакомец задумался на какое-то время.

– Хорошо. Я постараюсь её найти для тебя, но это будет не просто.

Такой ответ несколько воодушевил Карачура, но и насторожил.

– Скажи, почему ты пришёл ко мне, и почему я должен верить тебе? Чего ты хочешь?

– У меня свои интересы. Извини, но я пока не буду тебе об этом говорить.

– Интересный у нас разговор получается. – Карачур заложил руки за спину и стал прохаживаться по шатру, что-то обдумывая. – Хорошо. Допустим, я тебе поверю, перехвачу обоз у леса и верну его назад. Где гарантия, что этим меня не отвлекут от главного? Когда я буду перекрывать дороги у леса, тот, у кого Карта не уйдёт другим путём?

Карачур остановился и посмотрел на незнакомца, ожидая от него ответа.

– Почему ты не хочешь напасть на город завтра утром?

Хан удивился такому вопросу.

– Ты что, думаешь, что Карачур не имеет совести и чести? Я дал на размышления три дня, и они истекают только завтра после полуночи. Если я нарушу своё слово, вся Великая степь будет меня презирать. Карачур ни когда не нарушал своего слова!