Завтра 3.0. Трансакционные издержки и экономика совместного использования - Майкл Мангер

позаботится программное обеспечение, а вы можете откинуться на сиденье и подумать о чем-нибудь еще. Для того чтобы оплатить дорогу и отблагодарить водителя, вам не придется доставать бумажник. Наконец, вы оцениваете водителя и поездку, что способствует повышению доверия со стороны других пассажиров и поможет Uber улучшить обслуживание. Водители, средняя оценка которых за последние 500 поездок ниже, чем местная средняя «приемлемая» оценка, которую определяет Uber, теряют доступ к программному обеспечению компании (Uber, n. d.). Если быть честным, то этих водителей просто увольняют, хотя им предоставляется право после прохождения «курсов повышения качества обслуживания» подать заявление о восстановлении отношений с компанией.

Иными словами, Uber позволяет связаться двум людям, которые уже хотели найти друг друга, если бы они знали об этом. Разница между этим примером из реальной жизни и гипотетическим примером об аренде звуковой отвертки заключается в том, что вы и водитель знаете о взаимном поиске, так как Uber создал рынок. Uber продает брокерские, посреднические услуги, делая возможной ситуацию, когда водитель находит своего пассажира. Компания зарабатывает не на продаже услуг такси – их продает водитель, а на продаже сокращения издержек триангуляции, издержек трансфера и издержек доверия. Uber – чистый посредник[15]. Ключевой фактор – это предпринимательская инновация в программной платформе, позволившая снизить издержки триангуляции, трансфера и доверия до точки, где эта деятельность становится прибыльной для предпринимателя и – впервые – приносит выгоду и продавцу, и клиенту.

Возвращение к электродрели. Пора

Эта глава началась с рассмотрения примера: предположим, я должен собрать некий предмет мебели и, для того чтобы просверлить несколько отверстий, мне требуется дрель. По всей Америке в шкафах, гаражах и ангарах хранится по меньшей мере 80 млн электродрелей. После покупки многие из них «отработали» всего несколько минут, а для половины этих инструментов средняя продолжительность их использования в течение всего срока службы составила в совокупности менее получаса (Friedman, 2013). По мнению некоторых наблюдателей, бесчисленное множество электродрелей и их избыточная мощность – чистой воды расточительство, ведь в любой конкретный момент времени используется очень небольшое их число. Другие выдвигают ряд обоснованных возражений, указывая на трансакционные издержки, возникающие при попытке избежать «расточительства», замечая (справедливо), что если бы прокат инструмента, а не владение, был действительно возможен и желателен, люди непременно использовали бы его (Asdfasdfasd, 2013). Таким образом, учитывая фактические способы ведения бизнеса, никакой «возможности деловой активности», выражающейся в том, что каждый из нас имеет электродрель, но редко ею пользуется, в действительности не существует. Справедливо.

Однако те, для кого неочевидны преимущества «проката против собственности» при существующих способах ведения бизнеса, упускают из виду ключевой момент. Предприниматели меняют способы ведения нами бизнеса. Когда-то Стив Джобс «увидел» новый продукт; точно так же предприниматели новой экономики под новым углом зрения смотрят на то, как мы ищем, договариваемся, платим и полагаемся друг на друга. Если эти три проблемы – триангуляции, трансфера и доверия – удастся решить, то вопрос о том, чем именно мы обмениваемся, отходит на второй план.

В трансакции с участием такого товара, как электрическая дрель, вопрос не столько во владении вещью, называемой инструментом, сколько в услугах, которые можно получить в результате его использования. Разница едва уловима, как в диалоге героев научно-фантастического боевика «Матрица», но тем не менее действительно существует[16].

Мне нужна не электродрель, а отверстие вот в этой стене, здесь и сейчас.

Вопрос в том, как я смогу это сделать с наименьшими совокупными издержками, в том числе трансакционными (они играют решающую роль). Мне требуются способность электродрели предоставлять услуги (в сущности, время ее работы) и (небольшое) усилие, чтобы сверло вошло в стену. Все остальное – трансакционные издержки, оплачиваемые так, чтобы производительно потратить полезное время[17].

Нам необходимо более глубокое понимание того, чем в действительности являются трансакции. Мы хотим купить только «отверстие вот в этой стене, здесь и сейчас» в некое время (в будущем) по нашему (непредсказуемому) усмотрению. Когда мы покупаем какой-либо товар, особенно если речь идет о товаре «длительного пользования», таком как электродрель, то приобретаем возможность просверлить отверстие в любой стене в любое удобное время. Мы приобретаем дрель в собственность только потому, что это гарантирует нам немедленный доступ к инструменту, а мы не знаем наверняка, когда он потребуется.

Это «когда» наводит на мысль, что, обсуждая электродрель и выбор между ее арендой и приобретением в собственность, мы упустили из виду идею времени[18]. Покупая некую вещь, я становлюсь ее владельцем. Одновременно я еще и арендую эту вещь; просто я беру ее «напрокат» у самого себя. Дело в том, что услуги, предоставляемые этой вещью, необходимы мне в течение долгого времени. Конечно, этот временной аспект относится исключительно к продуктам длительного пользования. Если я покупаю яблоко, то съедаю его, и все – оно исчезло. Но с приобретением электродрели или делового костюма возникает поток услуг, которые я собираюсь арендовать у владельца (даже у самого себя), мотивирующего торговую трансакцию. Если я захочу использовать дрель, то мне придется сходить в гараж, найти ее среди других инструментов, разложенных на стеллаже, и вернуться в дом или туда, где я собираюсь просверлить отверстия или завернуть шурупы.

Дело тут вот в чем: те, кто (справедливо) указывал, что в прокате электродрели нет экономического смысла, упускали из виду главное. В сущности аренда является чем-то дорогим; нет никой одиннадцатой заповеди, которая гласила бы: «Не бери в аренду; владей всеми вещами, которые потребны будут тебе для всех твоих целей во все дни жизни твоей». Выбор зависит от институтов[19]. Создавая программные платформы, предприниматели получают возможность продуцировать – и продавать! – сокращение издержек аренды. Звучит это довольно «неизящно», потому что мы не привыкли задумываться о «продуцировании сокращения». Но я посоветовал бы вам быстрее переходить на новое мышление. Мое же собственное предсказание относительно этого процесса лучше разделить на три части:

(1) Третья великая экономическая революция будет основываться на инновациях с использованием цифровых инструментов, направленных не на создание новых материальных продуктов, а на сокращение трансакционных издержек.

(2) В результате общество получит возможность более интенсивно использовать товары длительного пользования всех видов, поскольку «избыточная мощность» превратится из проблемы хранения в торгуемый товар. Вследствие этого качество и долговечность арендуемых вещей значительно возрастут, а количество вещей, действительно находящихся в обращении, резко уменьшится.

(3) Люди будут «коллекционировать» различный опыт, а не вещи; в конце этого столетия идея собственности будет восприниматься как странная и архаичная. Очень немногие люди в возрасте до тридцати лет будут иметь водительские права. Или рабочие места.

В следующей главе мы рассмотрим