Пророк - Фрэнк Перетти

Лэйк не ответил на улыбку, лишь сказал мрачно:

– Значит, в понедельник утром, – и пошел прочь, раздраженно отпустив шары лететь в бескрайние выси и исчезнуть навсегда.

– Вы видели... – Пауза для большей выразительности. – ...собственными глазами... – Еще одна пауза. – ...с какого рода людьми нам придется иметь дело на этих выборах! – Губернатор кричал в микрофон, указывая рукой в сторону бетонной чаши. Толпа зашевелилась, согласно загудела. – Можно ли найти лучший способ дать представление о важности задач, подлежащих решению в ходе кампании, которая начинается здесь сегодня!

Толпа совершенно обезумела: заколыхались в воздухе знамена и флаги, закачались, запрыгали плакаты с призывами«Да – легальным абортам!», словно колокольчики на ветру.

В записи это выглядело просто потрясающе. Казалось, губернатор точно знал, где находились телекамеры. Он играл для толпы и особенно для телекамер. Камера Мэла, находившаяся за бетонной чашей, не упустила ни капли источенного им яда.

Девять часов вечера. Джон Баррет сидел в своей квартире, за окнами которой открывалась панорама города, и просматривал на видеомагнитофоне всю запись, а отдельные места по несколько раз, – держа в руке пульт дистанционного управления.

– Боб Уилсон, послушайте! – произнес губернатор. – Мы верим в свободу! Мы верим в право выбора! Мы верим в основное право каждого американца жить своим умом и идти своим собственным путем! – Аплодисменты, одобрительные восклицания. – Поэтому успокойтесь, Боб Уилсон. Мы не станем посылать сумасшедших пророков срывать ваши митинги и посягать на ваши права! – Толпа загудела в предвкушении сокрушительного выпада. – Мы не станем посылать презренных бандитов и хулиганов избивать ваших сторонников! – Возбуждение, воодушевление толпы ясно чувствовалось даже в записи. – Мы не станем посягать на права, данные вам Господом, Боб Уилсон! – Точно рассчитанная пауза, дававшая толпе возможность подготовиться к назревающему взрыву, а потом разящий выпад: – Но да поможет вам Бог, если вы полагаете, будто можете посягать на наши права! – Толпа приветственно взревела, и губернатор прокричал заключительную фразу, перекрывая шум: – Мистер Уилсон, нынешний губернатор и граждане нашего штата не позволят вам этого!

Стихийная демонстрация, толпа в полном неистовстве. В кадре снова появляется Лесли Олбрайт, она заканчивает прямой репортаж.

– Как вы можете судить по происходящему за моей спиной, митинг по-прежнему в полном разгаре, сторонники губернатора полны энтузиазма и горячо поддерживают своего избранника. Если этот митинг задает тон всей последующей кампании губернатора, нам, несомненно, следует ждать весьма напряженного развития событий. Джон?

Теле ведущий Джон Баррет смотрит на несуществующий экран с изображением Лесли и спрашивает:

– Скажи, Лесли, собирается ли кандидат Боб Уилсон выступить сегодня с ответом на речь губернатора?

Джон поморщился и нажал кнопку «пауза». Его изображение на экране застыло. Он взглянул на руки теле ведущего Баррета. Он что, всегда так крутит большими пальцами? Он немного отмотал назад пленку и снова нажал кнопку «пуск».

Теле ведущий Джон Баррет смотрит на несуществующий экран с изображением Лесли и спрашивает:

– Скажи, Лесли, собирается ли кандидат Боб Уилсон...Кнопка «стоп». Джон выругался. Эти пальцы! Они просто ужасны. Отвлекают внимание. Он записал на желтом листке отрывного блокнота: «Следить за руками!» Вероятно, он нервничал. Джон помнил, как он не мог дождаться окончания этого репортажа. Казалось, запись фрагментов выступления губернатора продолжается уже довольно долго. Кнопка «пуск».

– ...Сегодня с ответом на речь губернатора? Пауза. «Естественным ли тоном я говорил?» Перемотка назад. Пуск.

– Скажи, Лесли, собирается ли кандидат Боб Уилсон выступить сегодня с ответом на речь губернатора?

Пауза. «Да. Нормально. Стоило побольше расслабиться, но... нормально. Хорошо, что я задал этот вопрос как раз вовремя, чтобы немного подсократить репортаж», – подумал он.

Пуск. На экране Лесли крупным планом.

– Джон, как мы поняли, кандидат Боб Уилсон собирается выступить с коротким заявлением примерно через час.

Джон за столом в телестудии смотрит на несуществующий экран с изображением Лесли.

– Да, как мы поняли, около восьми часов вечера, и мы дадим репортаж об этом в одиннадцатичасовом выпуске. Спасибо, Лесли. У тебя сегодня был трудный день.

– Спасибо, Джон...

Пауза. «Великолепно, Джон. Блестяще. Ты знал ответ на вопрос и дал всем понять это». Он сделал другую запись: «Запомнить: ты не знаешь ответы на вопросы, предусмотренные сценарием».

Джон бросил желтый блокнот на кофейный столик, нажал кнопку на пульте дистанционного управления и откинулся на мягкую спинку дивана, устремив взгляд в потолок. Он закинул руки за голову и глубоко вздохнул.

«Да, действительно, сегодня я был не на высоте. Я знавал и лучшие дни. Сегодня было трудно. Слишком много отвлекающих моментов. Собственно, всего один, но серьезный. Это просто нереально. Устраивайте скандалы, устраивайте митинги, добывайте потрясающие кадры... только не надо делать его центральным персонажем всей этой истории, а потом подкидывать мне эту профессионально состряпанную «утку» подвидом объективного освещения событий».

Он выпрямился и уставился на пустой телеэкран. Ну и дела. На мгновение Джон попытался быть честным с самим собой и признать, что на месте Раша или Пита, отвечающих за содержание выпуска, или Тины Льюис, отвечающей за все программы новостей... да, он пустил бы этот материал. Зрителям это понравилось бы. А даже если бы и не понравилось, даже если бы они начали строчить жалобы в редакцию, они все равно прилипали бы к экранам телевизоров, каковое обстоятельство осчастливило бы отдел рекламы. «Да, если быть честным и смотреть на дело с практической точки зрения, от материала такого рода не отказываются».

А репортаж с митинга представляет собой пикантный материал, вне всяких сомнений: неистовствующая толпа, вопли, потасовки, мелькающие руки и ноги, полицейские, которые разнимают одних и тащат прочь других, в том числе и старика.

Старик. Да, теперь он станет знаменитостью. Его будут узнавать на улицах. Джон не знал, как это отразится на торговле в магазине старика. Покупатели будут узнавать его. Ну и способ делать рекламу!

До Джона донесся какой-то звук снаружи. Плач ребенка или что-то похожее. Вроде поздновато для того, чтобы ребенку болтаться на улице. «Давай, малыш, отправляйся домой. Мне нужно все как следует обдумать».

Джон был в тренировочных брюках и футболке. Он пообедал, выпил бокал хорошего вина, а потом рассчитывал по обыкновению расслабиться, просмотреть запись своего рабочего дня, не принимать ничего близко к сердцу. Но сегодня расслабиться не получалось. Просмотр видеозаписи рабочего дня тоже не доставил обычного удовольствия. Наоборот, расстроил, привел в бешенство, вызвал скверное чувство, застрявшее в сердце занозой, которую было не вытащить.