«Если», 2003 № 04 - Журнал «Если»

На улице меня ждала толпа и три машины телевизионщиков. Зрители охотно расступились. Позади осталось больше трех часов погони, я выбрался по крайней мере из двух смертельных ловушек. Можно ли вообще выжить в этой гонке?

Следующие три часа сохранили во мне лишь отрывочные воспоминания. Не знаю, куда я шел, о чем думал, с кем говорил. Мне казалось, что я бесцельно бродил по улицам, но каким-то чудом к девяти часам вечера я был одет. Значит, я заходил в магазин и, не имея денег, оделся против воли хозяина. Впрочем, он наверняка возместит убытки за счет рекламы. Я не испытывал голода и жажды, а это означало, что я навестил и какое-то предприятие общественного питания. Когда позднее я попытался проследить свой путь по карте, то выяснил, что с семи до десяти часов одолел почти пятнадцать километров. Наконец я пришел в себя и обнаружил, что кружу поблизости от площади Согласия, а за мной по идеальной дуге ползет зеленая гадина, в свете фонарей обретшая призрачный оттенок, — разумеется, не считая головки. На нее освещение не влияло, ведь она действовала непосредственно на центры восприятия цвета в мозгу жертвы.

Проклятый канат стал уже на шесть метров короче, но мне казалось, он не убавился ни на миллиметр. Толпа поредела, хотя мои муки все еще привлекали немало народа. Остальных, наверное, разочаровало, что я давно не пробовал ловких трюков — обычное бегство слишком примитивно и скучно для наблюдателей. Так что большинство зевак укрылось в уютных квартирах, не отрывая взгляда от экрана.

Я ходил по периметру квадратного бассейна, в центре которого бил фонтан, и не сознавал, что, стараясь увеличить дистанцию между собой и лассо, лишь удлиняю свой путь. Сообразив это, я подпустил преследователя на расстояние меньше двух метров, сорвав жидкие аплодисменты зрителей. Это слегка взбодрило меня и помогло осознать, что я нахожусь на пределе физических сил. За шесть часов погони лассо преодолело двадцать четыре километра, а я наверняка на пять-шесть больше. До сих пор я в жизни не проходил и десяти километров за раз. С собственными ботинками я давно расстался, а сандалии, отягчающие мои усталые ноги, годились для чего угодно, только не для длинных прогулок. Но идти предстоит еще долго, в этом можно не сомневаться. Вскоре на ногах появятся мозоли, и двигаться станет невозможно. Заявит о себе и молочная кислота, которую изнемогающие мышцы вырабатывают сейчас не менее рьяно, чем средних размеров химический завод. Сколько часов я еще выдержу этот ужасный темп? Если меня не осенит хоть какая-нибудь идея, к утру я буду мертв, а эта сволочь Вестер наживет на моей агонии как минимум пару миллионов.

Я все еще ходил вокруг журчащего фонтана и столба, фонарь на котором освещал площадь и ренессансное здание музея неподалеку. Во внезапном озарении я подошел к столбу вплотную. Конечно, мысль была безумной, я никогда не слышал, чтобы кто-то проделывал нечто подобное, да в тот момент я и не верил, что трюк удастся. Тем не менее я остановился у столба и подождал, пока лассо приблизится на расстояние вытянутой руки. Оно не заставило себя ждать. Отвратительная блестящая гадина. Мерзкий червяк. Тухлая макаронина. Внимательно наблюдая за ним, я обошел столб кругом. Мне пришлось нагнуться, чтобы не задеть тело зеленого чудища. Его головка в точности копировала мой путь. Замкнув круг, я обошел фонарь еще раз, а затем внезапно прыгнул прямо внутрь петли, которую лассо образовало у столба. Должен заметить, что я не акробат, а бетонное покрытие площади Согласия нельзя назвать мягким. Однако, сделав кувырок, я ухитрился вскочить на ноги. И бросил взгляд на лассо. Получилось! Оно полезло в собственную петлю, как баран под нож мясника. Я мгновенно оказался у хвоста, не опасного в отличие от головки, схватил за него и потянул изо всех сил. Если бы на такой отчаянный шаг я решился часов пять спустя, добром бы это не кончилось. Однако сейчас я мог благодарить Вестера за то, что он набросил на меня лассо достаточной длины. Я тащил лассо за хвост, едва не лопаясь от натуги, а головка неукротимо приближалась ко мне, пока не замерла на расстоянии двух метров. Узел был затянут.

Позже я имел случай убедиться, что мой трюк вошел в историю под названием «прыжок Дама» и нередко используется и поныне.

Понятно, я не стал ждать, пока лассо восстановит прежний вид. Я лишь надеялся, что ему потребуется на это достаточно времени. Пройдя сквозь аплодирующую толпу, я сосредоточился на том, чтобы шагать в быстром темпе, но не бежать. Вторая часть плана также на удивление удалась. За мной не увязался ни один любопытный, ни одна телекамера. Всем было интересно, как лассо выберется из тупика, и ни один оператор не рискнул получить от начальства взбучку за то, что упустил этот момент.

Я забрался в такси, мирно ждущее на стоянке метрах в пятистах от площади, и назвал место, удаленное от нее километров на двадцать пять. К моему изумлению, водитель послушно тронулся вперед.

Поведение таксиста было необъяснимо — я не мог поверить, что этим вечером в городе существовал хотя бы один человек, не знающий меня в лицо. Однако шофер сидел за рулем, как сфинкс, неспокойно ехал по указанному адресу, ни разу не взглянув в зеркало заднего вида и не задав себе вопроса, почему так нервничает его странный пассажир. Не прошло и получаса, как он доехал до места, описал плавный полукруг и остановился в самом темном углу.

— Приехали, начальник, — произнес он на обычном жаргоне таксистов. И тут мне пришла в голову неприятная мысль. Я мог, разумеется, выскочить из машины и припустить во весь дух, но он, скорее всего, легко бы меня догнал.

— Знаете, у меня нет денег, — робко сказал я, надеясь вызвать у него жалость.

Он рассмеялся.

— Откуда же вам их взять, Дам. Не нужно мне с вас ни гроша, я и так получу по крайней мере тысячу. Уносите ноги, да чтобы я не заметил, как, — через пять минут я звоню куда следует и говорю, когда и где вас видел. Ясно?

Я действительно все понял. Он был бы глупцом, если бы не повез меня и упустил деньги. Его логика на секунду показалась мне даже естественной. И впрямь, в тот момент он единственный мог сообщить, где меня искать, и было очень великодушно с его стороны предупредить меня о собственном доносе. Хотя почему бы и нет — на размере полученной им суммы это не отразится.

Через пару минут я уже прятался в неприметном подвале и радовался, что никого не встретил по дороге к убежищу. У меня было как минимум шесть часов, чтобы поспать и приготовиться к следующему изнурительному дню. Я лег прямо на каменный пол, намереваясь придумать очередной трюк. Но не придумал ничего, так как немедленно заснул.