Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 1 - Ник Перумов

– Эхе-хе... Ну и времена настали распроклятые... – продолжал тем временем вздыхать Сидри. На глаза ему то и дело попадалась надпись на воротах крупными кривыми рунами, да вдобавок ещё и с ошибками. «Входт ельфам, данам, оркам и гнумам толко с биркай!»

Начертанная мелом надпись изрядно устарела. Уже много десятилетий Дану не посещали Хвалин по собственной воле, пусть даже и с бирками инородцев, а лишь в качестве рабов, чтобы быть проданными на пыльной площади невольничьего рынка. Однако устав есть устав, и неграмотные стражники каждый день согласно циркуляру старательно подновляли надпись, сверяясь с замусоленным оригиналом. Изменить её никто не озаботился.

Тилли вовремя толкнул разворчавшегося гнома в бок. Ворота раскрылись. Сопя, появился толстый начальник таможни. Стражники приступили к досмотру.

Ничего особенного в самой процедуре не было. Караван гномов – это тебе не южные купцы, чей приход возвеселяет сердца доблестной стражи. Это южане везут тонкие вина и фрукты, ткани и украшения, благовония и ковры – гномы-шномы же тащат железные крицы, тонкий,ювелирныйуголь для тиглей, заготовки лемехов, дверных петель, борон, скобы, гвозди, необработанные камни для поделок – словом, не поживишься.

Начальник западной хвалинской таможни откровенно скучал. Свою взятку он уже получил, а больше придраться всё равно было не к чему. Сидри он знал не один год – и знал, что осторожный, трусоватый гном никогда не ввяжется ни во что сомнительное.

– А это ещё кто такие? – рыкнул он на унылого Сидри.

– Кто, кто?! – всполошился несчастный гном. – Ах, эти... Эти, изволите ли видеть... внесены в список каравана... пристали в пути...

Речь шла о двух высоких, стройных фигурах, что застыли возле самого конца растянувшейся цепочки лошадок.

– Внесены в список? Ну-ка, ну-ка... Подойдите сюда, откиньте капюшоны! Руки назад!

На подмогу таможенникам тотчас выдвинулась дюжина наёмников-арбалетчиков.

Сидри стонал, обхватив голову руками. Остальные гномы мрачно топтались рядом со своим предводителем; у них не было никакого оружия, даже самый недлинный кинжал был увязан в тюки и опечатан имперским сотником при пересечении караваном границы людских владений.

– Внесены в списки каравана... – со зловещей ухмылкой повторил таможенник. – Счас мы на вас поглядим...

Двое. Мужчина и женщина, очень молодые, с чистой, розовой кожей, какую уже и не встретишь в загаженных людских поселениях. Оба высокие, он – в полных шесть футов, она – примерно пять с половиной. У обоих волосы густого золотого отлива, чеканные, твёрдые скулы, большие тёмно-зелёные глаза со странно поднятыми внешними уголками, тонкие рты, твёрдые подбородки с крошечными ямочками.

С первого взгляда было ясно, что они – не люди. Правда, не были они и упомянутыми в воротной надписи «ельфами» или, того хуже, богомерзкими Дану. Скорее всего – племя Вольных, странного народа, чуть ли не древнее самих эльфов и Дану. Они испокон веку жили в своих дальних владениях на берегу Окраинного Океана, не вмешиваясь в дела остальных рас. Когда Империя сломила сопротивление эльфов, гномов и Дану, во время Первой Северной Войны, Вольные отчего-то остались в стороне, отвергнув предложения о союзе и от тех и от других.

И в дальнейшем, когда имперские латники добивали дерзнувшие поднять мятеж гномьи царства, когда имперские егеря, точно на зверей, охотились на Дану, когда жгли на кострах последних «диких» орков, гоблинов и прочих – Вольные оставались безучастны. И это при том, что они считались лучшими бойцами мира. Правда, имелась и у них своя слабость – лук, арбалет и пращу они презирали, считая оружием трусов.

Император не забыл выгодного для него нейтралитета Вольных. Желая усугубить раскол среди нечеловеческих рас, он издал указ – всякий желающий из племени Вольных мог в любое время принять подданство Империи. Обещаны были всяческие льготы и привилегии. Епископат допустил их даже к причастию – впрочем, не шибко настаивая на крещениях и прочем. Иерархи были неглупыми людьми. Нет нужды ссориться по пустякам с лучшими воинами во всей известной Ойкумене. Так что пусть себе так служат. Понадобится – притянем, как еретиков.

Впрочем, сами Вольные принимали причастие охотно и без особых понуждений, принимая это словно часть службы. Особого рвения в делах веры не проявляли – но, как уже говорилось выше, в Епископате сидели далеко не самые глупые люди. Знавшие, когда надо требовать рвения, а когда лучше и погодить.

Правда, за долгие годы действия этого указа им воспользовались считанные единицы Вольных.

«Кан-Торог, благородный капитан Вольной Стражи, с сестрой Кан-Молой», гласила строка в списке каравана. Таможенник узнал неровный почерк Сидри.

– Вольные? – удивился чиновник. – Ишь ты... редкие птицы. Каким ветром занесло вас в Империю?

– Мы решили принять имперское подданство, – низким хриплым голосом ответил капитан. Его сестра промолчала.

– О, вот как? Ну что ж... тогда другое дело. Ми... милости просим. – Закон обязывал таможенника быть вежливым, то есть обрекал на муки адовы. – Хотя... не слишком ли ты молод для такого чина, капитан? – проницательно заметил начальник таможни. Кан-Торог пожал плечами.

– Судьба поставила меня во главе трёх сотен конников во время сражения. После него Круг Капитанов принял меня в свои ряды. Не мне обсуждать высокие решения старших.

– Бумаги! – потребовал бдительный таможенник.

Бумаги оказались в порядке. В порядке оказалось и оружие – тщательно упакованное, перевязанное и опечатанное.

– И вы что, решили поселиться в нашем городе? – возвращая кожаный пакет с документами, полюбопытствовал начальник таможни.

– Мы ещё не знаем, – пожал плечами Кан-Торог, – всё возможно. Согласно указу Его величества мы хотели бы получить у имперского наместника в Хвалине бумагу, подтверждающую наше имперское подданство.

– Бог в помощь, – покровительственно проговорил таможенник. – Тогда последняя формальность. Снимите плащи, я должен убедиться, что у вас нет длинномерного оружия, запрещённого имперским законом...

Вольные молча подчинились. Под плащами – кожаные куртки, знаменитые чешуйчатыекрхаппы, из шкур громадных ящериц, обитавших на западном побережье. Говорили, что такую куртку не пробить обычной стрелой.

...Однако даже бдительный таможенник не заметил – да и заметить не мог, – что после всех хлопот с караваном гном Сидри и двое Вольных отделились от остальных и вместе вошли в гостиницу.