Леди и война. Цветы из пепла - Карина Демина

– Хочу. И верю.

Если верить, то сбудется. Но темноты так много, и он снова заблудился…

– Кайя, очнись, пожалуйста. – Его обнимали, гладили лицо, стряхивая остатки кошмара. – Это сон. Это просто сон… я здесь.

Здесь. Рядом. И от волос все еще пахнет анисовой мазью.

– Все закончилось, солнце мое. Все уже закончилось.

Тогда почему она плачет? Из-за него? Не надо, Кайя не стоит слез. Но все, что он может, – обнять ее. Настоящая? Кайя больше не станет думать об этом. Каким бы ни был мир, но другой, без нее, не нужен.

В разговоре Ллойд ни словом не упомянул о Йене.

Две недели пути, и Кверро точкой промежуточного назначения.

Город в городе. Ров. Оборонительный вал. Подъемный мост из потемневшей древесины. Гулко бухают копыта, и я не могу отделаться от ощущения, что они вот-вот проломят настил. Знаю, что вряд ли такое возможно, но когда меня знание спасало?

Стена. Зубцы решетки проплывают над головой. И снова иррациональное опасение, что эта решетка вот-вот упадет. Смыкаются с протяжным звуком створки ворот, отрезая путь к отступлению. Впереди – узкая улица, дома которой срастаются крышами и водостоками, заслоняя небо. Их надстраивают этаж за этажом, нелепые конструкции, что, несмотря на кажущуюся хрупкость, стоят веками. Нижние этажи лишены окон: зачем, если солнца нет?

И воздуха не хватает: факелы съедают почти весь.

– Скоро мы приедем. – Сегодня Йен со мной, как вчера, позавчера и всю предыдущую неделю.

Я – рядом с Кайя, настолько близко, насколько возможно. И рада, что сейчас куда ближе, чем прежде. За мной следуют Магнус и Урфин. И в этом имеется смысл: те, кто будут встречать нас во внутреннем замке, должны увидеть семью. И надежду, что все образуется.

Йен вертит головой, щурится – света слишком мало, а ему хочется разглядеть все. Древних горгулий с потрескавшимися крыльями, на которых лежат свинцовые трубы. Сами трубы, закопченные и поросшие известняком. Мостовую и металлические ограды, перерезавшие улицу.

Кайя спокоен, он хорошо умеет притворяться, но я-то знаю правду.

Две недели упрямого движения к цели, молчания и вечеров для двоих. Он никогда ни о чем не просит, но хотя бы не пытается избавиться от меня. Знаю, что из-за сна, который все повторяется и повторяется. Его кошмар – бескрайняя чернота, не то падение, не то полет, длящийся вечность. И в этой пустоте он исчезает. Всякий раз Кайя выныривает из сна молча, у него не остается сил даже на крик. А я не знаю, как его защитить.

Говорит, что не надо. Пройдет со временем.

Не понимает, что я вижу ложь.

Как бы там ни было, но ночью мы ближе, чем днем, и жаль, что летние ночи так коротки.

Но вот Кверро, и дорога выводит к очередной стене. Снова ворота. Решетка. Мост над пропастью, чьи стены выложены гранитными плитами. По ним, словно лозы, спускаются трубы тонкими ветками, целыми связками, переплетаясь железными стеблями.

– Здесь не так часто случаются дожди. – Рассказываю Йену то, что узнала от Магнуса. – И воду приходится беречь. Дождь падает в ущелье и оттуда уже в водохранилища.

Их получают, затапливая ставшие бесполезными каменоломни. Некогда в Кверро добывали драгоценные камни, но однажды жилы иссякли, а выбитые рабами норы остались.

– Ее не используют для питья, хватает родников, но вот к полям отводят.

В Кверро знают цену воды и хлеба.

Йен безо всякого страха разглядывает ущелье, над краем которого нависают все те же нелепые, слишком хрупкие с виду домишки. Меня же от одного взгляда на них дрожь пробирает. Я бы точно не смогла здесь жить.

На другой стороне моста нас встречают. Стены одеты в бирюзовые цвета дома Дохерти и желто-черные – Гайяров. Хозяева Кверро горды оказанной честью.

Так нам сказали.

Взвыли волынки, и стрекот барабанов разнесся над площадью. Собрались если не все, то многие. Узнаю Деграса. Рядом с ним сыновья? Похоже на то…

– Дерево и ключи на щите видишь? Это Троды. Сильный северный род. – Гнев идет медленно, позволяя людям рассмотреть нас, а нам – людей. – А змей и город – Кардифы. Вот тот рассеченный на четыре поля щит с лисой – Шарто…

Сейчас я умею читать этот язык. И держаться должным образом.

Улыбаться. Кивать. Выглядеть совершенно счастливой.

Принимать цветы.

И помощь.

Спешиться. Поприветствовать хозяев. Ответить любезностью на любезность. В церемониях нет места спешке или войне.

…ты стала другой.

…хуже?

На моей ладони – солнечный зайчик, который создан лишь для меня.

…просто другой. Иза, я только сейчас понял. У меня нет имени. И рода. Титула. Вообще ничего нет. Сейчас я никто. И я не вправе заставить тебя становиться моей женой. Но я действительно не смогу тебя отпустить.

Можно подумать, я рвусь на свободу с неудержимой силой.

Рвусь. Но не на свободу, а к горячей воде, в которой мне бы позволили отмокнуть час-другой, к мягкой постели – двумя часами здесь не обойдется. От обеда тоже не отказалась бы, такого, что гарантировал бы отсутствие изжоги.

А мне тут снова о политике.

…дядя примет меня обратно и подтвердит правомочность заключенного брака, но это займет время, однако возможно составить гарантийные обязательства…

…Кайя…

Как ему объяснить? Почему единственный человек, который видит меня насквозь, не способен поверить тому, что видит?

…мне все равно, есть у тебя титул или нет. Неважно, к какому роду ты принадлежишь и что имеешь. Я не отступлю.

…почему?

Потому что он мне нужен. Не знаю, любовь это, физиология, одержимость, связь… какая разница, как оно называется, главное, мне нужен Кайя. Весь. С его принципами, занудством и любовью к правилам. С неуверенностью в себе, с приступами гнева, которые он сдерживает и гасит, думая, что я не слышу эха. С нежеланием терять меня из поля зрения. С солнечными зайчиками и кошмарами – вдвоем мы справимся. Если вдвоем, то справимся.

…ты неправильная.

Наверное, просто недоперевоспитали. Или… горбатого могила исправит?

Глава 4

Кверро

Темный Лорд кружил по Большому залу, оттягивая свой конец…

…что нужно уставшей женщине для счастья?

Тишина и ванная комната.

Вот именно такая: с теплым полом, со стенами в желто-багряных тонах, со столиком, где теснились склянки с ароматическими маслами, пудрами, присыпками, жидким мылом, уксусной эссенцией для волос, жемчужным порошком, еще чем-то, столь же дорогим и редким.

Ванна вытесана из цельного куска мрамора.

Вода идет снизу, из горячего источника, который и согревает замок Кверро. Эта вода расползается по кровеносной системе глиняных труб, которые скрыты в толстых стенах. У нее резковатый серный аромат, но это ведь мелочи.

…Иза, с тобой все хорошо?

Кайя нервничает. Он не готов расставаться со мной. И почетный караул, застывший у дверей моих апартаментов, не видится ему сколь бы то надежной охраной.

Он бы и сам остался у дверей.

Нельзя. Слишком зыбко все. И Кайя не может позволить себе выглядеть смешным или слабым.

…все замечательно, солнце.

Над ванной поднимается пар, и огромное зеркало покрывается туманом. Вода обжигает и расслабляет. Если бы еще в покое оставили, но нет… леди ждут за ужином.

И вообще у нее свадьба вечером.

Правда, говорили о ней с каким-то робким сочувствием.

Леди должна хорошо выглядеть, а у нее кожа огрубела, обветрилась. Волосы в ужасном состоянии, о руках же и упоминать не стоит. Почему леди не пользовалась перчатками? И вообще следовало бы себя беречь… столько дней верхом, и представить страшно, какие леди перенесла мучения. Ее попытаются привести в порядок… ванна и массаж. Растирания, натирания, окуривание травами… маски и крема…

Как же я от всего этого отвыкла!

И привыкать, вероятно, не стоит. Мне придется следовать за Кайя, а он вряд ли проложит маршрут по косметическим салонам… жаль. Сугубо по причине женского эгоизма, жаль.

Массаж ли подействовал или обертывание теплой целебной грязью, призванной вернуть коже утраченную белизну, но в какой-то момент я провалилась в приятную полудрему.

– …да пусть поспит, бедняжка… – Голоса доносились словно бы издали. – Натерпелась…

– Ну, я бы тоже так… понатерпелась. – В этом шепоте раздражение. – Дура ты.

Вздох не то согласия, не то возражения.

– Все мужики – кобели. Только одни в золотой конуре живут, а другие, как твой, только лаять и могут.

…Кайя, ты лаять умеешь?

…надо?

…нет, я просто…

Пошутила. Только он не способен еще принимать шутки. Да и эта какая-то тоскливая.

– Твой-то не будет перед тобой хвостом вилять… – Шепот становился злее, я почти видела на руках девушки эту злость, темную, вязкую, как деготь. Девушка склонилась надо мной, разглядывала, примеряясь. Подцепив край полотна с засыхающей глиной, она потянула его вверх.