Духовная война - Джон Буньян

Жители города ответили посланцам Эммануила так:

— Великий вождь! Ты прислал Своих гонцов к нам с предложением выбора: хотим ли мы принять Твою милость или подпасть под суд. По нашим законам мы не можем дать ответ без воли нашего царя, ибо сами не имеем права ни объявлять войны, ни заключать мира. Но мы попросим его самого дать Тебе ответ.

Когда Эммануил услышал эти слова, Он сильно восскорбел сердцем. Он понял, в каком рабстве у Дьяволоса находится ныне Божье творение.

Между тем жители отправились к царю и передали ему свою просьбу. Дьяволос сначала отказывался идти и приказал им не сдаваться, но внутренне чувствовал немалую робость и боялся встречи с Эммануилом.

Вскоре, однако, он объявил, что сам лично пойдет на переговоры с противником, и направился к воротам Уста, где на языке, совсем непонятном для жителей, начал так:

— О великий Эммануил! Господь всего мира! Я знаю, что Ты Сын великого Шаддая! Зачем Ты пришел сюда мучить и изгонять меня из моих владений? Ты сам знаешь, что Душа принадлежит мне. Во-первых, потому что я ее покорил. А разве добыча может быть отнята у победителя? Во-вторых, Душа моя еще и потому, что она сама пожелала мне покориться. Она отворила мне ворота, она присягала мне в верности и открыто признала меня своим царем. Она отдала мне и свой неприступный замок, передала в мои руки всю свою военную силу…

Кроме того, этот город отказался от Тебя. Он отменил Твои законы, сбросил Твои изображения, отверг Твое имя и все, что от Тебя. Вместо этого он принял мои законы, вывесил мое изображение, признал мое имя и все, что от меня. Спроси Своих вождей, и они Тебе скажут, что в испытаниях Душа доказала мне свою верность, любовь и преданность. В твой адрес высказывались лишь презрение, ненависть и раздражительность. Ты Святый и Правый, и неправды творить не можешь. Поэтому прошу Тебя: удались от меня и оставь мне мою добычу, принадлежащую мне по праву.

Эта речь была произнесена Дьяволосом на своеобразном наречии, понятном лишь посвященным. Жители же Души не разобрали в ней ни слова. Они не поняли, как унижался Дьяволос перед Эммануилом. Ведь они во все время думали, что он имеет несокрушимую власть и силу. И пока он молил о дозволении обитать в покоренном им городе и просил не лишать его владычества над ним, жители хвастались его непоколебимостью, говоря: «Кто решится вступить в бой с нашим царем?»

Когда самозванец закончил свою речь, Эммануил предстал пред ним во всем Своем Божественном величии и сказал:

— Дух лживый и лукавый! От имени Отца Моего, от Меня Самого и для пользы несчастной Души у меня есть нечто сказать тебе. Ты признаешь за собой право, и, мало того, законное, владеть ею, когда всем известно, что ты вошел в ворота города обманом и ложью: ты оклеветал Отца Моего, Его законы и обманул Душу. Ты уверяешь, что жители признали тебя своим царем, начальником и законным владыкой, но и этого ты добился лишь лукавством своим. И если ложь, коварство и лицемерие имели б хождение при дворе Моего Отца, где ты будешь судим, то Я бы признал тебя законным властелином Души. Но увы! Это хищнический захват. И я могу доказать, что ты не говоришь ни слова истины. Ты оклеветал и опорочил Моего Отца и представил Его обманщиком. А что ты ответишь на то, что сознательно исказил ясный смысл Его закона? Вправе ли ты был погубить чистоту Души? Разве ты не подкупил ее, пообещав всевозможные блага за преступление царского закона, хотя и знал по собственному опыту, что своим возмущением она закрывает себе дорогу к вечной жизни. Ты осмелился уничтожить изображения Отца Моего и заменить своим, гнусный обольститель. Ты настроил жителей против мысли об избавлении и возмутил их против посланников Царя, исказив их слова, дабы жители Души и помыслить не могли о возвращении к законному Царю своему. Я пришел воздать тебе за зло, сделанное тобою Душе, и за те слова, которыми ты заставил ее хулить святое имя Отца Моего. С тебя, князь ада и тьмы, потребую Я отчет за все это. Что до меня, Дьяволос, то я законной властью вырываю из твоих рук Душу, она — Моя!

Душа — творение Отца Моего, и Ему она принадлежит. Только лжец может осмелиться утверждать противоположное.

Душа — собственность Моего Отца, но Он отдал ее Мне, Единородному Сыну Своему, и в ней — вся Моя любовь и радость.

Она Моя еще и потому, что Я дорого заплатил за нее: когда Душа согрешила (а по неизменному закону Отца наказание за грех — смерть), Я предложил Себя ответчиком за нее и решил принять смерть ради ее спасения. Отец дал на то Свое согласие.

И Я пришел по повелению Отца избавить Душу от твоей власти, и Я избавлю ее.

Да будет же безумному городу сему, а также тебе, источнику всякого обмана, известно, что Я пришел сюда по воле Отца Моего.

А теперь, — продолжал Эммануил, — я хочу сказать несколько слов и самому городу.

Но лишь только до жителей города донеслись эти слова, как ворота заперли еще плотнее и усилили караул… Тем не менее Эммануил сказал:

— О несчастная Душа! Я сожалею о тебе. Ты признала Дьяволоса царем, а сама сделалась его рабой. Ты отворила ему ворота, а передо мной заперла их. Ты ему присягала — от меня отвернулась. Бедная Душа! Что сотворю тебе? Сокрушить ли тебя в прах или обратить в незабвенный памятник Моего милосердия? Слушай Меня, о Душа! Внимай Моим словам, возлюбленное творение Отца: «Милости хочу, а не жертвы!» Зачем бежишь ты от Друга и стремишься ко врагу своему? Вся сила Моя направлена не на то, чтобы причинить тебе зло, а на уничтожение врага твоего. Я должен изгнать его, и настанет день, когда враг будет в оковах, и ты, народ Мой, возрадуешься тому. Конечно, Я мог бы оставить тебя на погибель и удалиться, но ты Мне дорога, и Я обещал Отцу Моему избавить тебя от Дьяволоса. Отныне я начну войну против врага твоего, и ты должна слышать и видеть ее. Он тебя покорил коварством и поселился у тебя. А я изобличу его и изгоню его вон.

Слова Мои истинны. Я властен спасти тебя и избавить от руки искусителя.

Эта речь была обращена к городу, но ни единого слова не долетело до слуха горожан. Ворота Слух были плотно заперты, а строгий караул не разрешал жителям даже подходить к ним. Увы, в таком слепом рабстве Душа жила с тех пор, как добровольно признала Дьяволоса своим царем.

Когда Эммануил убедился, что жители города впустить Его не хотят, Он созвал свое воинство и приказал подтянуть большую часть орудий к воротам Слух и Зрение, чтобы штурмом взять город.

Одновременно Он все еще старался увещаниями заставить Душу осознать свою виновность. Он посылал к ней своих гонцов с предложениями достойных условий капитуляции. Осажденные собрали совет во главе со своим царем для обсуждения этих условий. У Дьяволоса был любимчик по прозвищу Жестоковыйный, и именно он был послан на переговоры с Эммануилом. Он начал так:

— Великий Вождь! Дабы все могли убедиться в доброте моего повелителя, я пришел объявить Тебе, что он согласен ради избежания войны пойти на компромисс и предлагает Тебе господство над одной половиной города. Прошу дать мне знать, принимаешь ли Ты это предложение.

Эммануил был тверд:

— Душа принадлежит Мне полностью.

Тогда Жестоковыйный сделал следующую уступку:

— Начальник мой говорил, что согласится и на то, чтобы Ты официально царствовал над всем городом и лишь небольшую часть отделил ему.

Эммануил и на это предложение ответил категорическим отказом.

— Тогда, — продолжал Жестоковыйный, — властелин мой просил передать, что он даже согласен, чтобы Ты один господствовал над всем городом, лишь бы ему дозволено было иногда навещать Душу и проводить в ней некоторое время.

На это Эммануил ответил по-прежнему твердо:

— Все, что Отец Мой дал Мне, вернется ко Мне целиком, и Я не уступлю Дьяволосу ни одного уголка в Моем городе.

— Ну, а если б, — исхитрился вновь Жестоковыйный, — мой начальник и на это согласился, дозволено ли было бы ему иногда, по старому знакомству под видом странника приходить в город на два-три дня?

— Нет, — ответил твердо Эммануил. — Он явился к Давиду под видом странника и недолго с ним оставался, а тот чуть было не поплатился за это жизнью души. Я не могу позволить никаких отношений между ним и Моим созданием.

— Ты строг и суров, великий Вождь! Ну, а если б, например, мой начальник попросил, чтобы его друзьям и родственникам было разрешено поддерживать с Душой деловые и торговые отношения?

— Нет! Это противоречило бы воле Отца Моего. Никто из приверженцев Дьяволоса под страхом смерти отныне не будет иметь с Душой никаких сношений.

— Значит, мой владыка потеряет с городом всякую связь?

— Да. Душа вовсе не должна знаться с Дьяволосом и его слугами, они не должны иметь никаких контактов. Даже самый невинный контакт может лишь осквернить ее и уменьшить любовь ко Мне, снова нарушив мир между Моим Отцом и ею.