Без права на наследство - Уильям Коллинз

– Она понимает каждый намек! – воскликнул режиссер. – Она прирожденная актриса!

– Надеюсь, что нет, – пробормотала мисс Гарт, чуть не уронив рукоделие, которым занималась, пока другие репетировали. Оправдывались ее худшие опасения, ведь театр – совсем не благородное занятие для леди и джентльменов, это она знала твердо. Магдален как легкомысленная неопытная девушка – это одно. Магдален с талантом прирожденной актрисы – случай потруднее.

А репетиция тем временем продолжалась. Во втором акте на сцене вновь, в последний раз, согласно пьесе, появилась Люси – на этот раз вместе с сэром Луциусом и Работягой. Магдален сделала ошибку, но и на этот раз с полуслова поняла режиссера и исправилась на ходу. «Браво!» – воскликнул за сценой один из джентльменов. «Невероятно, она же играет совсем пустячную роль», – проворчали дамы. «Господи, помилуй! Как жаль, что мы не паписты, я бы завтра же отправила ее в монастырь», – мысленно простонала мисс Гарт. В этот момент в комнату вошел один из слуг мистера Мэррабла, и гувернантка воспользовалась возможностью и отослала его за сцену с заданием: «Мисс Ванстоун исполнила свою роль в репетициях, прошу ее пройти ко мне и сесть рядом». Слуга вернулся с вежливым извинением: «Наилучшие пожелания от мисс Ванстоун, она просит прощения, но подойти не может, так как помогает мистеру Клэру». Ее помощь оказалась, видимо, толковой, так как Фрэнк неплохо справился. По крайней мере, на фоне других джентльменов выглядел отлично. Режиссер прокомментировал: «Она его буквально вытянула. Какая жалость, что ей не досталась роль получше».

«Какое счастье, что не досталась, – подумала мисс Гарт. – Одно утешение, что во втором акте она быстро выходит из действия».

Мисс Гарт имела склонность рассуждать логически, а потому никогда не спешила с выводами. Торопливость она считала слабостью. Но в данном случае она сама совершала ту же ошибку, поскольку заранее убедила себя в разрушительном влиянии спектакля, а особенно сценического успеха, на характер молодой особы.

По окончании репетиции тучная дама в парике отделилась от компании, чтобы подкрепиться у столика с закусками, приготовленного по распоряжению гостеприимного мистера Мэррабла. Ее отсутствия никто не заметил вплоть до начала следующей репетиции, но в назначенный час исполнительница роли Джулии не появилась. Вместо этого к сцене приблизилась миссис Мэррабл, в руке у нее было раскрытое письмо. Хозяйка дома отличалась прекрасным воспитанием, но в моменты крайнего волнения даже она могла потерять уверенные и сдержанные манеры. Она взмахнула руками и издала восклицание, которое едва ли было уместным в устах леди. Потом она протянула письмо дочери:

– Дорогая, мы прокляты, – и она покинула комнату прежде, чем потрясенное общество успело отреагировать.

Режиссер проводил даму пристальным взглядом, словно оценивая качество театральной игры.

Что же за несчастье свалилось на дом? Естественно, все дело было в спектакле: тучная дама категорически отказалась в нем участвовать.

Нет, она не хотела ничего дурного. В письме она изложила свои причины: во время последней репитиции она услышала замечания в свой адрес (совершенно преднамеренные). Речь шла о ее Прическе и ее Фигуре. Она не хотела бы огорчать миссис Мэррабл, повторяя их. Также она не желала называть имена тех, кто позволил себе эти высказывания. При сложившихся обстоятельствах она не находила возможным продолжать. Она завершала письмо извинениями за то, что взялась за роль молодой особы в своем Возрасте. Несомненно, найдется более юная и привлекательная дама на роль Джулии, а всем остальным она желает успеха.

До представления оставалось четыре дня, а теперь оно оказалось вообще под вопросом!

Мисс Мэррабл буквально упала в стоявшее на сцене единственное кресло, приготовившись устроить истерику. Магдален поддалась первому порыву: она подхватила письмо из руки мисс Мэррабл и молниеносно приняла решение предотвратить катастрофу.

– Она уродливая, лысая и злая! – воскликнула Магдален, разрывая письмо и швыряя куски на пол. – Но она не испортит спектакль! Я сыграю роль Джулии.

– Отлично! – отозвался хор джентльменов (и голос мистера Фрэнсиса Клэра звучал громче остальных).

– Да, я была одной из тех, кто говорил, что ее голова напоминает копну, а талия у нее как бочка. И от своих слов не отказываюсь.

– Ну, я тоже это говорила, – поддержала ее старая дева. – Но я просто имела в виду, что она слишком грузная для этой роли.

– Я джентльмен, так что ничего не говорил, но совершенно согласен с дамами, – отважился Фрэнк.

Мисс Гарт воспользовалась возможностью и громко заявила:

– Остановитесь! Так уладить трудности не удастся. Если Магдален будет играть роль Джулии, кто станет Люси?

Мисс Мэррабл, перед тем оживившаяся, снова откинулась на спинку кресла.

– Пустяки! – легкомысленно бросила в ответ Магдален. – Сыграю и Джулию, и Люси.

Режиссер быстро пролистал пьесу. Если убрать первый выход Люси и несколько продлить монолог Лидии Лэнгвиш, больше изменений не понадобится. Магдален вполне могла справиться с двумя серьезными сценами Люси в первом и втором актах, сосредоточившись на роли Джулии. И времени на переодевание хватит. Мисс Гарт попыталась возражать, но не нашла серьезных доводов. Вопрос решили за пять минут, и репетиция началась. Магдален читала текст Джулии по книге, пообещав нынешним вечером дома все разучить. Фрэнк забеспокоился, что ей не хватит времени, чтобы помочь ему, но Магдален кокетливо похлопала его по руке:

– Глупенький, как же я обойдусь без вас? Вы играете роль ревнивого возлюбленного Джулии, она из-за него плачет… Приходите сегодня вечером, чтобы заставить меня заплакать после чая. Вам больше не угрожает ужасная старуха в парике. Вам предстоит теперь разбивать не ее, а мое сердце. И, конечно, я научу вас, как это делать.

Следующие четыре дня прошли в репетициях и связанных с ними хлопотах. Наступил день спектакля, собрались гости. Магдален была крайне взволнованна и сосредоточенна, она стремительно усваивала все, чему учил ее режиссер. Мисс Гарт покинула ее, лишь когда началась увертюра, гувернантка уселась в углу за сценой, серьезная и молчаливая, с флаконом нюхательной соли в одной руке и книгой в другой. Она приготовилась к испытанию.

Зал был полон, было жарко от очага и от газовых ламп. Занавес открыли с трудом. Работяга и Кучер первыми вышли на сцену, моментально забыв текст, так что половина диалога так и не была произнесена, а остальная прерывалась отчаянными паузами, из-за сцены периодически доносился шепот суфлера. В следующей сцене мисс Мэррабл в роли Лидии Лэнгвиш была изящна, красиво одета и уверена в себе, однако голос ее заметно дрожал. Дамы восхищались, джентльмены аплодировали.

Наконец, наступил черед Магдален предстать в качестве Джулии. Она была скромно одета в темных тонах, волосы были собраны в непритязательную прическу (облик оживляло только небольшое количество румян на щеках) – более эффектное появление она приберегла для второго акта. Элегантная простота ее костюма и полное самообладание привлекали всеобщее внимание. Мгновенно преодолев тремор в голосе, прозвучавший на первых фразах, она заговорила естественно и легко, постепенно очаровывая аудиторию. Единственным зрителем, глядевшим на нее с холодностью, оставалась старшая сестра. Нора уже через пять минут поняла, что Магдален избрала в качестве модели именно ее. Она узнавала мелкие детали, свои привычки и жесты, интонации, представленные на сцене самым откровенным и бессовестным, с ее точки зрения, образом. И все это вызывало взрывы аплодисментов. Дважды в своей первой сцене Магдален заслужила настоящий триумф. Она сумела создать живой характер – узнаваемый и забавный, насытив его собственной энергией и темпераментом.

Но внезапное появление Магдален еще и в роли Люси – в парике и с накладными бровями, с ярким гримом веснушчатой и грубоватой девицы, с измененным голосом – буквально взорвало аудиторию. Не веря своим глазам, зрители заглядывали в программки, проверяя, кто же играет Люси. Удивление усиливало восторг. Даже Нора не могла на этот раз не оценить удачную игру сестры. Трудно было поверить, что эта восемнадцатилетняя девушка впервые на сцене. Неизбежные мелкие промахи, вызванные трудностью исполнения двух ролей, были почти незаметны, Магдален преуспела в главном – она создала два полноценных и несхожих образа. Сложность задачи была очевидна для всех, а потому и оценка ее победы была горячей и всеобщей.

Зрители вежливо аплодировали мисс Мэррабл, ведь спектакль был в доме ее отца, а сама она исполняла главную роль в пьесе. Но по мере развития действия ничто не могло сдержать увлечения публики игрой Магдален. Мисс Мэррабл и ее ближайшие друзья оказались в тени новой участницы спектакля, которую они позвали как второстепенную и вспомогательную силу. И это в день рождения мисс Мэррабл! В доме ее отца! После шести недель жертв и усилий! Столько затрат и неудобств всей семьи – и что же, во имя успеха Магдален Ванстоун?