Кольцо - Даниэла Стил

– Не обратил внимания. Боюсь, что после тебя другие женщины перестали казаться мне привлекательными.

– Спасибо, – с улыбкой отблагодарила Кассандра.

Настал неловкий момент – оба стояли каждый перед своей дверью и никак не решались разойтись. В обычные вечера эта сцена была менее мучительна. Вальмар просто удалялся в свой кабинет, а Кассандра отправлялась к себе в будуар почитать какую-нибудь книжку. Но сегодня им пришлось подниматься по лестнице вместе, и каждый с особой остротой ощутил свое одиночество. В прежние времена супруги нередко проводили ночь в спальне у Кассандры, однако теперь – и это было абсолютно ясно обоим – подобные встречи стали невозможны. Поэтому всякий раз, желая друг другу спокойной ночи, они чувствовали себя так, словно прощаются всерьез и надолго.

– В последнее время, дорогая, ты стала выглядеть лучше, – произнес Вальмар с нежной улыбкой. – Я имею в виду не только красоту, но и твое здоровье.

– Я и в самом деле чувствую себя гораздо лучше, – с такой же улыбкой ответила Кассандра и заметила, как при этих словах в его глазах что-то погасло. Она поспешно отвела взгляд.

Наступило молчание, прерванное перезвоном часов.

– Уже поздно, тебе пора спать.

Вальмар поцеловал ее в лоб и решительно направился к своей двери.

– Спокойной ночи, – тихо прошептала Кассандра ему вслед и быстро прошла к себе в спальню.

Глава 3

Над прудом возле Шарлоттенбурга дул холодный, пронзительный ветер. Дольф и Кассандра гуляли по пустынной аллее. Они были в парке одни. Дети еще не вернулись из школы, а влюбленные парочки и старушки, кормившие уток, в такой холодный день предпочитали сидеть дома. Но Дольф и Кассандра были даже рады непогоде – никто сегодня не нарушал их уединения.

– Тебе не холодно?

Кассандра рассмеялась:

– В таком наряде? Даже если мне было бы холодно, я бы постеснялась в этом признаться.

– Еще бы.

Дольф с восхищением посмотрел на ее новую соболью шубу, почти доходившую до земли. На голове у Кассандры была такая же соболья шапка, немного сдвинутая набок; золотые волосы тяжелым узлом лежали низко на затылке. Щеки молодой женщины раскраснелись от холода, глаза казались не синими, а фиалковыми. Дольф обнял ее за плечи и посмотрел на свою возлюбленную с гордостью. Шел ноябрь. Эта удивительная женщина принадлежала ему уже целых восемь месяцев.

– Ты рад, что закончил книгу?

– У меня такое чувство, словно я остался без работы.

– Скучаешь по своим героям?

– Да, поначалу мне их очень не хватало. – Дольф поцеловал ее в лоб. – Но когда я с тобой, мне никто не нужен. Может быть, вернемся?

Она кивнула, и они направились к дому. Шаг их постепенно ускорялся. Дольф распахнул входную дверь, и они вошли в холл. Кассандра давно уже чувствовала себя здесь как дома. На прошлой неделе они отправились в поход по антикварным лавкам, купили два новых кресла и небольшой столик.

– Хочешь чаю?

Он с удовольствием согласился и проследовал за ней на кухню. Кассандра поставила чайник на плиту, выдвинула из-под стола видавшие виды стулья.

– Известно ли вам, сударыня, какое счастье для меня видеть вас здесь? – шутливо спросил Дольф.

– А известно ли вам, сударь, какое счастье для меня здесь находиться?

В последнее время Кассандра почти избавилась от чувства вины. Она решила, что нечего угрызаться – такова уж ее судьба. Несколько месяцев назад она случайно узнала, что одна из сестер ее отца в течение тридцати двух лет имела постоянного любовника. Это открытие весьма подбодрило молодую женщину. Очевидно, ей уготован тот же путь. Не так уж это плохо – иметь при себе и Дольфа, и Вальмара. Она может быть полезна им обоим, может находить счастье в объятиях Дольфа и в то же время чувствовать себя под надежной защитой Вальмара. В конце концов, кому от этого хуже? Кассандра почти перестала терзаться двусмысленностью своего положения. Лишь встречаясь с детьми, она по-прежнему чувствовала себя скверно, но так ведь было и до Дольфа…

– У тебя такой серьезный вид, – сказал он. – О чем ты думала?

– Я думала о нас…

Разливая чай, Кассандра вновь погрузилась в раздумья. В этой уютной кухне она чувствовала себя гораздо лучше, чем на церемонных чаепитиях, устраиваемых в Грюневальде, под присмотром хмурого Бертольда.

– Когда ты думаешь о нас, тебе становится невесело?

Кассандра обернулась к нему, протягивая чашку.

– Иногда. Ты же знаешь, как серьезно я воспринимаю наши отношения.

Дольф тоже посерьезнел.

– Знаю. Я и сам отношусь к этому так же. – Внезапно ему захотелось произнести слова, которых он никогда прежде не говорил. – Если бы… Если бы все сложилось иначе… Я бы хотел, чтобы мы никогда не расставались.

Кассандра впилась в него взглядом.

– «Если бы»? А сейчас?

Он нежно сказал:

– Я все равно этого хочу. – Вздохнув, добавил: – Но поделать ничего не могу.

– Ты и не должен ничего делать. – Кассандра села напротив. – Я и так счастлива. – Она тоже решила сказать ему то, о чем раньше никогда не говорила: – Здесь, у тебя, проходит самая важная часть моей жизни.

Для него Кассандра тоже стала главным смыслом бытия. За последний год в его жизни многое переменилось. Менялся и окружающий мир, но о происходящих в нем процессах Кассандра знала гораздо меньше, чем Дольф. Она нежно взяла его за руку, чтобы отвлечь от тревожных мыслей.

– Расскажи мне о книге. Что сказал твой издатель?

Лицо Дольфа стало отчужденным.

– Так, ничего особенного.

– Рукопись ему не понравилась? – поразилась Кассандра.

Книга была необычайно хороша. Кассандра прочитала ее в один присест, сидя на его кровати и закутавшись в одеяло.

– Что именно он сказал?

– Ничего. – Его взгляд стал жестким. – Он не сможет ее напечатать.

Так вот чем объяснялась грусть, которую Кассандра заметила в его взоре, едва переступила порог дома. Почему он не сказал ей об этом раньше? Впрочем, Дольф вообще старался не обременять ее своими проблемами. Гораздо больше его интересовало все, связанное с ней.

– Да что они все, с ума посходили? Они что, забыли про успех твоей последней книги?

– Успех не имеет к этому никакого отношения.

Дольф встал и отнес чашку в раковину.

– Я не понимаю.

– Я тоже. Но думаю, скоро мы все поймем. Наш любимый фюрер объяснит, что к чему.

– О чем ты говоришь? – недоуменно уставилась на него Кассандра.

Тут Дольф обернулся, и она увидела, что его глаза пылают гневом.

– Кассандра, неужели ты не понимаешь, что происходит в Германии?

– Ты имеешь в виду Гитлера?

Он кивнул.

– Но ведь это ненадолго. Людям скоро надоест этот бесноватый, и они утратят к нему всякий интерес.