У истока реки - Патрисия Сент-Джон

Тайк, прищурив глаза, повторил свою угрозу – тихо-тихо, – Франциск кивнул и побежал на школьный двор. Тайк понял, что во Франциске произошла перемена, и почувствовал острый укол – словно потерял что-то дорогое. Он закурил сигарету, и когда к нему подошел Спотти, Тайк велел ему убираться прочь, потому что он надоел ему до смерти.

Франциск же был счастлив, давно уже он не был таким счастливым. Тара осталась жива. Вероятно, она не задохнулась от дыма, потому что спряталась под одеяло. В субботу ее выписали из больницы, и сейчас она чувствовала себя не хуже, чем до пожара. Порезы на руках и лице Рэма зажили, он с родителями приходил к ним на обед, папа был добр к ним и даже отвез их в иммиграционный центр, где они поживут до тех пор, пока в их доме ремонт. К счастью, огонь не перекинулся на соседние дома. Как потом выяснилось, причиной пожара был диван, – его спинка оказалась прямо под горевшим газовым рожком и долго тлела, прежде чем вспыхнуть.

Франциска даже поблагодарили и похвалили за принесенную им вместе с мамой лестницу, хотя похвал он не заслужил, и сейчас он сблизился с мамой. С того самого вечера после пожара, когда они вместе пили на кухне чай, он изо всех сил старался помогать маме и даже собирался написать Тайку, что теперь ему не разрешают выходить на улицу, когда стемнеет. Но тут произошло одно событие, которое опять все испортило.

Было промозглое субботнее утро. Мама уговорила папу отвезти ее в магазин, а Франциск и его сестры все утро мирно играли и смотрели телевизор. Венди и Дебби навели порядок в домике для кукол, Франциск рисовал. У него был целый альбом рисунков, сделанных фломастерами, – футбольные баталии, солдаты, самолеты и динозавры, но он еще никогда и никому его не показывал. Ему пришло в голову разложить рисунки на кухонном столе, устроив небольшую выставку, чтобы мама, когда войдет, увидела их. Франциск надеялся, что маме понравятся его рисунки.

Но родители сильно задержались, и когда они вошли в дом, то сразу стало ясно, что папа вне себя от ярости, а мама плачет. Отец мельком глянул на кухонный стол.

– Что это за мусор? – рявкнул он. – Уже пора обедать. Франциск, ты ведь мог бы накрыть на стол к нашему возвращению, вместо того чтобы устраивать здесь беспорядок, разве не так?

Франциск покраснел и весь съежился.

– Это не мусор, – упрямо сказал он. – Это мои рисунки. Я разложил их на столе, чтобы показать маме.

Он повернулся к маме, ища поддержки, но она даже не взглянула на него.

– Делай что велит папа, – устало выговорила она. – Неужели тебе всегда обязательно надо затевать спор, как только мы оказываемся дома?

Она поднялась к себе в комнату и хлопнула дверью, и им пришлось обедать без нее. За обедом отец все время ворчал, Венди нервничала и норовила ущипнуть Франциска, а Дебби плакала и звала маму. Франциску ничего не оставалось, кроме как снова присоединиться к банде Тайка.

В воскресенье он без труда выбрался из дома, и ничего страшного не произошло. Они сидели в холодном, отвратительном сарае, рассказывали анекдоты, которые не совсем были понятны Франциску, и пили какую-то жидкость из темной бутылки. Но Франциску не дали.

– У тебя закружится голова, – сказал Тайк, и ты тут все заплюешь. К тому же от тебя будет вонять.

И лишь когда зашло солнце и они зажгли фонарь, началось то, что Тайк называл «веселым времяпрепровождением». Всем были розданы остро заточенные ножи, а Франциску опять приказали бежать на другой конец улицы. Посреди улицы он заметил стоявшую у тротуара машину.

– Вы ведь не станете снова ломать телефонную будку, правда? – поинтересовался Франциск. – Ее недавно отремонтировали.

– Нет, нет, ничего такого мы делать не собираемся, – успокоил его Тайк – Спотти при этом хохотнул.

– Я же говорил тебе, что мы лишь слегка позабавимся. Делай что велено, а в следующий раз мы и тебе дадим нож – и ты пойдешь с нами. Бонкер постоит на карауле.

Франциск прибежал на свой пост и огляделся. Вокруг не было ни души. Он шагнул к фонарному столбу и поднял руку, по его сигналу трое мальчишек пустились бежать, словно соревнуясь друг с другом. Остановились они только у самой машины, вытащили ножи и одно за другим проткнули все колеса. Потом они отбежали к перекрестку и бросились врассыпную.

Вдруг из-за поворота на полном ходу выскочила машина, завизжали тормоза, она едва успела остановиться, чтобы не задавить их. Попав в свет фар, Тайк и его друзья замерли на месте, Бонкер все еще продолжал размахивать ножом. Спустя мгновение они уже умчались в разные стороны, оставив дрожащего от страха Франциска одного у фонарного столба. Ему и в голову не приходило, что, возможно, его приемный отец каждое воскресенье в половине восьмого встречается на этом месте с той толстой крашеной женщиной, но, к сожалению, это было так. Отец мигом выскочил из машины и схватил Франциска за руку, сжав ее почти так же сильно, как это делал Тайк.

– Так вот что ты придумал, – сказал он, заталкивая Франциска в машину. – У того мальчишки я видел в руке нож. Ты сейчас же расскажешь мне, что все вы здесь делали.

– Нич-чего, – промямлил Франциск. – Я просто стоял у столба, а они пробежали мимо…

– Глупости! – раздраженно перебил его отец. – Такие, как ты, не станут просто так стоять в темноте. Или ты сей же час все мне рассказываешь, или я иду в полицию. Они заставят тебя сказать правду. На прошлой неделе кто-то разломал телефонную будку на этой улице, а на соседней было разбито несколько окон. Я подозреваю, что ты знаешь обо всем этом больше меня.

Но Франциск, вспомнив угрозу Тайка, ничего не ответил, и некоторое время они сидели в полном молчании неподалеку от дома, где жила толстая женщина. Где-то впереди скрипнула дверь. На улицу вышел мужчина и сел в машину, что стояла у тротуара. Он завел двигатель, нажал на газ, и машина тронулась, издав какой-то странный шаркающий звук. Мужчина остановил машину, вышел на дорогу и принялся осматривать колеса. Потом повернулся и пошел прямо к ним.

– Все четыре колеса проколоты, – мрачно сообщил он. – Вы, случайно, никого не видели возле моей машины? Когда я приехал, машина была в полном порядке, а пробыл я в доме совсем недолго.

– Да я только что чуть не задавил троих мальчишек, – сказал отец Франциска. – И, мне кажется, мой приемный сын кое-что знает. У одного из них был нож, и я собираюсь заявить в полицию, потому что не вы первый пострадали из-за них. Назовите мне ваш адрес и имя. Кстати, тут за углом есть стоянка. Я вам очень сочувствую.

Отец явно нервничал из-за того, что заставляет ждать крашеную незнакомку. Неожиданно он развернул машину и помчался к дому. Подъехав к дому, он выволок Франциска из машины и затащил его на кухню.

– Он путается с какой-то шайкой и протыкает шины, – выпалил он в лицо маме Франциска, которая замерла на месте от неожиданности. – Завтра же я пойду в полицию. Я уже сыт по горло всем этим. Неужели ты не можешь присматривать хотя бы за своим собственным ребенком?

Он ушел – сел в машину и уехал. Мама отправила Франциска в его комнату, потому что не знала, что еще она может предпринять. Но позже, когда девочки уснули, она вошла к нему и присела на корточки возле кровати.

– Франциск, расскажи мне, чем ты занимался на улице!

Ему захотелось обвить руками мамину шею и все рассказать ей, но в ушах все еще звучали угрозы Тайка. Если он расскажет, то Тайк подкараулит его в каком-нибудь закоулке и изобьет.

– Я ничего плохого не делал, честно. Я просто стоял на углу улицы, а они пробежали мимо.

– Кто «они»?

– Не знаю. Трое каких-то мальчиков.

– На какой улице ты стоял?

– На той, где живет Рэм. А папа опять приехал на машине.

– Так ты был на той самой улице, куда он приходил в прошлый раз?

– Ага.

– Он опять направлялся в тот же самый дом?

– Не знаю. Он увидел меня и остановился.

– И никто не вышел из того дома?

– Нет. Мам, я не сделал ничего плохого, и я очень проголодался. Можно мне чего-нибудь съесть?

Мамы вышла из комнаты и вскоре вернулась с подносом. Франциск сидел на кровати и за обе щеки уплетал вкусный ужин, а мама сидела рядом, – судя по всему, ее что-то очень заботило. Вне всякого сомнения, ее сын превратился в ужасного маленького лгунишку, и она уже не знала, чему из того, что он говорил, верить, а чему – нет.

На следующий день из полиции позвонила и пришла к ним женщина-офицер, но ей ничего не удалось выведать у Франциска. Она задала ему кучу вопросов, пока отец сидел и внимательно слушал, Франциску даже показалось, что она относится к нему лучше, чем к его отчиму.

– Я просто стоял на улице, а они пробежали мимо меня, – уже в который раз невозмутимо повторял он. Тайк внушал ему намного больше страха, чем эта женщина из полиции.

– Значит, ты просто стоял и ничего не делал? – спросила она.

– Просто собирался прогуляться.

– Куда?

– Никуда. Просто поиграть. А они неожиданно выскочили из темноты и пробежали мимо меня.